– На два пальца.
– Трудный день?
– Такая работа.
А работа Антона сделала из него отличного психолога: бармен понял, что сегодня к Феликсу не стоит приставать с расспросами, и отошёл. Однако в одиночестве Вербин пробыл недолго – всего один глоток, а когда вновь взялся за стакан, чтобы продолжить, подошедшая сзади Криденс обняла его и поцеловала в затылок:
– Привет!
– Привет. – Феликс поцеловал руку девушки и мягко усадил на соседний табурет. – Ты прекрасно выглядишь.
Стройная, но не тощая, энергичная Криденс, казалось, не могла остановиться даже на мгновение, вечно пребывая в движении. Не торопливом, суматошном, а непрекращающемся, олицетворяя лозунг: «В движении – жизнь». Густые каштановые волосы – немного вьющиеся – подстрижены длинным каре и, как правило, уложены в стиле «гранж». И огромные, невероятно большие глаза невероятного орехового цвета. Во взгляде Криденс можно было утонуть, особенно когда она смотрела в полумраке, смотрела не отрываясь, смотрела так, как ни на кого больше. И Вербин с удовольствием тонул во взгляде любимой женщины.
Правую руку Криденс украшали татуировки, к которым Феликс постепенно привык… Точнее, привык сразу, а вот окончательно принял через некоторое время. Татуировки создавали плотный, мастерски выполненный «рукав», который эффектно смотрелся, когда девушка надевала облегающую майку. Как, например, сегодня…
– Спасибо, – улыбнулась комплименту Криденс. – А вот ты кажешься усталым.
– Сегодня не случилось ничего такого, чего бы не происходило раньше. Обычный день.
– Не обычный. Я чувствую.
Криденс никогда не спрашивала Вербина о расследованиях, которые он вёл, ещё в начале знакомства сказала: «Я всё понимаю, захочешь – сам расскажешь», и вот – спросила. А после того как спросила, Вербин почувствовал на себе тяжёлый взгляд, посмотрел вверх и увидел зелёные глазища Бая.
– Ему тоже интересно, – мягко улыбнулась Криденс.
– Коты любопытны, – согласился Феликс. Погонял по стойке стакан, что делал, когда хотел потянуть время, и рассказал: – Плохое дело.
– Сложное?
– И сложное тоже, но в первую очередь – плохое. В Москве появился очень жестокий парень. Следов не оставляет, а людей убивает безжалостно.
Криденс правильно поняла использованное Феликсом множественное число – «людей» – и вздохнула:
– Убьёт ещё?
– А мы не сможем помешать. – Вербин сделал глоток виски. – Пока игру ведёт Кровосос, а мы следуем за ним, пытаясь зацепиться хоть за что-то.
– Лекс… – Криденс провела рукой по щеке Вербина. – Маньяк?
– Скорее всего, серийный убийца.
– Есть разница?
– Да.
– Но с головой у него не всё в порядке?
– Полагаю, да – жестокость говорит сама за себя. Но при этом он расчётлив и…
– Хитёр?
– Или хитёр, или умён.
Бай поднялся, потоптался, но решил не уходить – вновь улёгся и продолжил смотреть на Вербина.
– Жаль, что умный человек тратит себя на убийства. – Криденс покачала головой. – Мог бы чего-нибудь добиться.
– Я допускаю, что в обычной жизни он вполне успешен.
– Разве это возможно? – удивилась девушка. – Мне казалось, что такие люди обязательно неудачливы – или в карьере, или в личной жизни. Остро переживают свою ущербность и компенсируют её жестокостью.
Во всяком случае, таким образом представлялось в большинстве просмотренных ею фильмов и сериалов.
– И такое бывает, – согласился Вербин. – А ещё бывает, что убийца осознаёт свою ущербность, но старательно её скрывает, производя впечатление абсолютно нормального, удовлетворённого жизнью человека. – Феликс вновь погонял по стойке стакан, но пить не стал. – К сожалению, пока с уверенностью можно сказать только то, что Кровосос умён и располагает большими средствами, что и подводит меня к мысли о том, что убийца успешен в жизни. Во всяком случае, в карьере.
– А ещё можно с уверенностью сказать, что в ближайшее время ты будешь очень занят, – негромко заметила Криденс.
