- Ваше величество, никакой лодки за ними не пришло, да в том месте и пристать невозможно. Там было святилище Алка Морского, разрушенное сколенцами ещё при Хостене Старом. Вы помните, мы туда ездили тридцать лет назад...
- Конечно, помню. Хорошее время. Но там, по-моему, скалы обрываются в море, а в море полно рифов, никакая лодка не пройдёт. На что они рассчитывали?
- Это выяснить не удалось. Спустя два часа к святилищу подошла поднятая по тревоге сотня Тирмала ван Гобейна. Мятежников обошли. Михалис был убит - причём, судя по всему, в самом начале перестрелки. Моррест получил несколько ран, потерял много крови и взят в бессознательном состоянии. Я распорядился показать его придворному врачу - всё-таки единственный живой "язык". Врач говорит, что у Морреста есть шансы. Когда он немного поправится, примерно через неделю, его можно будет допрашивать, а через полтора-два месяца - и подвергать пыткам.
- Хоть что-то сделали как надо, - вздохнул король. - Но, я так понял, Ирмине с воспитанником удалось уйти? Как?
- Мы не установили, ваше величество, - Веррельм опустил голову. - И люди Шеварда тоже ничего не понимают. Спуститься к морю они не могли, да им бы это ничего не дало. Но к морю они не ходили. Судя по следам, Ирмина с ребёнком дошла только до святилища. Там след обрываются, причём не видно ни тел, ни крови, ни следов борьбы. На окрестных скалах так же не видно ничего.
- Может, прыгнула с обрыва, чтобы нам не достаться?
- Тогда следы вели бы к обрыву, но там ничего нет. Ваше величество, должен признать, я не понимаю, что случилось... И дознаватель Шеварда...
- Зато я, кажется, начал понимать, - усмехнулся Амори.
Значит, в заговоре, самое меньшее - четверо. Собственно Михалис, Моррест, придворный алхимик, и Ирмина. Что у них может быть общего? Насчёт алхимика сказать трудно, хотя предположения есть. А вот про Михалиса и Морреста известно, что оба - что называется, не от мира сего. Причём, судя по всему, из одного королевства, или как они там называются. Но раз они сюда попали, и попали поневоле, то наверняка жаждали вернуться, так? Но отчего тогда не ушли все вместе? Время, вроде, было...
Допустим, задержали погоню, а потом Михалис был ранен, и Моррест не решился его оставить. А женщина и ребёнок, которые в бою явно лишние - ушли. И причём тут тогда алхимик? А он был ещё и колдун, способный перебрасывать кого-то между мирами... Но как, если к тому моменту его уже убили? Состав какой-то приготовил? И если все уйти не смогли, значит ли это, что зелья больше не было?
Амори тряхнул головой, отгоняя лишние мысли. Если верны предположения, Ирмина и Аргард ушли в тот самый мир. Может быть, они там пропадут, и все проблемы будут решены. Может быть, нет, но вернуться не смогут. Тогда они всё равно, что погибли, и о них можно забыть. А вот если они могут вернуться... Выяснить можно только одним способом: дождаться, когда Моррест очнётся. И хорошенечко потрясти, возможно, даже на дыбе. Почему нет? Слишком уж много натворил этот Ирлифов лже-хронист, чтобы снова выйти сухим из воды. Посмотрим, как он запоёт в руках заплечников!
Король вздохнул, подавляя вспышку ярости. Нет, так не пойдёт. Сыну сколенской ведьмы не больше трёх лет, подрастёт он ещё не завтра. Время есть. А Морреста можно использовать по-другому. Это просто здорово, что парень может выкарабкаться! У него давно была мысль, как можно использовать его ненависть и отвагу. Как там говорил мастер Михалис? "Тот, кто нам мешает, тот нам поможет". Именно так. Причём и сам не заметит, как решит одну давнюю проблему королевства Алкского.
- Слушай внимательно, Веррельм, - прервал затянувшуюся паузу король. - Нам ни к чему говорить об измене Михалиса - это поставит под удар всё им созданное, а завод слишком важен. Мы всё свалим на происки сколенцев - в смысле, мятежных сколенцев. Скажем, что мастер был убит врагами королевства, как и наш алхимик. Мы скорбим по нашим верным подданным, но их дело будет продолжено: завтра с утра я объявлю об этом в манифесте. Виновные в убийстве были схвачены и казнены, и всё такое. Но до утра ты должен будешь поднять с постели и доставить ко мне Баргена.
- Ваше величество, но он же...
- У тебя есть на примете кто-то другой? - невесело усмехнулся король. - И я о том же. А что касается его верности... Ты не забыл, что у него есть сестра и племянник - вдова и сын Михалиса? Так что Барген, надеюсь, проблем нам не доставит. Другое дело, я дам ему понять, что за наградой дело не встанет... Что касается Морреста: этот гад не должен помереть. Как только опасность его жизни минует, дай мне знать. Я немножко пообщаюсь с этим ублюдком. Да, и готовься к походу: в месяце Посоха нас ждёт Гевин. Или... или Аллук.
Амори неспешно брёл по полутёмным коридорам. Сапоги гулко били в пол, здесь, в подземельях старого наместничьего дворца, шаги не глушили ковры. Скрип поясов и ремешков, которыми крепились ножны с оружием, негромкое звяканье кольчуг, стук сапог о выщербленные ступени - все звуки отражались от стен и разносились испуганным эхом. Прохладный, чуть сыроватый воздух приятно освежал разгорячённое лицо. Сквозняк уносил факельную копоть назад, воздух был свеж и чист.
Дворец алкскому королю достался от отца, деда и прадеда, наместников Алкских, он вполне достоин наместника имперской земли. Но короля государства, раскинувшегося на трети Сэрхирга... Да ещё с лучшей, без лишней скромности, армией материка... В общем, когда в Сколене станет малость поспокойнее, надо озаботиться, отстроить новую резиденцию, благо и рабов после войны будет немало. Но даже тогда наместничья резиденция не останется бесхозной. Древние, построенные ещё до Харвана и Харина катакомбы под дворцом как нельзя лучше подходят в качестве тюрьмы для опасных преступников. А бывший летописец, Моррест ван Вейфель, сейчас именно таков.
Сопровождаемый молчаливыми телохранителями с верным Веррельмом во главе, Амори дошёл до тупика. Дальше в полу чернел провал. Амори был тут не первый раз, провал его несколько не напугал. Он-то знал, что страшная пропасть - всего лишь лифтовая шахта: уровнем выше расположен каземат с огромным воротом, к вороту прикреплена толстенная ржавая цепь, а уже на цепи висит широкая платформа с перилами по краям. Такая штука, знал Амори, есть и в Старом Энгольде, но там она поднимает на скалу, а не опускает в недра земли.
- За Империю, за Императора! - крикнул Веррельм в уходящий вверх колодец. Никто не догадается, что паролем и после войны со Сколенской империей служит старый клич легионеров. Веррельм не предаст, а остальные стражники... Так ведь когда принимали на службу, им всем вырвали языки. А грамоте простые вояки не обучены. Что касается тех, наверху - они рабы, прикованные к вороту и обречённые всю жизнь провести в подземной тьме. А до того там сидели их отцы, а до отцов - отцы их отцов... Когда-то, говорят, их предки поклонялись Ирлифу - вот и наказали их жрецы, заставив жить и умереть, не видя ни проблеска света, поколениями. Колодец был устроен так, чтобы воздух вытягивало наверх, и всё равно слегка чувствовался запах немытых тел и экскрементов. А уж каково в этой их душегубке...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
