продолжает пристально смотреть на меня, после чего медленно отрывается от стены. Идет к октагону с гордо-поднятой головой, пока не добирается до октагона и не заходит внутрь.
Леший становится рядом с ведущим и больше не двигается. Даже не реагирует, когда его тренер у октагона что-то показывает ему. Ждет. Я тоже.
— Но кто же противник знаменитого Лешего? Кто же мог бросить вызов чемпиону?
Гул толпы усиливается, но я его не слышу. Чувствую теплое, нежное прикосновение к ладони. Оборачиваюсь.
Мила смотрит на меня своими огромными глазами. Дышит часто. Держит меня крепко.
— Может, не надо? — шепчет она.
Если бы я не видел ее губ, то вряд ли бы разобрал слова.
Тяну ее к груди и прижимаю крепко. Так крепко, что боюсь причинить боль. Но мне нужно почувствовать ее. Ощутить ее тепло, нежность. Зажмуриваюсь. Держу Милу. Всего пару секунд, всего пару…
Отстраняюсь, но руки с ее плеч не убираю. Впиваюсь взглядом в ее красивые зеленые глаза.
На заднем фоне ведущий представляет меня.
… кикбоксер…
… одинадцать побед, ни одного поражения…
… человек-загадка, который сам ушел из профессионального спорта…
… редкий гость в октагоне…
… Волк…
— Все будет хорошо, — это единственное, что я успеваю сказать, как софиты освещают нас.
Пятая дверь Антона. Раздевалка. Часть 3
Заталкиваю Милу за спину. Чувствую ее ладошки у себя на спине. Кивком головы подзываю охранника.
Все это делаю под пристальным вниманием толпы. Если, когда объявили Лешего, она с ума сходила, то сейчас воцаряется оглушающее молчание. Сотни шокированных взглядов следят за каждым моим движением. Всеобщий шок, вязкий, холодный наполняет комнату. Даже официанты замирают.
Только один человек вскакивает со своего места за столиком у октагона, кричит и хлопает в ладоши.
Стас!
Закатываю глаза. Но сразу напрягаюсь. Тепло рук Милы покидает мое тело. Краем глаза вижу, как охранник отходит от меня, а за ним мелькает копна рыжих волос.
Выдыхаю и иду к октагону.
Толпа начинает оживать. Кто-то подзывает официантов и протягивает им деньги. Кое-кто качает головой и наливает себе очередной бокал виски. Кое-кто фыркает. Кое-кто широко улыбается, предвкушая зрелище.
Я подхожу к октагону и смотрю на Стаса. Он развалился на кожаными кресле, рядом с короткостриженным брюнетом в черном костюме и шрамом, который тянется по диагонали через все его лицо. Одно кресло пустует. Интересно, где Анна? Но сейчас не время, чтобы интересоваться этим. Киваю мужчинам и захожу в октагон.
Леший усмехается. В ответ не получает ничего.
Я спокоен. Сердце бьется ровно. На лице ни единой эмоции. Даже руки не сжаты в кулаки.
Становлюсь рядом с ведущим.
Он подносит микрофон ко рту. Что-то хочет сказать, но толпа взрывается криком. Оглушающим. Таким громким, что он оглушает. Отложенная реакция?
Из-за софитов, которые освящают октагон, я ничего не вижу. Хотя взгляд стремиться туда, где должна быть Мила. В порядке она? Ничего с ней не случится? Никто ее не обидит?
Вопросы крутятся у меня в голове, когда я понимаю, что оставил ее совсем одну в незнакомом месте. Да, под охраной. Нужно было посадить ее за стол со Стасом. Мало ли что может пойти не так.
Нужно, как можно скорее разобраться с Лешем и вернуться к ней.
— Вы готовы? — кричит ведущий в микрофон, а у меня в ушах начинает звенеть.
Толпа еще больше заводится. В октагон заходит рефери. Он показывает на разные углы, и мы с Лешим расходимся. Как только наши взгляды встречаются, никто не собирается разрывать зрительного контакта.
Слышу за спиной голос Сергея. Он дает наставления. Но я их не слушаю, суть и так ясна: не дать повалить себя, бить и уходить, избегать захвата. Борцы — те еще твари. Вечно хотят покачаться на полу, пока их противник не вырубится. Но я не дам Лешему устроить тут «постельную сцену». Не со мной в бою. И уж точно не позволю напасть исподтишка, как в прошлый раз.
Рефери приносит UFC-перчатки, капу и бинты. Я надеваю капу, бросаю перчатки на пол и, не отрывая взгляда от Лешего, начинаю наматывать бинты. Он делает тоже самое. Между нами сквозит такое напряжение, что даже ведущий это чувствует: постоянно оглядывается по сторонам, хотя при этом умудряется что-то говорить. Я его не слушаю.
Перед глазами стоит подворотня. Я, будто наяву, чувствую удары тяжелых ботинок по телу. Десятка ботинок. Кулаки в кастетах прилетают в лицо. Голова раз за разом ударяется об асфальт.
Мне никогда не забыть ухмылки Лешего, который подпирал стену в подворотне и наблюдал за действом, которое сам же и организовал. А все почему? Чтобы я не вступил в UFC? Так мне это оказалось и не особо нужно. Но ради этого отправить меня в больницу, где я в коме провел три дня?
Место в лиге он все же потерял. Стас постарался и его служба безопасности, которая каким-то чудом нарыла видео случившегося.
С тех пор, Леший пытался организовать бой со мной, хотел отомстить, но я не шел на контакт. До сегодняшнего дня.
Пора взять реванш, и не в подворотне с пятью его дружками. А один на один перед сотней людей из «высшего» общества, в которое Леший все время намеревался попасть.
Рефери проверяет сначала перчатки Лешего, потом мои. Ведущий покидает октагон, а зал заполняет музыка. Голос Сергея прорывается сквозь нее, и я машинально киваю, но смотрю только на Лешего. Он пружинет в своем углу. Ждет схватки. Нервничает. Его глаза бегают с рефери, который становится посреди ринга, на меня и обратно. Мои уголки губ ползут вверх.
Да настанет расплата!
Рефери сначала кивает мне, потом Лешему, после чего хлопает в ладоши.
Я неспешно иду на встречу к пуле, которая летит на меня. Леший так быстро надвигается и со стороны может показаться, что у меня не остается места для маневра. Но, в последний момент, я уворачиваюсь от его кулака и бью в ответ ногой в живот.
Леший ловит ртом воздух, а я отпрыгиваю от него и ухмыляюсь.
Но одного удара недостаточно, чтобы сломить эту тварь. Он стискивает зубы и снова надвигается на меня. Я не двигаюсь, жду. Только закрываю лицо руками и встречаю перчатками его удары. Нескончаемые удары. Один за другим. Несколько пропускаю. И все для чего, чтобы подловить момент, когда его кулак снова полетит мне в лицо, и ударить в ответ.
Мой хук попадает Лешему прямо в скулу. Его голова отлетает в бок, а слюна брызжет по
