— Помню, — говорю негромко и провожу рукой по подушке, как будто это его спина, и Тимур понимает.
— Перестань, сладкая, а то я сейчас приеду.
— Приезжай… — «Я люблю тебя…» — Я хочу тебя, Тим…
Он стискивает челюсть и глухо стонет.
— Не могу, детка, у меня совещание через десять минут. В обед приеду, трахну тебя сзади, хочешь?
— Хочу.
— Только ты дождись, не ласкай себя. Или ты?..
— Нет, — качаю головой из стороны в сторону, а потом добавляю одними губами: — Сегодня нет… Не хочу так, хочу с тобой внутри.
— Ты что творишь, Ника? — он берет телефон и направляет экран вниз. Я вижу внушительный бугор на штанах под ремнем, и мне хочется его расстегнуть.
— Давай я приеду, Тим! Ты обещал научить меня делать минет, — шепчу, вдавливая подушку в живот.
— Вот сучка малая, — хмыкает, — теперь держись. Тебе пздц.
— У тебя совещание! — напоминаю, и мы оба с сожалением смотрим на часы на экранах.
— Мне пора, — он протягивает руку, чтобы отключить связь, и я поспешно проговариваю:
— Спасибо за конфеты, Тимур.
Он кивает, а потом как вспоминает:
— Не забудь выпить вторую таблетку, Ника. У тебя в телефоне напоминалка стоит.
— Я помню.
Конечно, я все помню. Тим снова кивает и отключается, а я достаю из сумочки таблетки.
Первую я держала под языком, пока Тимур не отвлекся на повороте, выплюнула в руку и зажала между пальцами. Потом в окно выбросила на парковке. А вторую сейчас просто спущу в унитаз. Я не за этим пришла, Талер, откуда-то я знаю, что у меня не так много времени, и что все скоро закончится. Так что я не имею права рисковать.
* * *
Выхожу из душа и не перестаю улыбаться, меня переполняют эмоции — я живу у Тимура в доме, мы спим в одной постели. Он звонит мне, чтобы спросить, проснулась я или нет, и ему это действительно интересно.
Не потому, что чувствует ответственность за маленькую девочку Доминику. Не потому, что обещал или должен. А просто потому, что соскучился, пусть он не говорит, я это знаю. И быть Вероникой мне нравится гораздо больше, чем Доминикой.
Чувствую, что проголодалась, бегу в душ, и уже через несколько минут спускаюсь вниз, в кухню. Тимур привык завтракать и ужинать в столовой, а мне больше нравится кухня, и когда его нет, я не заморачиваюсь.
Там обитает мега-крутой повар Робби. На самом деле Робби зовут Робертом, но здесь его все называют Робби, хоть ему под пятьдесят. Он высокий, худощавый и очень-очень разговорчивый. Каждый раз глядя на меня Робби картинно ужасается, хватается за сердце и этим меня постоянно смешит.
Он считает меня ужасно худой и ужасно хочет хоть немного откормить. Я даже слышала, как он однажды отчитал Тимура, что тот держит меня в «черном теле». Я не поняла, что это значит, пока не погуглила. Это значит, что меня здесь плохо кормят, плохо одевают и в принципе сурово со мной обращаются.
— Отъе. ись, Робби, — отмахнулся от него Тим, — она мне такая нравится. Если Ника голодна, она сама придет и поест, я не стану ее кормить насильно.
На ходу собирая влажные волосы в хвост, прыгаю по ступенькам и натыкаюсь на незнакомого мужчину. По виду ровесник Тимура, я его раньше не видела, но дело не в этом, а в его взгляде. Колючем. Оценивающем. Холодном. И еще в том, как он на меня смотрит.
У него очень светлые волосы, белесые ресницы и брови, так что кажется, будто их вообще нет. Глаза тоже светлые, как стальные. Поэтому и ощущения от его взгляда как от выстрела.
— Доброе утро, — бормочу на всякий случай и пытаюсь проскочить мимо, но он преграждает мне путь.
— Куда? — спрашивает и бесцеремонно оттесняет обратно к лестнице. — Вы Ника? Разве Тимур Демьянович разрешил вам выходить?
Мне ужасно не нравится выражение его глаз, и я вскидываюсь:
— А разве я пленница?
Выходит достаточно резко, зато результативно. Мужчина делает шаг в сторону, я сворачиваю в коридор, ведущий к кухне, но настроение уже испорчено. Его не может поднять даже Робби, соорудивший для меня просто феерический сэндвич с курицей и ананасом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Робби, а кто это такой в костюме? — спрашиваю, запивая сэндвич кофе. — Я его раньше не видела.
— Это Андрей. Самурай, — почему-то вполголоса отвечает Робби, и я поневоле тоже понижаю голос.
— Самурай? Это фамилия или кличка?
— Нет, прозвище такое. Он Сотников.
— А почему Самурай?
— А х…й его знает, он главный над охранкой шефа.
Шеф у нас Тимур, значит, Самурай — начальник охраны Талера? А что если я в самом деле пленница? Я вообще могу выходить из дома? Допиваю кофе и возвращаюсь в спальню.
Перебираю вещи, купленные для меня Тимом, натягиваю джинсы и топ, сверху короткий жакет. Между топом и поясом джинс довольно широкая полоска обнаженного тела, где-то с ладонь. Тимур так смотрел при примерке, что я думала, он трахнет меня прямо там, в кабинке.
Но нет, только глаза прищуривал, и я видела, как зрачки расширяются, заполняя радужку. А сам даже не прикоснулся, хоть я пусть и неуклюже, но пыталась его завести.
Перекладываю кошелек, телефон и ключи от квартиры в новую сумку, и спускаюсь по лестнице в холл. Он появляется из ниоткуда и загораживает проход. На этот раз молча.
Обхожу его и упрямо иду к выходу, Самурай догоняет и больно дергает за запястье.
— Я неясно сказал?
Не отвечаю, выдергиваю руку, поворачиваюсь спиной и достаю телефон. Тим сбрасывает звонок, и я вспоминаю, что у него совещание. Тут же приходит сообщение: «Ника, что-то срочное?»
Отвечаю: «Тимур, мне нельзя выходить из дома?»
«Куда ты хочешь пойти?»
«Просто ответь, я пленница?»
Пауза. Минута. Две.
«Нет». И тут же следом: «Но я не хотел бы, чтобы ты ходила без охраны».
«Ты сказал, теперь я могу не бояться. Ты сказал просто так?»
«Можешь… Блять, Ника!»
«Тогда скажи, чтобы меня выпустили».
Он не отвечает, а потом звонит телефон у светлоглазого Самурая.
— Хорошо, Талер, я понял, — отвечает тот, выслушав Тимура. Мне не слышно, что говорит Тим, я просто слышу его голос. Самурай поднимает глаза, но на меня не смотрит, скользит мимо.
— Иди.
Ничего не отвечаю, иду и чувствую, как колючий взгляд высверливает в спине дыры. Меня беспрепятственно выпускают через ворота, но я замечаю, как следом выкатывается внедорожник. Или сам Сотников, или кто-то из его подчиненных.
Не обращаю внимания, наверняка это распоряжение Тимура. Я помню, где офис Талера, до него несколько остановок, но я иду пешком. По пути сворачиваю в «Макдональдс» и покупаю мороженое.
Достаю телефон и надолго залипаю, представляя, как парни томятся во внедорожнике. Всплывает окно с мессенджем:
«Ты где?»
«В «Макональдсе», ем мороженое. Хочешь?»
«Нет. Куда потом?»
«Не знаю. Гулять».
Высиживаю положенное время, кладу телефон в сумку и иду к офису Тимура.
Глава 13
Я прохожу холл, иду мимо ресепшена, вхожу в лифт, и только перед входом в офис Талера на миг охватывает паника. Что, если меня узнает охрана? Или секретарь? Прошло два года, можно ли узнать во мне ту зареванную девчонку в худи большем на два размера и с натянутым по самые глаза капюшоном?
Но охранники равнодушно скользят взглядами, связываются с боссом и меня пропускают. Секретарь у Тима тоже другая, строгая, в очках, старше меня точно. Пропускает в кабинет, при этом оценивающе осматривает с головы до ног.
Все равно. Вхожу в кабинет и замираю. Кабинет очень большой, Тим сидит за столом, откинувшись на спинку кресла, и смотрит с ожиданием. Как жаль, что он не умеет улыбаться, невозможно понять, рад он меня видеть или нет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Наверное, это была не очень хорошая идея — прийти к Тимуру в офис. Но я уже здесь, поэтому демонстративно запираю дверь и иду. Тим отталкивается ногой от стола и отъезжает вместе с креслом.
— У тебя уже закончилось совещание? — спрашиваю хриплым от волнения голосом.
