— Да. Это наш с Саймоном сын, его зовут Адриан.
Антон долго разглядывал малыша. Я вся сжалась в ожидании вопросов.
— Классный пацан! — сказал он, наконец, улыбаясь и приглаживая вечно выбивающийся из прически хохолок. Я вздохнула с облегчением: как же все-таки с Антоном легко. Не нужно ничего объяснять, придумывать, оправдываться.
Через минуту мы втроем уже болтали как ни в чем ни бывало. Антон рассказывал о своей работе, смешил нас всякими историями. Он совсем не походил на человека, которому грозит опасность. Александра задала было несколько «наводящих» вопросов: с кем он последнее время общается, над чем работает? Но потом тоже расслабилась и предалась беззаботной дружеской болтовне.
Незаметно для себя я потеряла нить разговора и задумалась. Кажется, совсем недавно мы с Антоном делили темную полупустую комнату в турецком Измире, я даже помню, как ночные тени бродили по его смуглому мускулистому телу. А теперь… Я без пяти минут жена Саймона, с удивительным ребенком.
Бесконечно далекой показалась мне та жизнь…
Время летело незаметно. Пара пенсионеров собрала свои стульчики и медленно побрела по набережной к центру города. Адриан мирно спал у меня на руках, совершенно не реагируя на наш громкий смех.
— Саймон заберет тебя, Полина? — вопрос Антона заставил меня вздрогнуть.
— Н-нет, он улетел в Питер на конференцию… Ненадолго, на всего два дня. — смущенно пробормотала я. По лицу Антона пробежала тень, похоже, его удивило, что любимый оставил меня одну с ребенком.
— Тогда я вас довезу, я взял машину напрокат.
Вечер опускался на Сочи постепенно. Прохожие одели теплые куртки, море посерело, белая мраморная набережная опустела. Когда мы подъехали к дому, начало темнеть. Александра сказала, что хочет искупаться в море и ушла, оставив нас с Антоном в саду. Он взял у меня Адриана и сейчас малыш спал у него на руках.
— Он тоже морской? — тихо спросил Антон, опустив глаза на сына.
— Не знаю. Но ему необходима морская вода, чтобы развиваться…
Антон понимающе кивнул. Я снова подумала о том, как же с ним легко и как я отвыкла от этой легкости.
— Ты изменилась, Полина. Стала еще красивее… Теперь ты похожа на загадочную блоковскую незнакомку… — он вздохнул, словно констатировал какой-то грустный факт.
— Говорят, что Блок ее выдумал, эту незнакомку. — я пыталась перевести разговор на шутку.
— Мне от этого не легче! — резко бросил Антон и вернул мне Адриана. — Я пойду. — он удалялся так стремительно, будто боялся, что я попытаюсь его остановить.
Антон ушел, а я в растерянности села на влажное крыльцо: заходить в дом не хотелось. Черные остовы деревьев колыхались на ветру, в темноте сад казался загадочным и живым. Ветер пытался рассказать мне свою историю о путешествиях по дальним странам, но я была слишком переполнена болезненными мыслями. Тщеславное желание Саймона участвовать в конференции больно задела меня.
Я повторяла себе: ты должна радоваться, он же стал человеком! Но сердце ныло, радости не было. Я с горечью подумала: в конце концов, может быть, ему нужно одному прочувствовать все человеческие эмоции, без моих подсказок? Я же вижу, что внутри у него творится что-то невообразимое. Как будто гигантские тектонические плиты его сознания пришли в движение и громоздятся друг на друга. И это его жизнь, только его.
Тут я вспомнила, как несколько месяцев назад собиралась к бабушке в больницу, не зная о том, что ее уже нет. Мы ничего не можем удержать — подумала я — ты думаешь, что обладаешь чем-то, а у тебя этого уже нет. Может быть, я уже потеряла Саймона?
Передо мной вдруг вырос стройный силуэт Александры — задумавшись, я не заметила, как она вернулась. С ее длинных волос струями стекала вода, даже в темноте было видно, как сияет после купания прекрасное лицо.
— Ну, теперь можешь высказать мне все! — смиренно предложила морская.
— Ты о чем? — чтобы не разбудить Адриана, я говорила шепотом.
— Как о чем? Окелло помахнулся! Я ошиблась насчет Антона! У него все в порядке. То есть почти все в порядке, если не считать … Ну ты сама знаешь чего! — она воровато покосилась на меня и торопливо добавила — Пойдем скорее в дом, а то холодно! — и морская стремительно ринулась в холл.
— Тебе же не бывает холодно!
— А что на улице делать? В доме бардак, убраться надо! — кинула Александра, подхватывая с пола розовое платье, которое она же бросила утром.
Я замерла в недоумении. Александра и домашнее хозяйство — вещи несовместимые. Она явно хочет уйти от разговора, который сама же начала.
— Любимая девушка самого Николая Пинежского не должна марать себя домашним трудом. — возразила я — Так что сядь и скажи правду: что вы там с Антоном от меня скрываете?
Александра ловко метнула платье на кактус, стоящий на окне. Теперь казалось, что на нем расцвел гигантский розовый цветок.
— Я думала, ты сама догадаешься… — сказала она, усаживаясь на бортик дивана — Антон все еще любит тебя. Я узнала случайно, потому что заходила в его сны. Ты знаешь, Полина, ему все время снится один и тот же сон: в темной комнате вы двое лежите на ковре. — она смотрела перед собой, как будто видела все, о чем говорит — Пустая комната, никакой мебели. Твое лицо освещает луна, он смотрит на тебя. Потом он на мгновение закрывает глаза, а когда открывает — тебя уже нет. Понимаешь, эта пустая комната, освещенная луной — его кошмар. Там такая грусть, в этом сне, что хочется плакать…
Я опустила голову. Шквал воспоминаний нахлынул жаркой волной, щеки пылали. Я никогда не смогу забыть эти дни в Турции, которые мы провели вместе. И эту ночь.
Маленькая ручка Адриана коснулась моего лица.
— Мы пойдем плавать в бассейн. — торопливо произнесла я, вставая. Мне было тяжело продолжать этот разговор.
Огромные звезды висели прямо над нами. Резвясь в бассейне, Адриан показывал на них пальчиком и смеялся. Я выпустила его из рук — как я и подозревала, сын прекрасно держался на воде. Сначала я плавала рядом с ним, но потом поняла, что не стоит чрезмерно опекать его. Почувствовав свободу, малыш тут же уплыл на середину бассейна.
Зазвонил телефон, оставленный мною на бортике.
— Полина! — голос Саймона звучал энергично — Как вы? Что делаете?
— Мы в бассейне.
— Александра с вами? — продолжал расспрашивать любимый.
— Да, конечно, передает тебе привет.
— Отлично. Не скучайте, скоро увидимся! — сказал он и отключился.
Я положила телефон на бортик. В полутемном помещении как будто стало еще темнее. Мне показалось, или Саймон действительно разговаривал небрежно? И почему он так торопился? Наверное, его ждут гораздо более интересные дела. Я вдруг поняла, что устала прятать свои эмоции и бороться со страхами. Жаркие слезы так и потекли по щекам.
