– Но разве это не так? – Ольга подошла к перилам и посмотрела на темную воду. – Я потрясена тем, что совершила. Как подумаю, что происходит в эту минуту в моем доме, становится страшно.
– Твоего беспокойства никто не должен видеть, – напомнила Мадлен.
– Я уверена, – возразила Ольга, – что это незаметно со стороны.
Мадлен оглянулась вокруг и, не увидев никого поблизости, подошла к кусту, под которым находился кейс. Потрогав носком туфли землю, она повернулась к Ольге и сказала:
– Полицейские, скорее всего, приедут сегодня после полудня.
– Думаешь, допрашивать меня будут в полицейском участке? – испугалась Ольга.
Ее лицо в обрамлении темных волос стало матово-белым, губы были почти бесцветными. Мадлен решила успокоить подругу:
– Если подозрения падут не на вдову, то им будет незачем тащить тебя в участок. – Она кивнула, словно в подтверждение своих слов, и заметила, как темнеют от страха глаза Ольги. – Черт! Я не то имела в виду! Твою мать! Я считаю, что полиция не будет обвинять тебя в смерти Кристиана. У них нет улик.
– Утешила. – Ольга в отчаянии прикусила нижнюю губу. – После твоих слов я ничего не боюсь. Теперь я чувствую уверенность и непоколебимость.
– Не иронизируй.
– Не знала, что в твоем лексиконе есть подобные слова, – усмехнулась Ольга.
– Я еще и не такие знаю, – огрызнулась Мадлен. – Если хочешь, то прямо сейчас могу выдать весь свой словарный запас.
В кустах послышался какой-то шум, и Ольга вздрогнула от неожиданности. Мадлен подбежала к ней и обняла за плечи.
– Это птица, – сказала она, не отпуская от себя дрожащую Ольгу. – Ну, успокойся. Куда исчезла та баронесса, что всегда держала эмоции под контролем?
Ольга печально улыбнулась.
– Хочешь, чтобы я и перед тобой разыгрывала из себя холодную сучку? – спросила она. – Я думала, что наедине с друзьями можно быть самой собой.
– Я лишь хочу, чтобы с полицией ты была такой, какой тебя привыкли видеть все.
– А как мне вести себя, когда полицейские сообщат, что Кристиан мертв? Плакать?
– Нет. Не пытайся играть убитую горем вдову. У тебя не получится. – Мадлен обняла Ольгу за плечи. – Вот если бы я была на твоем месте, я бы такую сцену закатила, что полицейские рыдали бы, глядя на меня. Я бы глухо стонала, проклиная судьбу за то, что забрала горячо любимого мужа.
– Комедиантка ты, Мадлен, – улыбнулась Ольга.
– Слушай, баронесса, – встрепенулась та, – может, у тебя совершенно случайно есть связи в шоу-бизнесе? Я интересуюсь просто так.
– Как же! Просто так только бородавки на носу растут.
– Никогда не слышала такого выражения, – рассмеялась Мадлен. – Имей в виду, если у тебя есть знакомые в шоу-бизнесе, а ты мне об этом не сказала, я буду преследовать тебя всю жизнь. Мучить до тех пор, пока ты не познакомишь меня с каким-нибудь продюсером или, на худой конец, с режиссером. Идем, искупаемся в бассейне, пока полиция не нагрянула.
Ольга смотрела, как Мадлен плавает, и обдумывала, как будет разговаривать с полицейскими. За два дня, прошедшие после того злополучного выстрела, Ольга изнурила себя мыслями, довела до крайнего нервного истощения. Она боялась. Но не того, что «великий и ужасный» Господь Бог накажет ее за убийство. Как раз это меньше всего волновало баронессу: она не верила в наказание после смерти. Гораздо больше беспокоила ее реальная жизнь и возможность получить тюремный срок за свой необдуманный проступок. Именно проступком, а не преступлением считала Ольга убийство Кристиана.
Анализируя свои ощущения, Ольга поняла, что убить человека не так уж и трудно, как многим кажется. Самое главное решиться это сделать. Убийство необходимо планировать, готовить себя морально к тому, что нажмешь на курок и увидишь падающего врага. Надо заставить себя принять мысль, что можешь отнять чужую жизнь. И когда ты будешь уверена в том, что убийство – единственный выход из сложившейся ситуации, когда ты сможешь спокойно, без страха и напряжения, глядеть в глаза тому, кого через минуту не станет, – ты готова к новому этапу в жизни. За секунду до выстрела ты закрываешь дверь в свое прошлое. В этот момент ты не сомневаешься, что все делаешь правильно, твердо и не колеблясь нажимаешь на курок. Но только когда смотришь в мертвые глаза убитого тобой человека, начинаешь понимать, верным ли было твое решение. Если да, то открываешь дверь в будущее. А если ты ошиблась – то навсегда застрянешь в том мгновении, когда пуля вылетает из дула. И ты хочешь все изменить, но уже не можешь.
