Хотя, возможно, лично Тессу мешал склад ума.
А может быть, даже яйца.
Потом в очередной раз что-то как-то вновь начинало относительно получаться, и Тесс свои депрессивные мысли отбрасывал. А заодно вспоминал Дорра — тот, если уж на то пошло, тоже был урожденным мабрийцем, однако умел же что-то. И ничего, что не летать с птицей, как хотел научиться Тесс. Каждому свое. Отставник-отшельник, знаток местной жизни, гений отвертки и паяльника — вот что был Дорр.
По крайней мере, казался.
Мастер произвести впечатление на аборигенов. Немножко травник…
«Колдунства» у Дорра были мелкие, но эффектные… а главное — были. А большего Вульфрику, наверное, и не требовалось.
А вот Серазану хотелось летать.
И он упорно учился, но…
Но к и без того нулевым успехам начал выправляться погода, пришла пора последнего лета — и загулял кот, учуявший то ли нюхом, то ли сразу всеми инстинктами, что надо не упустить в соседней деревне скучающих вверх хвостом кошек.
И ловить его стало еще тяжелее.
Вернее, если говорить о следовании за разумом, подчиненным одной безраздельно владеющей им задаче, то было это, пожалуй, все-таки легче.
Но уж больно задача у этого разума была… приземленная.
А с учетом того, что кот был едва ли не единственным четвероногим, кто в этом проклятущем лесу соглашался хоть сколько-то сотрудничать, приходилось признать, что в экспериментах пора сделать паузу.
* * *
Отлучки Мастера в лес Грин воспринимал совершенно нормально. Он бы скорее удивился, если бы Тесс никуда не выходил со двора. Грин только все время — а на осеннее равноденствие тем более — старался не выпускать Мастера в лес без куска хлеба или, если Тесс решительно отказывался, незаметно клал ему крошку-другую в карман, на всякий случай.
Грин очень надеялся, что после очередной прогулки настроение Серазана улучшится, как погода, но вернувшийся Мастер выглядел мрачнее только что ушедших туч.
— Мастер Серазан, — спросил Грин, предлагая хмурому Тессу чай, — вы что-то ищете в лесу? Я могу помочь?
Тесс в ответ сверкнул на ученика глазами и неприятно ухмыльнулся, отмахиваясь.
— Вы уже говорили, что нет.
Грин тяжело вздохнул. Он со всей очевидностью понял, что Серазан возвел вокруг себя что-то вроде стены, и отчаянно не хочет, чтобы кто-то нарушал его спокойствие, тем более рыжий недоучка. И неважно, сколько книг прочтет ученик, и сколько знаний усвоит. Барьер стоял по умолчанию, и разрушению не подлежал.
А еще Грин понял, что совсем запутался. Мастер вел себя так, словно хотел, чтобы он, Грин, ушел прочь и не мешал ему вовсе. Может быть, так и стоило сделать сразу? Он что, навязался? Но он, Рональд Грин, пообещал не бросать Серазана Тесса, даже если будет трудно. А рассчитывать, что будет легко с человеком, потерявшим магию, было бы глупостью.
И Рыжий тоже решил сходить в лес. Пусть не на перелом сезона, но все равно — хотя бы разобраться в том, что происходит.
Осенний лес! Полный тепла и жизни, огненный и зеленый, с шуршащей подслойкой первых опавших листьев, с огненными каплями ягод, с одуряющим запахом прели. Звенящий под солнцем, шелестящий с ветрами… Грин, свободный от любых заданий, шел, разом встряхнувшийся, словно умытый только что прошедшими дождями, и потревоженные холодные капли падали на него с дрожащих ветвей. Он шел, осыпаемый золотом, шел, обнимаемый осенним ласковым солнцем, счастливый, как вылетевшая из тесной клетки птица.
Шел, перепрыгивая через кочки, почти не глядя под ноги — пока на наткнулся на кабанью лежку.
Чересчур близко от дома, подумалось, и Грин пошел дальше, уже серьезно рассматривая лесную чащу и вслушиваясь в нее, как учил дед. Шел, высматривал тропы, засечки, зарубки, подкормки для зверья, солонцы — все то, что бывает в любом лесу на день пути от человеческого жилища, хоть что-нибудь! Ничего подобного не было и в помине. Грин усмотрел двух шишковиков, множество палочников, колонию светляков и мелкий народец, который за ними ухаживал. Последнее Грин рассматривал очень издалека и с опаской.
Лес был такой же самодостаточный и независимый, как и Мастер, вернее — Лес был абсолютно независим от какого-либо мастера. Он вообще не знал, что такое мастер, и оттого, что это происходило всего в полудне ходьбы от человеческого поселения, волосы встали дыбом. Лес был — дикий.
Неприрученный.
Грин как-то забыл, что находится на самой границе обитаемого мира, что здесь может быть своя расстановка сил и свои законы. Он все искал следы, кошачьи или человечьи, нашел что-то типа охотничьей тропы, прошелся по ней, мимоходом стряхнув яблоню-дичок, чтобы облегчить ветки, и вдруг, остановился, как вкопанный.
Яблоня. Дед учил прислушиваться к деревьям, и Грин был уверен, что любой маг, хоть какой, хоть потерявший силу, сделает, как он.
Остановится, тряхнет плоды, облегчив жизнь дереву.
Грин вернулся назад, почти что к самому дому, прошел по одной явно тессовой тропе через березняк и луг, к опушке ельника, мимо еще одной яблони. Мастер явно проходил здесь, но рука человека этого дерева не касалась.
Грин сел прямо под яблоню и начал анализировать. Вот Серазан. Вот его дом. Вот приборы — и ни капли магии. Ни в одном из них. Единственное, что косвенно напоминало о чем-то похожем, был посох старика, после просьбы которого Мастер так разозлился.
Да Мастер ли он? Не маг. Элементарных вещей то ли не знает, то ли сознательно не делает. В лесу в лучшем случае охотится. Летал. Ранило.
Кем? Кто? И почему он живет тут?
«Ученика я не искал», — прозвучало в голове хриплое Серазаново. «Я даже совсем не маг», — несколько дней спустя.
И приступ болезни, который приоткрыл прошлое Мастера.
Грин еще раз вспомнил старика, пришедшего на костер.
«Скажи Серасу», — почему тогда не сказал напрямую?
Ответ напрашивался сам собой: Мастер — не маг. Кто-то другой, но не маг.
Больной человек, забившийся в чащу от людей подальше, выздоравливать или умирать. Может быть, магом был тот старик? Может быть, Серазан был его сыном, и старик не долечил отпрыска, а самому Серазану теперь некуда идти?
От такого оборота дел Грину как-то поплохело. Брать знания из электронных книг он мог, это было увлекательно и непохоже на все, что он когда-либо видел, и это открывало ключи к таким волшебствам, о которых он прежде не слышал. Управляться по хозяйству почти самостоятельно, ухаживать за старшим было куда интереснее, чем сидеть в кабаке и таскать пиво. Но — жить у человека, который сознательно выдает себя за волшебника…
Грин хорошо знал, что такое маг. Особенно деревенский. Маг — это не должность, не профессия, не статус. Маг — это обещание несбыточного, и выполнение этого обещания, это тот, кто непохож на других, но всегда с ними. Нужна помощь, и к магу идут за помощью и советом. Маг в округе — залог того, что неурожайный год не доведет до голода, что в засуху хотя бы в одном колодце будет вода, что вечно будут стоять леса, что реки не обмелеют и не выйдут из берегов, что если случится мор, выживут сильные, потому что рядом есть кто-то, кто может сотворить чудо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
