— Ты не поедешь с обозом, — прервал меня супруг, — Я не могу рисковать твоей жизнью второй раз.
— Как же лекарства?
— Генри среди раненных. Он вернется к своим и отвезет снадобья для сына.
— Я не вернусь в Витрум?
— Ты поедешь со мной, — твердо ответил супруг. Он провел большим пальцам по губам и свел брови, переживая о чем-то, глядя на меня. Я же не понимала ничего. Неужели снова менять местоположение?
— С тобой, но куда? Скажи мне?
— Позже.
Адам перехватил мою ладонь и направился в сторону госпиталя. И будто назло со стороны сканеров послышались голоса. Вперед, по дороге, в сторону госпиталя направлялось четверо лекарей. Среди них Эбен.
Я не оборачивалась, но слышала разговоры мужчин. Сначала они смеялись, даже шутили, что не подходило общей обстановке, а после знакомый голос умолк. Эбен видел нас, а Адам прекрасно это знал. Но не обернулся до последнего. Мы вошли в здание госпиталя, используя код на электронном устройстве супруга. Он вел себя уверено, как будто делал это часто и бывал в Диалоне не впервые.
— Скажешь мне хотя бы слово?
— Навестим Генри. Оставишь лекарства и будем собираться, — не смотря на меня ответил Адам, — Я направляюсь в сторону квартала Диалон. Это жилые районы. Ночью потребуется оборона.
— И я буду с военными?
Адам дежурная улыбнулся на одну сторону и придержал для меня тяжелый навес перед палатой с раненными. Внутри трудились лекари. Среди них Бри. Женщина бросила в мою сторону беглый взгляд.
— У нас есть военные оборудованные укрытия для военных. Побудешь со мной. Там куда безопаснее, чем здесь.
— Укрытия? — Повторила я, сомневаясь.
— Еще один временный дом.
— Третий уже.
— И далеко не последний.
С таким подходом я стану кочевником. Но выбора нет, тем более у супруги военного командира.
Адам подошел к кровати в дальнем ряду. Я поняла, почему не узнала Генри. Мужчина сбрил усы. Так его лицо выглядело худым. Щеки казались впалыми, а нос как будто стал острее. Генри получил ожог правой руки и осколочное ранение в бедро. Со слов лекаря, раны не опасны. Он сможет вернутся с другими ранеными через пару дней.
— А, это ты, друг! — Устало прошептал мужчина, увидев высокого блондина рядом с койкой, — И не один?
Я подошла ближе. От запаха спиртов и бинтов стало немного не по себе. Отчего-то именно здесь воздух был максимально пропитан больничными ароматами. Возможно, не хватало естественно вентиляции.
— Доброго утра! Я прибыла, чтобы достать лекарств для Томаса.
— Мой мальчик очень болен, — Генри закрыл глаза и попытался приподняться на подушке повыше, — Анна передала мне сообщения.
— Почему вы не отвечаете ей? Она ужасно волнуется.
— Эмбер, — притормозил меня супруг, но это не сработало.
— Вы воюете, рискуя жизнями, да. Но у вас семьи дома. Представьте как это, сидеть в неведении?
— Сейчас не стоит поднимать этот разговор.
— Она права, Адам, — откашлялся Генри, — Я смалодушничал. Что ответить, когда помочь не можешь?
— Теперь сможешь. Эмбер едет со мной в жилые кварталы Диалона. Лекарства супруге отвезешь сам через пару-тройку дней.
Что-то не так. Генри посмотрел на Адама как на безумца, но тот был холоден и тверд. Я уже видела такой взгляд. В прошлом, когда молодой военный принимал решения, не спросив меня. Это такая защита, обеспечение безопасности и, к сожалению, отсутствие доверия. Я сама сделала все, чтобы Адам потерял его.
— Скоро жаркие дни. Солнце близко.
— Знаю, — все так же твердо ответил Адам. Генри явно недоговаривал о чем-то при мне. Зато блондин поменял тему быстро, — Эмбер, где сверток?
— Вот, — протянула я, — Это все, что требовалось.
— Есть еще. Получишь на складе, возьмешь с собой. В Витруме пригодится.
— Откуда второй?
— Я отправил заявку, узнав, что буду в Диалоне.
Адам так на меня посмотрел, что мороз по коже пробежал. Он все знал.
