спросил он.
— Это даже забавно, — хихикнула я. — Слушайте, может, вы никакой не участковый? Удостоверение липовое, а сам вы…
— Не смешите. Меня здесь каждая собака знает. Хотите, позвоним в ближайшую квартиру… И живу я в соседнем доме, я же говорил. Вот он, кстати.
— Тогда тем более стоит позвонить в милицию. Разве нет?
Он топтался передо мной, разглядывая грязный асфальт, с чужой курткой под мышкой, опущенные плечи, в лице маета. Типичный мент, ничего от недавнего лихого бойца. Весьма стремительные метаморфозы.
— Светлана Сергеевна, это нападение с убийством вашей подруги они никак не свяжут. Скажут, хулиганы.
— И вас не послушают?
— Меня в особенности.
— Что так?
— Надоел я им с этим убийством хуже редьки пареной. Скажут, опять выдумываю, еще и вас втянул.
— А не поговорить ли нам, Алексей Дмитриевич, в теплой и дружеской обстановке?
— Можно, — пожал он плечами. — Приглашаю вас в гости.
— Лучше в гостинице.
— Так меня туда не пустят, время-то позднее.
— А удостоверение? — напомнила я.
— Ах, ну да. Хорошо. Гостиница так гостиница.
Мы устроились в машине, он огляделся и произнес с улыбкой:
— Никогда на такой не ездил. Прокатиться дадите?
— Если будете хорошо себя вести.
— Ну, так я со всей душой!
— Хочу выразить восхищение вашей прекрасной физической подготовкой. С тремя нападавшими вы так ловко разделались…
— Не без вашей помощи, — выдал он шикарную улыбку, сразу став лет на десять моложе.
— Мой вклад был незначительным.
— Но впечатляющим. Не знал, что журналисты теперь проходят курс молодого бойца.
— Да бросьте вы, сейчас многие женщины занимаются в различных спортивных группах.
— Ах, ну да, курсы самозащиты, «укокошь его сама» и все прочее. Женщины так самозабвенно пытаются сравняться с мужчинами. Ничего не имею против всеобщего равенства, но только не в мордобое.
— По-моему, вы мне зубы заговариваете, — недовольно ответила я, размышляя на тему, мудро ли поступила, пригласив его к себе. Хоть сейчас он и выглядел абсолютно безопасно, однако до этого успел произвести столь сильное впечатление, что до сих пор был на подозрении. — Лучше расскажите, как вам удается поддерживать отличную физическую форму.
— Я же мент, — обиделся он.
— И что?
— Между прочим, в недавнем прошлом я боевой офицер. Ордена имею. Могу показать.
— Вы их с собой носите?
— Нет. Дома храню. Приехал сюда несколько лет назад. Скучно стало дома сидеть, вот и пошел в участковые.
— Вам лучше в спецназ.
— Благодарю покорно, я уже отвоевался.
Я как раз притормозила у гостиницы.
— А замашки у вас… богатые, — хмыкнул он. — Тачка — класс, и гостиницу выбрали лучшую в городе.
— Да? Я не знала, что она лучшая. Что ж, идемте.
Оставив машину на стоянке, мы вошли в просторный вестибюль.
— Может, посидим в баре? Неловко как-то в номер подниматься. — Среди мраморной плитки и позолоты мой хитроглазый спутник заметно затосковал, весь как-то скукожился, видимо, подозревая неуместность своего присутствия среди данного великолепия.
— А платить кто будет? — проявила я любопытство, подозревая, что разговор в общественном месте он предпочитает с одной целью — мне придется вести себя прилично: если я и начну требовать объяснений, то зловещим шепотом.
— Вы, конечно, — обиделся он. — Откуда у меня деньги?
— Тогда я лучше сэкономлю. Не бойтесь, приставать не буду.
— Моего нахальства не хватит мечтать о таком, — грустно признался Ковалев, но взгляд с прищуром был скорее насмешливым.
— Бросьте, я женщина, к тому же свободная. А вы только что геройствовали в мою честь, и я к вам душевно расположена, так что вполне…
— Охота вам смеяться над человеком, — попенял он, первым входя в лифт.
Мы поднялись на третий этаж, дежурная отсутствовала, я сама взяла ключ, так что удостоверение не понадобилось. В номере Ковалев устроился в кресле и принялся осматривать принесенную с собой вражескую куртку.
— Документов, конечно, нет, — сказал с печалью. — Похоже, вообще ничего нет.
— Грустно, — кивнула я, устроилась в соседнем кресле и продолжила: — Слушаю вас очень внимательно.
— Что? — вскинул он на меня небесно-синие очи.
Я поднялась, прошла к двери, распахнула ее и сказала:
— Выметайся.
— Как грубо…
— Выметайся, — повторила я.
Он поднялся, а я испугалась, что он и вправду уйдет, но куртку он оставил в кресле, и это вселяло определенную надежду. Хотя, может, это его прощальный подарок? Ковалев подошел, вздохнул и закрыл дверь. После чего взял меня за руку и направился к креслу.
— Хорошо, — сказал он без тени неудовольствия в голосе. — Обменяемся впечатлениями.
— Кто начнет?
— Лучше вы.
— Я узнаю, что моя подруга погибла, и приезжаю сюда…
— Просто так приезжаете? — тут же встрял он.
— Допустим, мною движет желание понять, что произошло.
— Намереваетесь утереть нос ментам?
— Сейчас чье выступление, мое или ваше? — разозлилась я.
— Извините.
— Взяв ключи у матери Светланы, я прихожу в квартиру, а с интервалом в несколько минут там появляетесь вы. Обращаете мое внимание на интерес каких-то граждан к моей машине, вызываетесь проводить, и тут же на нас нападают неизвестные, бог знает с какой стати. Потом бегут сломя голову, а вы, вместо того чтобы вызвать милицию, отправляетесь со мной в гостиницу для задушевной беседы.
— Гостиницу вы предложили.
— Несущественно.
Ковалев кивнул. Я молчала, разглядывая его. Он радостно мне улыбался, точно ждал подарка, но, ничегошеньки не дождавшись, пожал плечами и спросил:
— Какие выводы?
— Выводы? Неутешительные. Голову вы мне морочите, служивый.
— И вы можете назвать причину, по которой я это делаю? — вроде бы заинтересовался он.
— Ну, если немного напрячь воображение…
— Я весь внимание.
— Все, с кем я успела поговорить о Светлане, пытались убедить меня, что она чокнутая и что убить ее мог, скорее всего, какой-то псих.
— Вам такая версия не приглянулась?
— До вашего появления я готова была с ней согласиться.
— И что мое появление?
— Ваше появление заставило вспомнить о некоем взаимном недовольстве Светланы и вице-губернатора. Власть наша заметно поумнела, и отправить ко мне мордастого парня с предложением свалить из города в течение ближайшего часа — дурной тон. Гораздо разумнее подсунуть участкового с замашками Джеймса Бонда, который мягко объяснит, что мое присутствие здесь нежелательно, а если я не вникну, то он, став героем и верным спутником, сможет быть в курсе моих изысканий, а при случае…
— Не годится, — покачал герой головой. — Вице-губернатор и его окружение должны были вас очень испугаться. А кто вы такая, простите, чтобы они вдруг так расстарались?
Мы пялились друг на друга — он со своей восхитительной улыбкой, а я со все большим недовольством. И в самом деле: кто я такая? И с какой стати кому-то особенно меня бояться?
— Ладно, — махнула я рукой. — Теперь ваша
