из головы.
Эта сцена словно стояла на бесконечном циклическом повторе, и при каждом удобном случае, как только мысли Марьяны освобождались от текущих дел — тут же включалась.
Марьяну так никогда не оскорбляли. Ее никогда не называли фальшивкой.
Даже если это и правда. Но совсем немного! Да, Марьяна изменила имя и фамилию, данные ей при рождении. Да, она многое изменила в себе — из того, что дано ей было от природы или мамой с папой. И волосы у нее от природы русые, а не оттенка «белое золото». И даже пластического хирурга Марьяна посетила — три года назад. Нет, лицо она трогать не стала, ее в своем лице все устраивало. Уходовая косметика вполне справлялась с поставленными перед ней задачами. А вот данная Марьяне от природы грудь четвертого размера с возрастом стала нуждаться в том, чтобы ей немного помогли по-прежнему стоять мячиками. Хирург Марьяну за это намерение очень хвалил. Как и за то, что не стала увеличивать. Да куда больше-то?
В общем, был сделан совсем незначительный, по мнению Марьяны, как это говорят автомобилисты — тюнинг. И этот тюнинг вовсе не повод называть Марьяну — фальшивкой. Просто господин Тамм-старший — невыносимый заносчивый хам. А господин Тамм-младший — избалованный малолетка. И в жопу их, как Марьяна и сказала.
Но делала она ровно противоположное.
В конце концов, она же себе дала не так давно слово. О том, что выяснит, что Герман Тамм ест на завтрак и какого цвета у него нижнее белье. Ничего из этого она не узнала. Ну вот. Пришло время это исправить. Слово, данное себе, надо держать.
Марьяна выделила на Тамма час в сутки. Час в сутки она посвящала поиску информации о Германе Тамме. Работа шла медленно. Но, что Марьяну однозначно радовало — по крохам, по крупицам — но паззл складывался. Правда, от завтраков Тамма и его трусов Марьяна была по-прежнему далеко. Равно как и той области, которая касалась матери Константина Тамма. На этом месте зияло огромное белое пятно. Зато стали вырисовываться другие, крайне любопытные детали.
Марьяна не знал, что будет делать с этой информацией. Но остановиться уже не могла.
* * *
За дверью кабинета послышалось щебетание Ксюши, потом ее смех — и мужской голос. Неужели Ксюша так с шефом уже осмеливается щебетать? Нет, вероятнее всего, это Ставр опять ушами шевелит.
Дверь открылась, и в кабинет впорхнула Ксюша и… Костя Тамм. Все такой же высокий, широкоплечий, красивый и сбивающий своей улыбкой девчонок наповал. Вон и Ксюша пала очередной жертвой.
— Марьяна, я к вам посетителя привела! — Ксюша даже говорила чуть с придыханием. — Это сын Германа Гергадовича.
Чувствуется, что у Ксюши нет опыта многократного повторения этого отчества, вот и получился Гергадович. И ведь действительно — Гадович.
— Вообще-то он Герман Гергардович.
— Ой! — Ксюша прижала ладони к щекам. — Извините! — она бросила кокетливый и одновременно извиняющийся взгляд на Костю. Тот пожал плечами.
— А по-моему, Гергадович — точнее отражает.
Ксюша хихикнула, а потом под взглядом Марьяны попятилась к двери. Костя, не дожидаясь приглашения, прошел к столу Марьяны, устроился на стуле, расстегнул куртку.
Некоторое время они просто молча смотрели в глаза друг другу. Первым сдался Костя.
— Наверное, я должен извиниться.
Марьяна лишь пожала плечами. А потом вязла карандаш и принялась его крутить в руках. То, что приход Кости так ее взволновал, оказалось для Марьяны неожиданностью.
— Я не знаю, что на меня нашло тогда, — Костя дернул плечом. А потом выдохнул, словно решаясь на что-то. — Скажи, а ты правда подбиралась ко мне из-за отца?
— Это он тебе так сказал?
— Ну… да.
Интересно, как люди, которые так мало общались друг с другом, как Марьяна и Герман Тамм, у которых теперь нет никаких, ни малейших пересекающихся интересов, могут испытывать друг к другу такое острое чувство неприязни?!
Что-то, видимо, промелькнуло на лице Марьяны. Потому что Костя вдруг спросил:
— Ты обедала?
— Нет.
— Пойдем пообедаем. Я угощаю.
— За счет твоего отца? — не удержалась и фыркнула Марьяна. Это было совершенно по-девчоночьи, не очень по-взрослому, но она и вправду снова почувствовала себя обиженной. Как там, на квартире у Кости. Обида была на Тамма-старшего. А злость на Тамма-младшего вся куда-то делась.
А Костя и бровью не повел на ее провокационный вопрос.
— Я, между прочим, зарплату получаю. Как автомеханик, — он встал и протянул Марьяне руку. — Так что я угощаю тебя на свои деньги.
Марьяна хотела съязвить на тему: «А хватит ли?», но вместо этого вздохнула и тоже встала.
* * *
В коридоре им навстречу попался Тимур. И его взгляд доставил Марье удовольствие. Похоже, ее начальник не знал, как выглядит сын его знакомого Германа Тамма. Марьяна не стала останавливаться, лишь вежливо кивнула шефу — они сегодня уже виделись и здоровались. А, когда они разминулись, Марьяна испытала острое желание обернуться и показать Тимуру язык. Или, наоборот, не оборачиваясь, полапать Костю за задницу. Но ничего этого Марьяна делать не стала. Первое — инфантилизм, второе — чревато непредсказуемыми последствиями. Но Марьяна была уверена, что Тимур смотрит ей с Костей вслед.
Глава 5
Константин как будто почувствовал ее настроение и вдруг взял руку Марьяны и обвил вокруг согнутой в локте своей.
— Всегда мечтал с такой красивой тетенькой под руку прогуляться.
У Марьяны родилось сразу несколько вариантов реакции на эту возмутительную фразу, но она не сказала ничего. Так вот чинно, под ручку, они и дошли до лифта.
Собственное молчание Марьяна объяснила себе только в кафе. И причиной его был тот удивительный факт, что Марьяна была рада видеть Костю Тамма. Очень рада.
* * *
— Я буду сырный суп с гренками и кофе.
— Можешь не стесняться в выборе. Я, правда, с деньгами.
— Если бы я себе ставила целью растрясти твою банковскую карту — я бы это сделала.
Костя ухмыльнулся и сделал заказ на двоих. Его часть заказа была раза в три больше, чем у Марьяны. Ну да, молодой здоровый активный организм необходимо хорошо кормить.
— Итак? — Марьяна соединила пальцы обеих рук, не переплетая.
Костя какое-то время молча смотрел на нее.
— Значит, надо извиниться, — наконец со вздохом констатировал он.
— Надо — извиняйся.
Он еще раз вздохнул.
— Я, в самом деле, не знаю, что на меня нашло. Наверное, не смог удержаться от возможности уязвить отца. Но я не должен был для этого… использовать тебя. Извини.
После паузы Марьяна кивнула. Тоже вздохнула.
— Извинения приняты. Теперь