– Не настолько, чтобы не появляться дома.
– Но появляться будешь усталым и напряжённым.
– Прости… – Феликс ещё не понял, к чему клонит девушка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Сегодня тебя уже не дёрнут?
– Не должны.
– Тогда поехали, – решительно произнесла Криденс.
– Сейчас? – Вербин бросил быстрый взгляд на заполненные «Небеса». – Вечер в разгаре.
– Вечер здесь наступает ежедневно, строго по расписанию, – пошутила в ответ девушка. – А я не знаю, когда увижу тебя в следующий раз.
– Я могу подождать.
– Собрался со мной спорить? – Она поднялась. – Мне нужно три минуты. Вызови такси – не хочу тратить время на дорогу.
Идеальная.
Феликс допил виски, встал с табурета и проводил идущую по залу Криденс долгим взглядом.
Идеальная…
* * *
Это помещение было подготовлено очень собранным, аккуратным и, возможно, педантичным человеком, который тщательно продумал его оснащение и не только ни о чём не забыл, но и расставил предметы в идеальном порядке, обеспечив удобные подходы и довольно широкие проходы.
Три медицинские кровати с фиксирующими ремнями, из них одна уже пустая и аккуратно заправленная; капельницы около каждой кровати; металлические столики на колёсиках: один рабочий, чистый, второй с медикаментами, третий с инструментами; в углу – холодильник. Рядом с ним – большой пластиковый ящик для отходов. Помещение подвальное, без окон, чистое и хорошо вентилируемое. Дверь одна – металлическая, с тремя замками. На кроватях девушки… на двух кроватях. Глаза закрыты, дыхание спокойное, ровное, обе – под капельницами, через которые в их организмы поступают питательные вещества… и наркотик, не выпускающий пленниц из мира сладких грёз. Наркотик будет держать несчастных в небытии до самого конца и сделает так, что они не узнают о смерти, которую примут тихо и спокойно, даже не заметив, что стали мёртвыми. Ведь их жизнь закончилась в тот момент, когда они заснули.
Заснули, чтобы никогда не проснуться.
Убийца проверил капельницы – в этом не было необходимости, но убийца знал, что лучше перепроверить, чем что-то упустить, подошёл к двери, но не удержался и бросил взгляд на девушек. И подумал, что умереть, не зная о том, что уходишь, не так уж плохо: нет мучительного ожидания, как во время тяжёлой болезни, нет гнетущего страха приближения смерти, нет ужасной боли – нет ничего. Только сон.
«Но вряд ли вы оцените оказанную услугу…»
Убийца запер дверь, прошёл мимо стоящего в углу столика с мощным ноутбуком, в котором хранились все его тайны, поднялся на первый этаж и там, прямо у дверей, снял перчатки, маску, бахилы и тонкий защитный комбинезон, без которых не спускался в подвал, сложил вещи в чёрный мешок для мусора и аккуратно затянул завязки. В гостиной, все окна которой выходили на лес, устроился на диване, открыл другой ноутбук, в котором не было никаких секретов, кроме личных, и отправился в небольшое путешествие по новостным порталам, социальным сетям и телеграм-каналам – посмотреть, как далеко разошлись круги от брошенного камня.
Как выяснилось – далеко.
«Сумасшедшее видео от сумасшедшего мясника!»
«Москва потрясена!»
«Расследование взял по личный контроль…»
«Зачем убийца сцеживает кровь?»
«Полицейские осторожно намекают, что убийства продолжатся…»
«Кровосос – вампир?»
«Сколько человек нужно убить, чтобы упырь насытился?»
«Убийства обязательно продолжатся».
«Возможно, Кровосос – сатанист?»
«Почему убийца скрывает имя жертвы? Была ли она изнасилована?»
Выложенное видео любители и «специалисты» разобрали по кадрам, заявление – по буквам, тысячи самозваных экспертов высказали своё мнение как о причинах, побудивших убийцу совершить столь страшное преступление, так и о выбранном им способе.
«Театральные ухищрения свидетельствуют о болезненной тяге к славе».
«Вполне возможно, что он стал жертвой бандитов».
«В чём провинилась несчастная девушка?»
Однако все сходились в одном:
