Видимо, что-то в поведении тьердемондца насторожило и не понравилось людям эба. Охранник за спиной хозяина коротко прошипел, и Гаспара толкнули в плечо. Сарин ар Джаббал заморгал, сбрасывая оцепенение. Покрутил в руках медную бляшку на золотой цепи, испытующе глянул на потирающего ушибленное плечо менталиста, лицо которого болезненно морщилось, а потом вдруг ухмыльнулся и расхохотался.
— Ти наглий, хурбе! — воскликнул он.
Гаспар не ответил, лишь раздраженно поджал губы. Чародейка напряглась, сузила глаза. В них заблестела злая решительность.
— Я приносить ти, чтобы ти говорить, — усмехнулся ар Джаббал. — Сейчас ти говорить, чтоби говорить я?
— И лучше тебе говорить! — зло выкрикнула Жозефина, но взвизгнула от боли, падая в пыль на четвереньки. Стороживший кабирец пнул ее под зад. Чародейка стиснула зубы, сдерживая стон, уронила голову и затряслась. Гаспар, украдкой бросив взгляд, заметил, как на ее левой руке из-под рукава медленно выползают темные змейки, повторяющие вены. Едва заметные. Если не знать, то не увидишь их в тусклом свете.
— Велеть твой баба молчать, — равнодушно посмотрел на нее эб.
— Боюсь, если она не хочет молчать, сделать это невозможно, — позволил себе усмехнуться Гаспар. — Почтенный эб, нам ни к чему враждовать. Не лучше ли помочь друг другу?
— Мэд-ка? — насторожился ар Джаббал, заведя большие пальцы за кушак и выпятив круглый живот.
— У нас одна цель — найти того или тех, кто убил ар Залама, зачем и по чьему приказу, — начал тьердемондец. — Мы могли бы объединить усилия…
— Самт нне! — нетерпеливо прервал его эб. — Ты думать, я туп? — пронзил его колючим взглядом ар Джаббал. — Помогать хурбе? Ан леяк адан се нне!
Послышался нездоровый женский смех. Эб резко повернулся к Жозефине, севшей на колени. Левой рукой она упиралась в бедро. Правой размазала по лицу пыль, пытаясь утереть нос.
— Хочешь совершить самую тупую ошибку в жизни? — каркнула она, сверкая пьяной от наглости бирюзой на эба. — Конечно, чего еще ждать от тупого жирдяя? Ты настолько жирный, что хер уже лет десятьне видел! Ты…
Жесткий удар по затылку заставил женщину щелкнуть зубами и прикусить язык. Молчаливый кабирец огрел ее ногой по спине, и чародейка рухнула в пыль ничком. Она приподнялась, но другой «джинн» подошел сбоку и засадил ей носком мягкого сапога под ребра. Жозефина перекатилась на спину, бешено выкатив слезящиеся глаза и хватая ртом воздух. Гаспар крепко сжал кулаки.
— Бьешь хуже бабы! — не то кашляя, не то хохоча, простонала трясущаяся чародейка, обхватывая себя под грудью. Менталист заметил, как та прячет левую руку, на которой уже отчетливо проступали черные паутинки вен.
Кабирец коротко размахнулся ногой, но замешкался. Он не понимал менншинский, ориентировался лишь по интонациям. Женщины обычно умоляют не бить и больше не мучить, но не безумно вопят, явно требуя продолжения.
— Абти! — приказал эб. От невменяемой ландрийки даже ему делалось не по себе.
«Джинн» нехотя отошел, не сводя с катающейся в пыли, сыплющей приглушенные грязные ругательства чародейки глаз. Гаспар стоял, нервно переминаясь с ноги на ногу. От волнения взмокла спина. Внутри черепа копилась привычная боль после неудачной попытки проколоть эба. Слишком крепкий и везучий, со злостью думал менталист. Чародейка рассмеялась. Хрипло, зловеще, как-то по-змеиному.
— Нне, хурбе, — произнес ар Джаббал, с минуту молча посверлив Гаспара жестким взглядом. — Ти не обмануть я. Уго ар Залам предупреждать о ти. Таких как ти. Говорить, что ти искать его, преследовать много год. Говорить, что ти приходить к я и спрашивать об он. Ант макуд факун со, хурбе. Твой сак-ар помогать не. Ти умирать.
Сарин ар Джаббал резко повернулся к Гаспару спиной, махнув полами кафтана. Отошел к своим безмолвным людям, повернулся к иностранцам, зловеще ухмыльнулся, коротко хлопнул в ладоши.
— Ясле-таклюс мин-хурбе эт, — распорядился он. — Айн-дайяман.
Гаспару жестко заломили руку за спину. Он, словно не замечая этого, уставился на эба.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты совершаешь ошибку, почтенный, — проговорил де Напье. — Одумайся, пока не поздно.