Ольга не проходила эти этапы, она просто нажала на курок без подготовки и желания. Она не жалела об этом, лишь боялась наказания. В первую очередь она думала о своих девочках и о том, что будет с ними, если полиция докажет ее причастность к смерти Кристиана.
Стражи порядка появились только к вечеру. Женщины сидели в шезлонгах в парке, обсуждая нерасторопность полиции. Мадлен с жаром перечисляла все раздражающие ее «достоинства» Скотланд-Ярда, а Ольга слушала. В это время они увидели доктора Уэбстера, направляющегося к ним в сопровождении двух мужчин.
– Ольга расслабься, – улыбнулась Мадлен. – Сделай вид, что увлеченно меня слушаешь. Мы просто беседуем о «шмотках» или мужиках, сама выбирай о чем.
– О тортах.
– О! – засмеялась Мадлен.
Она ласково посмотрела на Ольгу и, заметив краем глаза, что полицейские совсем рядом, пропела:
– Дорогая, как называется это потрясающее кафе в Сохо, о котором вы только что рассказывали? Мне ни разу не довелось побывать в нем.
– «Джелсо», – в том же тоне ответила Ольга, – что в переводе с итальянского означает «тутовое дерево». Странное название для кафе, но там продаются самые вкусные торты в Лондоне.
Мадлен внимательно посмотрела на подошедших к ним мужчин.
– Ольга, господа желают поговорить с вами, – сказал Уэбстер.
Ольга взглянула на полицейских. Ее взгляд говорил о любопытстве и смущении. Он словно заставлял полицейских испытывать неловкость за их появление. Мадлен встала и любезно кивнула мужчинам.
– Не смею вам мешать, – сказала она и подошла к доктору Уэбстеру. – Джулиан, вы остаетесь?
Не дожидаясь ответа, она взяла бледного доктора под руку и повела его к зданию. Ольга проследила за ними взглядом и переключила внимание на мужчин. Оба уже были не молоды, но подтянуты. Хорошие костюмы, дорогая обувь, приличные манеры. «Прислали лучших», – подумала Ольга.
– Госпожа де Койн, – сказал один глухим низким голосом, поправив светлые волосы. – Мне очень жаль, но мы вынуждены сообщить вам неприятное известие. Ваш муж погиб. Его убили.
Ольга замерла и побледнела.
– Что произошло? – спросила она.
Полицейский обмяк от ее взгляда, в нем сквозили боль и печаль. В то же время чувствовалось, что баронесса не может поверить в сказанное. Мадлен поставила бы Ольге высший бал за искусно сыгранную роль жены, получившей неожиданное и страшное известие о смерти мужа.
– Это случилось в пятницу ночью. Ваш дом пытались ограбить. Барон был застрелен. Мы предполагаем, что он не вовремя вернулся домой, и грабители убили его. Приносим наши соболезнования.
Ольга дотронулась пальцами до подбородка. «Господи! Что делать? Что им ответить?»
– Благодарю вас, господа, – сухо сказала она.
Один из полицейских замялся.
– Госпожа де Койн, – прокашлялся он, – скажите, где вы были в пятницу ночью?
– Здесь. В «Вирджиния Голд». – Ольга задумалась на мгновение, затем зябко поежилась. – Вы не будете против, если мы продолжим беседу в здании? – спросила она. – Я замерзла.
Оба полицейских понимающе кивнули и направились вслед за Ольгой. Один из них, чтобы не заметила баронесса, торопливо вытер мокрый от пота лоб платком и спрятал его в карман пиджака.
ГЛАВА 11
Всю ночь Мадлен не могла уснуть. Она беспокойно ворочалась в кровати, пытаясь избавиться от тревожных мыслей. Наконец не выдержала бесцельного лежания в измятой постели и поднялась. Вышла в коридор, нашла Рамону, которая дремала в комнате для персонала, и попросила приготовить ей кофе.
Через полчаса женщины молча пили кофе в комнате Мадлен. Рамона поняла, что девушке необходимо чье-то присутствие, чтобы избавиться от чувства одиночества и беспокойства. Она видела, что Мадлен нечто гложет, но не задавала вопросов, понимая, что от нее требуется лишь общество, а не услуги психолога. Кроме того, она знала, что пациентка не скажет ни слова о том, что ее волнует. Она осторожно разглядывала Мадлен, чтобы это было незаметно. Рамоне хотелось запомнить лицо той, что спасла ее от финансовых проблем. После того, как муж украл деньги, Рамона растерялась. Затем пришел ужас: она поняла, что не сможет устроить судьбу своего единственного ребенка. Деньги, которые копились долгие годы на учебу дочери, исчезли вместе с мужем, оставив горький привкус предательства и ненависти. Если бы не легкие деньги, полученные от Мадлен, Рамона окончательно отчаялась бы, не зная, как поступить далее. Но все образовалось и так быстро вернулось на свои места, что Рамона даже не успела прочувствовать всего трагизма ситуации. Поэтому она украдкой подсматривала за пьющей кофе девушкой, навсегда запечатлевая в памяти ее нежное лицо.
