– Отлично знаю, где установлено наблюдение, – остановила я Павла, – в торговых залах, офисах и на складе.
– Еще в раздевалках сотрудников, – добавил тот.
– Там электронных соглядатаев, как и в туалетах, нет, – возразила я Бугрову.
Тот вздернул брови.
– Да? Внимание на экран.
Один из телевизоров на стене начал транслировать изображение. Я онемела.
– Пожалуйста, – спокойно гудел Павел, – мужская раздевалка, женская, сортиры, душевые.
– Но нам говорили, что охрана не видит санузлы, – возмутилась я.
Павел потер ладонью лоб.
– Отрадно в наш извращенный век встретить столь наивную девушку. Степанида, туалеты это первое, что подключают для наблюдения. Именно в них происходит все самое интересное: продажа наркотиков, секс сотрудников, использование ими запрещенных препаратов. Сразу уточню: поиск лица в расширенном формате дело не простое, оно потребует времени, и вам придется его оплатить. За изгнание Тимофея я вам сообщаю лишь общую информацию.
– Пока что я не узнала ничего нового, – возразила я. – Можете сказать, Светлана последние несколько лет жила в Москве или куда-то уехала из столицы?
– Ладно, – после небольшого колебания согласился Павел, – вы мне симпатичны, так и быть, пороюсь в ее кредитке. По деньгам сразу видно, где человек находится. Так, эге… Нет, она находится в Москве, покупает всякое-разное. И подтверждается моя версия о зарплате в конверте. Пузанова сама пополняет карту, вносит деньги на свой счет, а потом тратит их. Суммы разные, но приличные. Сейчас у нее, правда, осталось десять тысяч, но еще неделю назад их было двести. Они потрачены в салоне красоты, в бутике «Французская Москва», в вашем «Баке», кстати, еще в дорогом супермаркете, в нескольких ресторанах. Быстренько она их расфурыкала.
Я промолчала. Нет, Света нигде не работала. У нее, как я и предполагала, был любовник, который ее содержал. А теперь он выгнал Пузанову, она с последней десяткой в кармане прибежала к матери и озвучила балладу о жизни в монастыре.
– Это все, – подвел черту Бугров.
– Поняла, – протянула я, – теперь мне нужна информация на Нину Муркину, хозяйку ресторана «Курочка и рыбка».
Павел оттолкнулся руками от стола и отъехал на стуле почти к окну.
– Один-один! Вы убираете Тимофея, я рассказал вам о Светлане Пузановой. Будь в моем доме две сущности, я бы занялся Ниной. Это справедливо.
– Нет, – возразила я, – мы берем плату не за поимку фантома, а за санацию помещения. Здесь живут и другие призраки, но они пока помалкивают, их Тимофей под себя подмял. Вижу три комнаты, кухню, санузел, прихожую. Значит, с вас шесть сведений.
– Помещение одно, – возразил Бугров.
– Просто вы его перестроили, – не сдалась я, – и ведь еще есть второй этаж. Вы дорого берете за свою работу?
– Да, – кивнул Павел, – я не дешевый специалист, уникальный.
– И я не копеечная, – подхватила я. – И фирма «Охотники за привидениями» уникальна. За сведения о Светлане, кстати говоря, поверхностные, которые любой сам может узнать, порывшись в Интернете, я очищу вам десять метров. И до свидания.
– Нет, нет, – занервничал Павел, натягивая почти до бровей свою дурацкую шапочку, – он же в другом углу бузить затеет!
Мне стало смешно. Бугров взрослый мужик, ловко управляется с компьютерами и верит в привидения? Как такое возможно?
– Нет смысла одну часть квартиры обеспривиденить, – заныл хозяин.
– А мне нет смысла получить сведения только про Светлану, причем полную ерунду, – отрезала я.
– Тсс, – шикнул Павел. – Слышите? Тимофей ходит.
– Где? – пытаясь сохранить серьезность, осведомилась я.
Бугров молча показал на книжный стеллаж.
– Там шуршит. Он хамит, носится по помещению, топает. Пару раз мне удалось его увидеть. Выглядит он страшно. Лысая голова, глаза, словно здоровенные очищенные луковицы, белые такие, крупные. На макушке антенны!
– А-а-а, – протянула я, – это марсоцентавр. Его легко поймать.
– Приступайте, – велел хозяин.
– Пошла в спальню, – мирно согласилась я.
– Лучше начать с первого этажа, – остановил меня Павел.
Я прищурилась и сделала несколько шагов по просторному помещению.
– Ваша квартира до ремонта была трехкомнатной, стены проходили вот тут и там. Значит…
– Боже, какая вы мелочная, – закатил глаза Бугров и сел к компьютеру. – Говорите, кто вас еще интересует.
– Нина Муркина, – обрадовалась я, – владелица ресторанчика «Курочка и рыбка».