— Элле-эла, — брезгливо махнул рукой эб, не глядя на менталиста.
Кабирец склонился над Жозефиной. Та дернулась, взметнув пыль. «Джинн» поймал ее левую руку, схватил и рывком поднял чародейку с земли. Треснула ткань порвавшегося под мышкой платья. Чародейка взвизгнула, плюнула кабирцу в лицо, царапнула щеку. «Джинн» немилосердно выкрутил ей руку, влепил чародейке звонкую пощечину, ударил кулаком в живот. Жозефину скрутило. Кабирец рванул ее за волосы к себе и крепко обхватил сзади, лишая возможности двинуться. За спиной Гаспара раздался неприятный смех.
— Мен нан он-яляб ликьям бик, альсайи-мубаил? — послышался знакомый голос старшего над «джиннами».
Эб глянул на ландрийку. Грязную, мятую, оборванную, жалкую, ничтожную.
— Мэд-ка ант турид со, — брезгливо ответил он.
Смех за спиной повторился. Сальный до того, что у Гаспара бешено застучало в висках. Боль внутри черепа усилилась.
— Лучше бы нам сотрудничать, эб, — зло процедил он сквозь зубы, увернувшись от руки, легшей ему на плечо.
Эб бандитски ухмыльнулся, поправляя феску. Истерично завизжавшую Жозефину перехватили за талию и поволокли сучащую ногами чародейку к выходу из переулка. Вновь затрещало платье. Кабирец развернул Гаспара за плечо, заходя за спину. Менталист увидел перед собой еще двоих. Тип с пистолетом кровожадно улыбнулся, зловеще сверкая в полумраке злыми глазами безжалостного убийцы, привыкшего убивать и получать от этого удовольствие.
В тусклом свете фонаря возник силуэт бросившего вниз большого филина. Над самыми головами не заметивших его «джиннов» птица широко раскинула крылья, вытягиваясь в человеческую фигуру, и между кабирцев рухнул Эндерн, заваливая их на землю. Оборотень сделал едва заметное движение кистями, приглушенно щелкнули пружины, из рукавов вылетели два ножа. Эндерн ловко перехватил их, вогнал лезвие одному «джинну» в шею по самую рукоять. Второму, тому, что несколько секунд назад предвкушал долгие минуты радости за любимым делом, воткнул нож в подбородок снизу. В полумраке встретились глаза: блестящие от гашиша, привыкшие к долгим, мучительным расправам, и янтарь хищника, убивающего быстро, без раздумий и сожалений. «Джинн» захрипел и забулькал, истекая кровью, не успев даже толком понять, что произошло.
Гаспар тем временем с силой наступил растерявшемуся конвоиру на ногу, вывернулся из ослабевшей хватки, развернулся и коротко ударил его кончиками пальцев в основание шеи. Кабирец кашлянул, теряясь в пространстве. Менталист выбил из его руки кинжал, коленом ударил в живот, заставив согнуться и локтем по затылку довершил начатое. «Джинн» упал ничком. Гаспар, зашипев и зажмурившись от боли, резанувшей виски, отшатнулся к стене.
— Э! Сыроед! — крикнул Эндерн, подбрасывая обернувшемуся Гаспару пистолет кабирца, а сам подскочил пружиной.
Менталист поймал оружие, взял его в руку, взвел курок, наставил дуло «джинну» на затылок и нажал на спуск. Грянул выстрел. В ответ раздался второй. Пуля просвистела над самой головой Гаспара, посыпав мелкой крошкой и пылью волосы. Эндерн, инстинктивно метнувшийся в сторону, коротко разбежался, оттолкнулся от земли, сжимаясь и покрываясь перьями.
— Жирный мой! — крикнул ему вслед Гаспар сквозь звон в ушах.
Большой филин, расправив крылья, недовольно ухнул, устремляясь на эба, закрытого охранниками.
И тут сбоку послышались крики ужаса, прорезавшие слух даже сквозь вязкую глухоту.
Воспользовавшись переполохом и смятением, чародейка, словно только этого и ждала, вцепилась пальцами державшему ее кабирцу в пах, крепко сдавила уязвимое место и бешено рванулась назад. У «Джинна» полезли на лоб глаза, сперло дыхание, но он успел схватить чародейку за левую руку. Жозефина рванулась еще сильнее, ткань жалобно затрещала, и кабирец с яростью швырнул на землю оторванный рукав. Озверев от боли, тот метнулся к Жозефине с намерением глубоко всадить ей нож между ног, вырезать все, что делает ее бабой, и кромсать до тех пор, пока на ландрийской суке не останется живого места, но пораженно застыл, взглянув на нее слезящимися глазами. Вскрикнул.
