- Должно же быть у ребёнка что-то новое. Что-то своё.
Ставлю чайник на стол, потом кладу руки Альбине Сергеевне на плечи.
- Альбина-а-а Серге-е-евна, - тяну мягко, чтобы закрыть тему. – Я вас поняла.
Мы садимся пить чай, на столе вазочки с печеньем, бутерброды и оладьи, оставшиеся с завтрака.
В очередной раз думаю, как мне повезло. Просто нереально повезло встретить эту добрую женщину.
Приехав в город, я устроилась на работу в кафе, но довольно быстро поняла, что в положении. Мысли, как прожить после рождения ребёнка и куда девать дитя, чтобы продолжить зарабатывать, не давали мне покоя. Денег, которые я увезла с собой, убегая из отеля, тех денег, что Богдан выделил на наряд и стилиста, хватило, чтобы уехать подальше, снять жильё и продержаться первое время. Но и они быстро закончились.
Я хваталась за любую возможность подработать. Раздавала листовки на перекрёстке, работала официанткой в ночном кафе, мыла окна по объявлениям. Крутилась, как могла.
Иногда я видела одинокую женщину, тащившуюся с автобусной станции с большими сумками.
- Давайте помогу, - предложила как-то, и мы разговорились.
Альбина Сергеевна жила в том же дворе, где я снимала комнату в трёхкомнатной квартире, являлась заядлой дачницей и постоянно моталась на участок наводить порядок. Дети её давно выросли и проживали за границей, возвращались в Россию раз в пятилетку. Правда, старший сын сгинул где-то на просторах Штатов. Так что она думала: он либо в тюрьме, либо его уже нет в живых. Дочь драила дома богатеев в Испании. Младший – я так и не поняла, чем занимался.
В любом случае, заметив моё положение, она сказала, что я с ума сошла таскать её тяжёлые сумки, отругала и… взяла под своё крыло. Особенно когда узнала кусочек моей невесёлой истории.
В один из дней пришла ко мне и сказала собирать вещи и переезжать.
Я сопротивлялась, не желая становиться обузой, но Альбина Сергеевна так ловко всё провернула, выставив в том свете, что это я делаю ей одолжение, а не она мне.
После рождения Маруси заделалась даже не нянькой, а бабушкой. Видно, что своих внуков она так и не дождалась, и этого ей жутко не хватало.
В любом случае, благодаря Альбине Сергеевне мне удалось выйти на работу, чтобы содержать себя и дочь и покупать домой вещи и продукты.
Теперь, когда с момента рождения ребёнка прошёл год, наша «бабушка» решила заняться моей личной жизнью.
- Ну как Славик? О чём говорили? – спрашивает с улыбкой.
- На свидание зовёт.
- Хороший парень, Алиночка. Надо брать.
- Не знаю… я пока не готова.
- Ты так никогда не будешь готова, - наклоняется и похлопывает меня по руке. – Боишься отношений, милая?
Задумчиво кусаю губу. Отчасти она права, конечно. Пожимаю плечами.
- Может быть, немного. Те, что у меня были… там всё грустно закончилось. А брак… - Мороз по коже. – А брак был полным провалом. Но вы в курсе.
- Нельзя бояться, надо пробовать. Мужчины разные. Да и Славка – хороший парень. Решайся.
- Я… подумаю, - соглашаюсь, чтобы просто закрыть тему.
Отпиваю чай из чашки и тянусь за печеньем. Взгляд падает в окно. Там, за сиреневым кустом виднеется бампер тёмной дорогой машины. Я вздрагиваю. Во-первых, тачка уж очень похожа на один «катафалк» из прошлого. Во-вторых, такие дорогие авто в наш старый двор редко заезжают. Если вообще заезжают…
Контракт. Я заберу тебя. Глава 2
Ночью просыпаюсь в холодном поту. Мне снова снится один и тот же сон. Кошмар. Как взрывается машина, в которой находился Богдан.
Я не желала ему смерти. Думать могла, что ненавижу, или добавить мысленно, чтобы сдох. Но чтобы серьёзно? Нет… никогда. Никому бы не пожелала такой участи – сгореть заживо.
Помню, как испуганная убежала из отеля. Вернее, сначала хотела подняться в номер, взять вещи и улизнуть. Прекрасно осознавая, что находилась с ним, по сути, на птичьих правах. Я никто семейству Белоусовых, и моё присутствие в том отеле только бы всё усугубило.