– Тэкс, – пробормотал Павел, – Нина Эдуардовна Муркина. Москвичка. Несмотря на молодость, известная художница. Окончила Строгановское училище, поступила туда сразу после школы, но уже имела за плечами три персональные выставки. Активно продается на Западе, за ее картины коллекционеры платят очень большие деньги. Нине Эдуардовне нет тридцати лет, но она богатая женщина.
– Вы что-то напутали, – остановила я компьютерщика, – не ту Нину Муркину нашли.
– В Москве есть только одна женщина с таким именем и фамилией, – возразил Павел, – она владеет рестораном «Курочка и рыбка», купила его совсем недавно, пару недель назад.
– Ну и ну, – пробормотала я. – Там, наверное, и ее домашний адрес есть?
Павел пошевелил мышкой.
– Конечно, ей принадлежит пентхаус в Денежном переулке, куплен несколько лет назад.
Я не поверила своим ушам.
– Пентхаус на Старом Арбате?
– Я нашел старую статью в журнале, который пишет об архитектуре, – пояснил Бугров, – тут интервью владельца крупного риелторского агентства, он рассказывает о столичных квартирах, цитирую. «Интерес обеспеченных москвичей в последние годы из сектора загородной недвижимости переместился в городской. Особенно востребованы пентхаусы. Известная художница Нина Муркина приобрела верхний этаж башни в Денежном переулке, общей площадью семьсот пятьдесят метров.
– С ума сойти, – пробормотала я. – Может, у нее еще и машина есть?
– На Муркину зарегистрировано два автомобиля, – забубнил Павел. – Новый черный «Порше» и старенький «Форд Фокус». Дорогие колеса куплены год назад, а развалюха совсем недавно, почти одновременно с рестораном. Ранее харчевня принадлежала Владимиру Круглову, заведение разорилось, хозяин его никак с рук сбыть не мог. Думаю, он здорово обрадовался, когда покупательница на него нашлась. О! Да эта Нина повар-любитель! Она участвует во всяких кулинарных конкурсах для хозяек и побеждает. Мне бы такая жена подошла! И деньги зарабатывает, и борщик в охотку сварит. Думаю, сама она катается на элитной иномарке, а развалюху приобрела для домработницы, чтобы та с рынка картошку возила.
Глава 15
Я молча слушала Бугрова. Нет, дышащий на ладан автомобиль использует сама Муркина, я видела, как она приехала для примерки макияжа на этом рыдване. И прекрасно помню ее слова о том, что больших средств на свадьбу у нее нет. Поэтому торжество скромное, только для немногочисленных друзей и родни.
– Отец и мать Муркиной умерли несколько лет назад, отравились рыбными консервами, – вещал дальше Бугров. – Замуж она никогда официально не выходила, что не исключает гражданский брак и богатую личную жизнь. Из близких родственников есть сестра, Ирина Эдуардовна Муркина.
Я сделала глубокий вдох-выдох. Сестра! А Нина вчера сказала, что является единственным ребенком в семье.
– В отличие от младшей Нины, старшая многого в жизни не добилась, – мерно рассказывал Павел. – После окончания школы пошла работать в архив, где содержатся документы о жилом фонде Москвы. Хлопотная служба. Небось народу у них там полно, бегут в хранилище все, кто затевает перепланировку, риелторы пасутся, заказывают планы квартир. Ирина была на должности технического секретаря, ее гоняли туда-сюда с папками. Она долго прослужила, высшего образования у старшей сестры нет, профессии никакой не обучалась, для нее сидеть в архиве совсем неплохо. Но незадолго до смерти родителей Ирина уволилась. Чем сейчас она занимается, не скажу. Официально нигде не работает. Живет в Центральном округе, в родительской квартире в доме, построенном в конце двадцатых годов прошлого века, наверное, у нее неплохие апартаменты. Нина там тоже обитала, но она оттуда выписалась, когда купила пентхаус.
Я никак не могла поверить, что речь идет о молодой женщине, которая решила выйти замуж за Базиля. Может, та, что ночует в каморке, самозванка? Она назвалась Ниной, а на самом деле ею не является? Навряд ли Базиль проверил у своей пассии паспорт.
– Можете показать фото художницы? – прервала я Бугрова.
– Легко, – согласился тот, некоторое время гонял мышку по коврику, потом протянул: – Хитрая бестия. Нет ее снимков.
– Почему? – удивилась я. – СМИ полны снимков тех, кто прославился.
– Муркина не ходок по тусовкам, – объяснил толстяк, – она появляется на публике крайне редко, интервью давала всего несколько раз, и они все одинаковые, она не отвечает ни на какие личные вопросы, беседует исключительно о творчестве. Если же Муркина открывает свою выставку, то она всегда появляется в тематическом гриме. Вот, смотрите. Здесь она вампир, тут жена индейского вождя, инопланетянка. Есть знаменитости, которые не хотят светиться лицом, не желают, чтобы на них народ с воплем: «Дайте автограф, можно селфи» – кидался. Нина из их числа. Ни одного нормального фото.
