– Я что ли, должен за тебя пахать? Ох, – застонал он, – шевелись Колька, а то долю совсем урежу.
Я мысленно прикинул, какую долю определил Кольке, жмот Фитиль. Думаю, близкую к нулю.
Колька вытер грязной рукой пот со лба и воткнул лопату в землю. Отводная канава узеньким окопчиком тянулась от края Кручи. А копать было еще метров десять. Я посочувствовал землекопу. Тяжек труд подневольного работника. Глядя на живописно лежащего Фитиля мы молчали.
Я чувствовал, что Данила готов вцепиться ему в горло мертвой хваткой и вырвать назад золотую монету. Присутствие его извечного недруга Кольки с лопатой останавливало моего друга. Фитиль тоже увидел в Данилиных глазах что-то нехорошее, потому что он отодвинулся от него подальше.
Он оказался умнее, чем мы о нем подумали. Нас подвела извечная человечья простота, измерять других на свой аршин. Не называя вслух карту, он вешал нам на уши лапшу.
– Вчера вы сами так громко спорили и орали, где надо откапывать второй клад, что мы с Колькой первые это место застолбили.
Фитиль понял, что аргумент для обоснования своих притязаний на бучилку у него никудышный, и упрямо повторил:
– Вчера вы выкопали пол пуда золота и серебра, сегодня наша очередь.
Мне стало нехорошо. Четыре с небольшим грамма золота «златника» Владимира за один день прибавили в весе в тысячи раз, а что будет через неделю. Скажут, мы Камаз золота вывезли. Но было ясно и другое, раз Фитиль собрался раскапывать второй клад, значит, не знает еще ценность «златника». А Фитиль ясно давал нам понять, что к карте он не имеет никакого отношения, что место это они с Колькой узнали из наших разговоров. Я решил его немного растревожить, может быть ляпнет, что-нибудь лишнее, даст нам зацепку, след «златника».
– Фитиль, а ты знаешь, что Горилла колодец в монастыре для монахов копает, метра три уже выкопал. Он, что совсем обнищал, за кормежку работает?
Надо было видеть глаза Фитиля. В них как у шакала зажегся алчный огонек. Он даже забыл прикрикнуть на Кольку, бросившего копать.
– Врешь!
– Не веришь, сам сходи посмотри. Вон пролом в стене. Он с головой уже в яму скрылся.
Фитиль с трудом встал. Вчерашний массаж ночного мужика оказывал целебное действие. Фитиль охнул.
– Здесь значит пополам, а там он один, да? Ну Горилла, хорошо, что я не отдал тебе…, – в душившей его злобе он стал проговариваться, только вовремя спохватился, увидев, как внимательно мы его слушаем. Фитиль замолчал. Я так и не услышал, что он не отдал Горилле, то ли золотую монету, то ли карту добытые во время ограбления. Хотя нет, карту они вместе рассматривали, текст написанный Данилой читали. Значит, Фитиль не отдал «златник» князя Владимира, зажилил его. Вот Фитиль и проговорился. Ну, теперь держись, вороватая собака. Мы еще на тебе оттопчемся.
Напоследок я напомнил Фитилю, что все клады необходимо сдавать государству, а не присваивать целиком себе.
– А вы сдали? Вы сдали? Все заграбастали себе, весь пуд.
– Вот Петр Петрович приедет, сдадим не волнуйся, – не подумав хорошо о том, что говорю, ответил я. Ответил и пожалел. Я давал знать Фитилю, что судьба найденного нами клада зависит от другого человека – Гусынина Петра Петровича.
Говорить нам с Фитилем больше было не о чем. В компаньоны к нему мы не собирались набиваться, да он и не приглашал. Пусть пока выясняют отношения с Гориллой. Фитиль скрылся за монастырской стеной, спеша оговорить с вероломным Гориллой свою долю с клада из-под мусорной кучи. Удачи тебе Фитиль.
Над Колькой, так и не вылезшим из канавы, стоящим с лопатой в одной руке навис Данила.
– Коль, а тебе не кажется, что ты зря копаешь? – поддел он своего недруга.
– Почему это зря? – обиделся Колька. – Ты, что думаешь, здесь ничего нет? А как же сами хотели сегодня здесь яму рыть, еще чуть вчера не подрались? Не верю я вам. Я своими глазами видел, как вы шаги отмеряли и как вы кувшин с золотом нашли. Так, что не надо, не надо меня за дурака принимать. Пусть моя доля небольшая, всего два процента, но за то вот она здесь, – и Колька кивнул на бучилку.
– Не достанется тебе дурачок ничего, – травил его Данила. – Тебя как лоха кинут, и скажут так и было, и никуда ты не денешься, молча проглотишь. Так, что ни на какие два процента не надейся. Вон видишь, воронье уже начало слетаться, – Данила кивнул головой за спину Кольки.