Видя образ жизни ГлавГада и его конец, я могла представить, что будет уготовано мне как нежеланной свидетельнице.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И ещё эта записка от бывшего мужа…
Ни встречаться, ни говорить с ним я не собиралась.
Однако поднявшись в номер, уткнулась в приоткрытую дверь. И полное ощущение, что внутри кто-то есть. И что лучше мне туда не соваться.
Я убежала, прихватив с собой лишь только то, что было на мне в тот момент. Купила билет на первый же рейсовый автобус и ехала долго, пересаживаясь и пересаживаясь на станциях, пока не успокоилась, отдалившись от места преступления на приличное расстояние.
Купила простенький телефон и анонимный номер, зарегистрированный на левого человека, начиталась новостей, а потом долго давилась рыданиями на верхней койке в общей комнате хостела.
Надо было жить дальше. И желательно тихо… не привлекая внимания.
С Сашей на связь я не выходила, так что технически я до сих пор замужем. И пока не придумала, как мне порвать с ним окончательно. Разве что поддельные документы завести?
Работаю я неофициально, получаю в конверте, так что ни в каких базах не свечусь. В свидетельстве о рождении Маруси в графе отец прочерк. Да и мало ли от кого я родила?
Переворачиваюсь на бок, подтягиваю дочь ближе к боку и, зажмурившись, уговариваю себя ещё поспать.
Утром смена в кафе. Зарплата там нормальная, но, как всегда, выжить представляется возможным только на чаевые. Коллега предлагает подработать на заправке, но, чтобы встать на кассу, придётся заполнить документы, и я пока думаю, что прошло слишком мало времени, чтобы где-то светить свою личность.
Мало ли что… лишняя осторожность никому не помешает. Я так считаю.
***
Проверяю аванс в конверте, глазам не верю, почти в два раза больше, чем в прошлом месяце. Я точно дура. Другая бы обрадовалась на моём месте, прыгала бы от счастья и удачи, а я иду к бухгалтеру, уточнять, не положили ли мне лишнее. Чужого мне не надо. Я верю в карму, что она рано или поздно настигнет. Поэтому, если в расчётах реально ошибка, лучше исправить сейчас, чем в следующем месяце я получу фиг и не фига.
- Нет, всё чётко, - уверяет меня бухгалтер. – Это премия.
- За какие заслуги? – бормочу под нос.
Я всего-то третий месяц здесь работаю.
- Квартальная? – делаю вывод.
Женщина усмехается.
- У нас нет квартальной. Тебе же объясняли, когда устраивалась.
- Тогда за что?
- Хотела бы я знать, - вдруг с вызовом и обидой выдаёт. – Больше никому не дали. Только тебе.
- Кхм… понятно. Извините.
Решаю, что это действительно странно, но… странности ведь случаются.
Может, у нас был владелец в качестве тайного покупателя, и я сварила ему самый классный кофе в его жизни? Эти мысли меня веселят. Пусть будет так.
Вечером заезжает Слава. Я меняю униформу на простое бежевое платье, накидываю джинсовую куртку и, выйдя с работы, ныряю в его Приору.
- Привет, - наклоняется, и я подставляю щёку.
Тёплые губы касаются кожи. Без продолжения. Без наглости. Деликатно и с уважением.
Со мной, наверно, что-то не так, потому что непривычно. Может, Альбина Сергеевна и права? Я себя накрутила, уверилась, что нормальные отношения – это не для меня, вот и отталкиваю Славку. А надо пробовать, надо не бояться.
Мы едем в парк. Всё очень мило. Болтаем о всяком. Славик развлекает меня рассказами, с ним легко. Мы едим сахарную вату на двоих, заедаем острым хот-догом и пьём апельсиновый лимонад.
- Несочетаемо, но вкусно, - выдаёт Слава, потом взглядом указывает на чёртово колесо. – Прокатиться хочешь?
Смотрю на медленно вращающийся круг. Ещё и кабинки открытые.
- Нет, я, пожалуй, воздержусь.
- А что такое? Высоты боишься? – подначивает он.
- Нет, не боюсь.
Мне кажется, после жизни с Сашей и «приключений» в мире ГлавГада я уже ничего не боюсь.
- Признайся, боишься.
- Нет.