Генри по-своему обрадовался возвращению в Витрум. На восстановление уйдет не меньше месяца. Будет время побыть с собственными детьми и супругой. Почувствовать себя нормальным человеком, а не вечным скитальцем. Но я уверена, он вряд ли будет этому рад. Военные привыкают к жизни бродяг и войне. Мирный удел нередко разбивает крепких мужчин отсутствием, как им кажется, смысла в жизни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Оставив лекарства и простившись с военным, мы вышли из палаты в общий коридор. Время близилось к полудню, становилось все тише.
— Куда мы теперь?
— Мои люди рассредоточены по периметру. К вечеру подготовят машину, выедем. Здесь недалеко, — Адам окинул меня взглядом, — Ты не брала одежду?
— Конечно нет. Мои вещи я так и не получила, а те, что были в Витруме, остались там.
— А это? — Парень обратил внимание на юбку и кофту, которых не было раньше. Я улыбнулась.
— Анна дала. Но теперь я понимаю, что стоило выбрать что-нибудь теплое.
— Ночи холодные.
— Верно!
— Где ты собиралась спать? — Спросил Адам. Он как будто делал утвердиться в подозрении.
— Когда ехала, я думала, что останусь на улице. Но здесь…
— У него, да?
Прошлое меня не оставляет. Так хотелось бы, но все бесполезно. Я пожала плечами, не сводя взгляда с голубых глаз.
— Да. У него в боксе, пока он был на дежурстве. И, опережая твои домыслы, ничего не было.
Адам напрягся, но смотрел куда-то поверх меня.
— Она постоянно твердила, что любит тебя. У меня нет шансов, — прохрипел голос Эбена за спиной, — Здравствуй, Адам.
— Эбен, — Блондин обернулся и подал лекарю руку. Эбен выглядел уставшим, был перепачкан в пыли и саже, но держался уверено, — Рад видеть тебя в добром здравии.
— И я, друг.
Радостью тут и не пахло. Скорее было очень напряженно.
— Хотел тебя попросить — больше так не делай. Эмбер сама бы не догадалась. Это твоих рук дело.
— Предложить комфортные условия для сна? Да. Она рвалась за ограду, ночевать на песке. Что мне было делать?
— Ты мог предложить общую комнату, где находятся остальные лекари и сестры. Там достаточно кроватей, в том числе свободных.
— Я хотел обезопасить Эмбер, — возмутился Эбен, — И сделал для нее как лучше.
— Как лучше? Создать условия для ложны слухов и пересудов? Ты понимаешь, что она моя жена?
Адам тоже перешел на повышенный тон. Я осталась позади него и моего мнения разгоряченные мужчины спрашивать не стали.
— Ничего не было, — повторил Эбен, — Вместо того, чтобы травить себя ревностью, лучше бы создал условия в Витруме. Считаешь нормальным ограничить ее, изредка появляясь, чтобы переночевать? Кто угодно сойдет с ума!
— Ты знаешь причины, по которым женщины остаются в укрытии!
— А ты знаешь, почему такие, как Эмбер не готовы сидеть мирно? — разгневался Эбен. Он не смог стерпеть, опираясь на свои воспоминания обо мне, — Ты хотя бы познакомься с женой! Узнай ее любимый цвет, спроси, чего бы она хотела, в конце концов! Сколько за все это время ты был с ней?
Эбен указал в мою сторону. В коридор на крик вышли две медицинские сестры. Адам обернулся к ним, сжав губы. Ему было дискомфортно, внутри пылала ярость. Темный волк тоже опустил плечи. После ночи ада, ему сложно контролировать себя, пытаясь доказать правоту.
— Я военный. Моя жизнь на поле боя. Да, у меня было мало времени узнать ее лучше, — прошептал Адам, — Зато, похоже, у тебя его было достаточно.
— Адам, — я взяла парня за запястье, — Пожалуйста, прекратите. Тут люди!
— Мы с Эмбер знаем друг друга с детства, — так же тихо ответил Эбен, — Ты ведь догадывался, правда? Она сказала тебе о Черных топях.
— Но я ничего не помню, — запротестовала я, — Хватит спорить и судить друг друга, хватит искать причины моего визита в Диалон, кроме единственной — лекарства. Я виновата перед каждым из вас. Одного втянула в неприятную историю, другого обманула… Простите и давайте закончим на этом?
Я посмотрела в глаза Адама, потом в глаза Эбена. Оба излучали надежду. Каждый по-своему не уступал, но за кого они боролись? Я сама не знаю кто я. Мое прошлое вряд ли светлое. Сомнительный подарок. На месте каждого из парней я бы держалась на расстоянии. Вот только Адаму повезло меньше. Мы повязаны системой.