Мы тоже посмотрели назад. К нам, поднимаясь по Круче приближался Хват-Барыга. Его мы меньше всего хотели видеть. Хват, в далекой молодости промышлял старинными иконами. А где иконы, там и монеты. Кто торгует, тот знает настоящую цену товара. Данила правильно сказал, как воронье на падаль, на нарисованную нами карту слеталось все местное жулье. Интересно откуда только Хват узнал про клады? Эта лиса не пропустит не одного шанса, чтобы утащить самый жирный кусок. Может быть просто гуляет или из своего дома увидел на Круче людей? Иди теперь отгадывай. Зря мы вчера Фитилю похвастались монетой. Самый крупный жулик нашего городка направлял к нам свои стопы. Удостоились чести. Хват, за ту пару недель, что мы его не видели, стал бронзовым от загара, а глаза остались такими же бегающими. Начинающая лысеть от многоходовых, финансовых комбинаций его голова отсвечивала на солнце.
– Здравствуйте молодежь.
С Хватом подобострастно поздоровался один Колька, мы нечленораздельно что-то пробурчали. Поскольку мы не выразили большого желания поддерживать разговор, Хват обратился к Кольке.
– Коль, смотрю из дома и никак не пойму, что это вы тут с Фитилем роете? Сколько я помню Фитиля, он в своей жизни никогда полезным делом не занимался, а тут…. Церкви решили благое дело сделать, воду отвести? Может быть я чем-нибудь тоже проспонсирую родной монастырь. Тебе фанты или кока-колы не купить?
Хват всю жизнь умело забрасывал крючки с наживкой. И этот видно, просто так забросил, может клюнет белорыбица? Мы с тревогой ожидали, что ответит Колька. А Колька, видно недовольный двумя процентами, что определил ему Фитиль, решил пожаловаться Хвату. Заблеял козлик перед волком. Заглотнул наживку. Дурак. Идиот и дурак. За фанту продался. Считай задарма.
– Клад мы будем тут раскапывать, когда бучилку осушим.
Мне показалось странным, что Хват не удивился рассказу Кольки. У него не дернулся от удивления ни один мускул, не поднялась бровь, не сорвалась с губ насмешка. Хват был холоден и спокоен. Не зря его величают Хват-Барыга. Вот они где, замашки акулы. Проглотит и не улыбнется.
– И именно под бучилкой?
Кольку распирала гордость, Как же, при нас с ним так уважительно разговаривал сам Хват-Барыга. Смотри Данила и завидуй.
– Эти пацаны, – Колька показал на нас рукой, – вчера вон там нашли кувшин с золотом.
Колька вылез из канавы и повел Хвата к яме, вырытой нами вчера. Зря мы ее не засыпали. Скоро Колька за деньги будет водить сюда экскурсии. Хват, наклонившись вперед, внимательно рассматривал дно ямы. А Колька не переставая, тарахтел.
– Там и браслеты были, и кольца, чего там только не было, я думаю с пуд не меньше.
– А в чем они нашли?
– В кувшине.
– Кувшин большой был?
– Литра два.
– Так говоришь, пуд золота нашли?
– Ну, может не пуд, может быть пол-кило.
– И ты своими глазами видел кувшин?
И тут Колька обрадовался, что может наконец рассказать о том, что конкретно видел вчера:
– Одну монету золотую они нам с Фитилем показали, а остальное в кувшине унесли.
– И монета старинная была? – как-то, очень быстро спросил Хват.
– Да, очень. На одной стороне нарисован князь Владимир, на другой Исус Христос, и надпись еще на них была, Данила ее прочитал, он у нас читать умеет по-старинному.
– Какая надпись? – Хват задавший вопрос, как перед прыжком весь собрался, куда подевалась его напускная выдержка. Только Колька этого не замечал.
– «Владимир, на столе» была надпись, – и Колька дал собственную интерпретацию надписи: – Князь пьяный вон что вытворял, на стол взбирался. – Колька повернулся к нам. – Данила, подтверди, правильно я говорю?
Когда Колька увидел, как мы на него смотрим, у него начало в мозгах проясняться. Он понял, что наболтал много лишнего. А Хват, у которого от былого спокойствия не осталось и следа, продолжал дальнейшие расспросы.
– А как ребята нашли клад?
– Карта у них откуда-то старинная появилась. На ней места захоронений были обозначены. – у Кольки поблек голос.
Он с тоской поглядывал в проем в монастырской стене, куда недавно исчез Фитиль. Он вдруг понял, что после несанкционированного со стороны Фитиля рассказа, может полностью лишиться свой мизерной доли. Инициатива наказуема.
– А теперь что делаете?
– Осушаем бучилку. На этом месте на карте тоже показан клад, – Колька совсем пал духом. Сведения которые можно было продать за деньги, он даром подарил Хвату-Барыге за спасибо.
Хват понял, что из Кольки ничего больше не выжмешь, тот рассказал все, что мог. Данила и я сплюнули под ноги Кольке.
