Наконец передовые достигают наемников выстроившихся с копьями наперевес. Двигаться быстро они не имеют никакой возможности, а потому вломиться в жидкий строй у них не получается. А тут еще из-за спин копейщиков слышатся хлопки арбалетов. Это коноводы, понимая что в данной ситуации каждый боец на вес золота, побросав лошадей поспешили на помощь. Не сказать, что она оказалась лишней. Всадников уже готовых навалиться на строй, буквально сносит, следующие еще больше замедляются и просто приближаются к строю, где их встречают ударами копий. Не надеясь гарантированно достать до всадников, наемники безжалостно вгоняют сталь в тела коней, что в не меньшей степени гасит атакующий порыв.
Георг наблюдает за происходящим, уже вскидывая арбалет для следующего выстрела. Проклятые самовольщики! И ведь среди них нет десятников, только рядовые. Выходит, сами приняли решение, причем единодушно без споров, иначе никак не поспели бы. Но молодцы! Вовремя, ничего не скажешь. Но если вдруг окажется, что хоть одна лошадь потеряется, семь шкур спустит. Арбалет наведен, с такого расстояния даже полный доспех самого лучшего качества не спасет. Хлопок! Всадник заваливается влево, поймав боком оперенную смерть. Теперь быстро перезарядиться.
Как не жидок был строй копейщиков, но все же всадникам не удалось заставить их прогнуться или отступить. В немалой степени это случилось благодаря возникшим за их спинами стрелкам, которые ссаживали всадников одного за другим. Весьма весомое слово сказали и те, что оказались сбоку, стрельба буквально в упор, была просто убийственна по своей эффективности.
Наконец атакующие не выдержали и повернули обратно, преследуемые непрекращающимся обстрелом. Продолжая терять людей, памфийцы откатились назад и закружили вдали. Они все еще были в пределах досягаемости арбалетов, но такая стрельба имела бы хоть какой-то смысл, по слабо защищенной пехоте, а скорее даже по лучникам, не имеющим щитов. Однако арбалеты и не думали умолкать. По приказу Георга, наемники сейчас добивали раненных, проявлявших признаки жизни. Едва осознав это, те кто еще что-то соображал, старались замереть, чтобы не получить болт.
Георг окинул взглядом место побоища. В узком проходе смешались кони, люди, в одну сплошную и пугающую массу. Над оврагом раздаются стоны раненных и полное боли и страдания ржание лошадей. По прикидкам, потери атакующих около полутора сотен. Весьма впечатляюще, если еще учесть и то, что сами обороняющиеся не потеряли убитыми ни одного человека. Имелось двое с довольно тяжелыми ранами, еще пятеро отделались легкими ранениями. Соотношение просто дикое, даже для обороняющихся на стенах.
Коноводы все же не бездумно побросали коней, оставив их с увязанными в один узел поводами, по пять шесть коней. Это волей не волей заставило лошадей образовать некое подобие круга, бежать куда-либо они просто не могли, максимум слегка отдалиться.
– Эх, сколько добра!
Глядя на картину побоища и понимая, что ничего им не перепадет, вздыхает известный сотенный заводила Брук. С одной стороны понять его можно. От одного только вида побитых лошадей, любого обуяет жадность. А ведь есть еще и те, что не пострадали и сейчас либо стоят, с зажатыми в мертвых руках поводами, либо разбрелись по ручью.
– Радуйся, что сам цел,– усмехнувшись, решил охладить пыл подчиненного десятник.
Затягивать больше никак нельзя. Отбили охоту лезть напролом и ладно. Ночная вылазка? Пожалуй, что и нет. За сегодня они и без того хорошо потрудились. Интересно, где можно раздобыть вина. Парням просто необходимо отдохнуть. Хотя бы день.
* * *
– Три сотни убитых!
Король Памфии Джеф первый метался словно оборотень в клетке. Подумать только! В сражении у Гуры он потерял пять сотен человек, но там сошлись две армии, общим числом в семнадцать тысяч. Да, несвижцы понесли куда более ощутимые потери, но это нормально, проигравшая сторона теряет в разы больше, чем победившая. А тут… За прошедшие сутки, памфийская армия так и не встретилась с несвижской, но потери сопоставимы со сражением.
Настроение короля не могло исправить даже то, что члены совета Хемрода вынесли ключи от города, едва только король появился под его стенами. Событие, разумеется радостное, но вполне ожидаемое, а вот то, что творилось вокруг армии, радовать никак не могло.
– Барон, ты выяснил, кто это так над нами насмехается.
– Доподлинно нам пока ничего не известно. То что сообщают наши люди, разрозненно и противоречиво. Если судить по рассказам очевидцев, то количество нападавших получается от сотни до трех.
– Меня вовсе не интересует, что говорят наложившие от страха в штаны, трусы.
Злобно прошипел Джеф первый, схватив стоящего перед ним барона за рыцарскую цепь и притянув его лицо к своему. Не будь на том доспехов и король непременно ухватил бы за одежду, причем так, что скорее всего передавил бы горло. Об этом явственно свидетельствовали его налившиеся кровью, полные бешенства глаза. Он вообще был несдержанным, не то, что его сын. Но кронпринц предпочитал стоять в стороне и не вмешиваться. В этом походе он только командовал одним из отрядов, разумеется принимал участие в совете, учился и набирался опыта. Он мог высказать свое мнение, только наедине или по приказу отца, да и то, между ними была договоренность, что если его позиция будет резко отличаться от позиции короля, то он попросту воздержится от высказываний.
– Мне доподлинно пока ничего не известно,– сохраняя спокойствие, ответил вопрошаемый барон,– есть только предположения. Слишком мало времени, чтобы собрать достоверные сведения.
– Я слушаю тебя, Клод,– отпустив цепь и сделав по шатру несколько нервных шагов, потребовал король.
Его величество конечно мог разместить свою резиденцию в городе, но предпочел полевой лагерь. Войска должны видеть, что их король вместе с ними. Тем более, завтра армия продолжит движение, здесь им делать нечего, нужно развивать успех. Уже имелись сведения, что несвижцы собираются оборонять три хорошо укрепленных замка, если не удастся взять их сходу, то осада может затянуться, что никоим образом не отвечало намерениям Джефа первого.
– Во всех случаях было задействовано большое количество арбалетов,– начал объяснять барон Клод.– Оружие не столь распространенное как лук. К тому же нападавшие передвигаются верхами. Мне известен только один отряд, который соответствует этому описанию. Наемничья сотня некоего Олафа, который прославился во время люцино-мгалинской войны.
– Я помню об этом. Это они атаковали рыцарскую конницу?
– Да, ваше величество. Наемники тогда понесли просто огромные потери, но их новому командиру, некоему Георгу, удалось воссоздать сотню. Они сильно отличились в Кармеле, именно тем, что сейчас неизвестные проделывают с нами.– Что и говорить, не только в Несвиже был барон Гатине, подобные ему люди есть у любого короля. Степень их мастерства конечно разница, но они есть всегда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
