-- Нет, я поеду домой. Такого не было, чтобы я не ночевал дома.
-- Ладно, поступай как знаешь. Я сделаю тебе укол обезболивающего и успокоительного. Два часа ты должен полежать спокойно. Вот тебе пульт. Хочешь смотри телевизор, хочешь видео.
Врач повернулся к шкафу и достал шприц.
-- Не бойся, это не больно.
После укола Новик почувствовал, как его клонит в сон. В это время на поясе у врача зазвонил телефон. Врач взял трубку. Его лицо нахмурилось.
-- Извини, приятель, меня вызывают к твоему другу, -- сказал врач.
Слова врача донеслись до Новика сквозь ватную глухоту. Все вокруг поплыло перед его глазами, и он погрузился в глубокую дремоту. Сон был странный, навеянный наркотиками. Новику снилось, что он снова оказался в том мире, что открылся за скалой в пещере ифрита. Перед ним была долина с холмами, залитая темно-лиловым светом. К одному из холмов тянулась длинная процессия. Какие-то сморщенные карлики с темной кожей тащили на веревках связанного человека. На человеке был разорванный защитный костюм тестера, в нескольких местах проступила кровь. Чтобы человек шел быстрее, карлики подталкивали его остриями пик. Новик разглядел пленника. Это был Блейд. Новик понял это еще до того, как Блейд поднял искаженное болью лицо. На вершине холма, куда карлики вели Блейда, возвышался каменный крест. Карлики что-то кричали и подталкивали Блейда к кресту. Вслед за Блейдом и стражниками от большой черной горы, изрезанной норами пещер, двигалась длинная процессия карликов. Шествие возглавлял всадник на крылатом четырехногом ящере. "Деймозавр" -- название этого ящера почему-то само собой вспыло в памяти Новика.
Карлики, шедшие в процессии, потрясали пиками и что-то гневно выкрикивали. Новик рванулся помочь Блейду, но ничего не мог сделать. У него не было ни рук, ни ног, ни голоса, ни веса. Он был просто взглядом, летающим в этом странном мире. Он мог только наблюдать и думать. Ему вдруг стало страшно и захотелось уйти из этого сна. И тотчас картинка сменилась. Теперь он видел себя со стороны. Вот он лежит на кушетке в госпитальной палате. Из темного угла палаты выступает какая-то тень. Тень приближается к нему, протягивая руки. Когда тень входит в круг света от ночника, она приобретает цвет и форму. Новик замечает, что это молодая женщина. Она очень походит на секретаршу Луцкого Ирину, только выглядит немного старше. Лицо у ней бледное, будто восковое, под глазами круги теней.
-- Ты жив? -- разлепив бледные губы, спрашивает девушка.
-- Жив, -- отвечает Новик.
-- Тебе лучше уволиться отсюда. Не приходи завтра на работу.
-- Почему? -- спрашивает Новик.
-- Останешься жив ты и твоя жена.
Ирина отступает в темный угол палаты. И чем дальше она отступает в тень, тем больше теряет очертания, сливаясь с темнотой. Наконец, она полностью растворяется в темном углу палаты.
"Что это было?" -- думает Новик и просыпается. Электронные часы светятся в темноте зелеными цифрами. На часах 22 : 18.
"Опять поздно! Надо предупредить Светку, что скоро возвращаюсь", -- подумал Васильев. Он огляделся в поисках телефона. Телефона не было. Васильев поднялся с кушетки и пересек палату, уставленную медицинской аппаратурой и рядами кушеток. В палате стояли восемь коек. "Целый госпиталь", -- подумал Васильев и вышел в коридор.
Госпиталь находился на девятнадцатом этаже. Никогда раньше здесь Васильев не был. В коридоре стоял полумрак. Вместо ярких газоразрядных ламп через длинные промежутки горели лампы накаливания, прикрытые желтыми плафонами. Васильев повернул налево по коридору. Так по его расчетам было ближе до лифта. Шаги тонули в мягком ворсе ковра. Голова у Дмитрия кружилась после укола. Он шел вдоль закрытых дверей кабинетов, и думал, что этот коридор никогда не кончится. Возникло чувство тревоги. Почему-то Васильеву показалось, что он уже обошел здание по кругу. Лифта нигде не было видно. Вдруг он остановился. Впереди за кругом света от фонаря копошилась какая-то тень. Тень сидела на ковровой дорожке и мерно раскачивалась. Васильеву вспомнился его недавний сон. Тогда тоже как спецэффект в играх из тени выступила женщина похожая на Ирину.
Тень поднялась с пола, выпрямилась и шагнула в круг света. На границе света и тьмы Дмитрий разглядел лицо и плечи охранника в черной униформе. Вся остальная фигура охранника осталась в неразличимой тени. Дмитрий никогда раньше не видел этого человека.
-- Вам лучше уйти отсюда, -- сказал охранник.
-- Это я как раз и собираюсь сделать. Где тут лифт? -- спросил Васильев.
-- Лифт прямо перед вами, -- охранник кивнул направо. Васильев увидел прямо перед собой двери лифта. Как это он не заметил их раньше?
-- Спасибо, -- поблагодарил Васильев и повернулся к лифту.
-- Вы когда-нибудь слышали тезис о достаточности зла? -- неожиданно спросил охранник.
-- Что? -- обернулся Васильев.
-- Зло всегда выбирает себе достаточные жертвы. Ничего сверх меры. Только люди почему-то всегда думают по-другому.
-- Что вы хотите сказать?
-- Я хочу предупредить. Вы не должны больше появляться в этих стенах. Это в ваших же интересах.
-- Почему? -- удивился Дмитрий.
-- Все дело в том же тезисе. Вы не должны стать новой жертвой. Это может неблагоприятно изменить весь мировой фон.
-- Да кто вы такой? И почему мне это говорите?
-- Мое дело предупредить. И было бы лучше, если бы вы вняли моим предупреждениям.
Рядом с шумом распахнулись двери лифта. Васильев вздрогнул от неожиданности. Он не помнил, чтобы вызывал лифт.
-- Это еще не лифт. Это на вас смотрит бездна, -- загадочно произнес охранник у него за спиной.
Васильев заглянул в лифтовую шахту. Кабины лифта там не было. В шахте зияла черная пустота.
"Что за черт! Двери не должны были открыться без кабины!" -- подумал Васильев.
Снизу донесся гул поднимающегося лифта. В лицо Васильеву дохнуло теплым воздухом. Он обернулся. Охранник исчез. Раздался мелодичный бой. Лифт остановился на этаже. Дмитрий оглянулся и вошел в лифт. "Скорее отсюда! Что мне вкололи? Неужели какие-нибудь наркотики?" -- думал Васильев, спускаясь вниз.
В холле на первом этаже сидели трое охранников. Они что-то обсуждали. Громко бубнил телевизор. Дмитрий направился к выходу.
-- Эй, сдайте жетон! -- окликнул его кто-то из охранников.
Васильев полез в карман, но жетона не обнаружил. Только сейчас он заметил, что не переоделся и на нем все еще оранжевая тестерская униформа. Жетон остался в его собственной одежде. Правила корпорации были строги. Выходить, не сдав жетон-пропуск, запрещалось.
-- Оставил наверху, -- рассеянно произнес Васильев. -- Я сейчас переоденусь.
Охранник повернулся к своим товарищам. Они продолжали что-то оживленно обсуждать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
