это не то, что занимает мои мысли. Их заполняет Мила, которая резко опускается на мой член, и не ждет ни секунды, прежде чем начать двигаться.
С ее губ срываются тихие, эротичные стоны. Они отдаются в ушах и смешиваются с шумом в моей голове. Не могу думать. Только чувствовать. Кожа наэлектризована. Горит. Все, чего хочется — касаться Милы.
Я обхватываю губами ее сосок, который давно манил меня. Второй — зажимаю пальцами. Покусываю и зализываю один, второй прокручиваю. Мила дергается. Я придерживаю ее за поясницу, а моя девочка продолжает скакать. Она вбирает меня полностью. Сжимает крепко. Двигается быстро. Я едва успею сообразить, что происходит, когда чувствую, что накатывает оргазм.
Нет, блядь. Точно не сейчас.
Подхватываю Милу за бедра и встаю вместе с ней. Все для того, чтобы уложить ее спиной на скамью. Мила цепляется за мои плечи, притягивает к себе, будто боится, что я могу ее оставить. Нет, уж точно нет. Не тогда, когда она вся такая горячая, раскрасневшаяся, взлохмаченная лежит передо мне. Не тогда, когда мой член в ней. Не тогда, когда единственное, что я хочу — двигаться.
И я следую своему желанию.
Вдалбливаюсь в Милу. Жестко. Сильно. Глубоко. Так, что она начинает всхлипывать. Мила закатывает глаза, впивается ногтями мне в плечи. Она стонет подо мной, а я наблюдаю, как подпрыгивает ее грудь. Эти соски. Они сведут меня с ума. Снова втягиваю один в рот, и касаюсь клитора.
Одно движение, и мышцы сжимаются вокруг члена. Спина Милы выгибается, а ногти сильнее впиваются в мои плечи. Я шиплю то ли от боли, то ли от удовольствия. Теплая волна проноситься по телу. Глаза застилает пелена. Дыхание прерывается. Целую Милу. Делаю еще один толчок и вытаскиваю член. Кончаю Миле на живот, прежде чем навалиться на нее. Она обнимает меня и поглаживает по спине.
Я пропадаю.
Шестая дверь. Стас. Туалет ресторана. Часть 1
— Ты в своем уме? — опираюсь спиной на стену в кабине Антона и в упор смотрю на друга.
— Так было нужно, — жестко отвечает он, сидя за столом.
Мои сложенные на груди руки напрягаются. Так и хочется подойти к этому придурку и врезать по его и без того разукрашенной физиономии. Белая рубашка на нем отлично оттеняет синяки. До вчерашнего дня я считал Антона здравомыслящим. Но после боя уверенности поубавилось.
— Все из-за этой девицы? — отталкиваюсь от стены и прохожу вглубь кабинета. — Ну теперь я хотя бы знаю, как выглядит твоя «дверь», — усмехаюсь и сажусь в кожаное коричневое кресло рядом со столом.
Антон поднимает на меня тяжелый взгляд. По сведенными бровям понимаю, что попал в точку. Лишь пожимаю плечами.
— Да ладно, что ты сопишь как бульдог, — откидываюсь на спинку. — Она пыталась ограбить тебя, — вот теперь я серьезен, — а ты ради нее здоровьем рискуешь. Ты подумал о последствиях?
Антон отмахивается и делает вид, что его увлекает документ, лежащий перед ним.
Он наконец рассказал мне историю знакомства с этой, как ее… Милой. До этого я думал, что моя жизнь похожа на дешевый сериал. Но нет, бывают драмы похлеще. И надо из-за одной дуры вляпаться в такую передрягу! Хотя чего это я свою нахалку забыл? Мотаю головой. Сейчас речь не обо мне.
— И что дальше? — смотрю в потолок.
Антон тихо вздыхает. Кошусь на него. Он хмурится, о чем-то думает. Когда он в таком состоянии, добиться от него чего-то бесполезно.
— Ладно, — встаю и одергиваю черные брюки. Поправляю серую водолазку. — Мне еще к отцу зайти надо.
— Ему не говори, — обреченный голос Антона догоняет меня у двери.
Разворачиваюсь. Друг мне совсем не нравится. Он из-за чего-то переживает, но держит все в себе. Так всегда. Говорит только тогда, когда припрет, не понимая, что за ним итак уже стена.
— Он не враг тебе, — произношу на выдохе и тру переносицу. — И нет, конечно, ничего говорить не буду. Только и ты не молчи, если понадобится помощь.
Ловлю взгляд Антона и дожидаюсь, пока он кивнет, после чего выхожу из кабинета.
Заглядываю к отцу на пару минут. Он занят очередными бумагами. Как обычно. Руками зарылась в русые с проседью волосы. На лбу залегла глубокая морщина. Он поднимает на меня голубые глаза. Привстает из-за стола. Серый пиджак на нем расстегнут. Коротко жмем друг другу руки. Перекидываемся парой слов. Дежурные фразы о делах. Предусмотрительно умалчивую о событиях последних дней. Вопросы Антона — это вопросы Антона. Пусть, если захочет, рассказывает сам. И свои проблемы я уж точно могу решить самостоятельно.
Кстати, что-то зачинщица моих проблем второй день молчит. Спускаюсь в лифте и пишу Алисе, чтобы через час зашла ко мне в кабинет. За это время доезжаю до офиса и даже успеваю выпить кофе.
Робкий стук в дверь заставляет улыбнуться. Все-таки она побаивается меня. Хорошо.
— Войдите, — разваливаюсь в кресле. Жду.
— Добрый день! — Алиса тихо прикрывает за собой дверь. Подходит к столу. Снова в платье, но на этот раз в обтягивающем черном с высоким горлом. Длинные волосы забраны в конский хвост. Мне нравится.
— Нам нужно придумать план, — смотрю на нее исподлобья, пристально, изучающе.
Краснеет, мнется. Пусть посмущается и почувствует себя неуютно. Осознанно не предлагаю сесть.
— Мне кажется, у меня есть идея. Только … — голос тихий, но уверенный.
— Сегодня вечером все обсудим в ресторане, — перебиваю ее.
— Но … — запинается, моргает, — зачем в ресторан? — и снова тихо.
— Затем, — отрезаю и вожу мышкой, заставляя загореться экран компьютера. — В шесть тридцать у лифта. Теперь свободна.
Больше не смотрю на Алису. Слышу только, как закрывается дверь. Ушла молча, даже не дала согласия. Не то, чтобы оно мне было нужно, но все равно эта девчонка выводит меня из себя.
До вечера погружаюсь в работу. Еще раз просматриваю чертежи для тендера. Скоро уже отправлять. Я должен обойти Соколовского!
В назначенное время выхожу из кабинета. Алиса уже стоит у лифтов в знакомой кожанной куртке. Жаль, обута в кроссовки. На каблуках выглядела бы эффектнее.
Молча едем до парковки. Открываю переднюю пассажирскую дверь машины. Алиса косится на меня, но ничего не говорит. Сажусь на водительское сиденье и завожу двигатель.
— Куда мы? — спокойно спрашивает она, и только сжатые в кулаки руки выдают ее волнение.
— В “Тихое место”, — выруливаю с парковки, стараясь не обращать внимания на Алису.
Что-то в этой девочке меня привлекает. Она старается казаться безучастной, прячет свое волнение. Разве это не сила? И в то же
