- Эх, Антип, Антип, - Федор шагнул к окну, тяжело мотая головой. - Не уберегся, брате, не уберегся.
- Язык-то скусил, - сказал из своего угла Пров. - По уставу содеял. Тайну не выдал.
- Ин быть тому, - сказал Федор, отходя от окна и возвращаясь к Григу. - Сказывай, чего ти желаеши? С чем пришед?
- Желаю воити в артель вашу, быть верным товарищем, свято хранить тайну и дать на верность страшную клятву, - торжественно отвечал Григ. Вместе с братом моим единоутробным, за коего ручаюсь головой.
Он уловил сомнение на лице Федора и вмиг откликнулся, отрабатывая продуманный заранее вариант.
- Думаеш, не шиш ли аз? Опасно, конечно. Но суди сам. Иже б аз от царя шед, к чему то? Легчае есть стрелцов прислати, да взяти вас всех в железа, да на дыбу стащити. Ан аз сам пришед. Примете ми - жалети не будете, не подведу. Примите! Тем паче мастер кровельной нужден вам. Ан аз обучен. Крестный мой тесля бых. Аз, малец еще, ему пособлял. Хошь проверь.
- Ан и проверим, - сказал Федор и повернулся к Прову. - Что скажеш, Пров? Ты - хранитель.
Григ знал, что артельщики иногда величают невысокого, но плотно сбитого и неторопливого Прова этим странным титулом. Вероятно, он соответствовал званию кастеляна общины, поскольку в ведении Прова находилось все ее немудреное имущество.
- Проверим... - задумчиво, словно взвешивая, протянул Пров. - Да только по-нашему проверим, не по-плотницки. Мышлю: спытати ево надобь! решительно заключил он.
Этого момента Григ боялся больше всего. Еще до погружения он понимал, что любой неофит в таком дьявольском деле не сможет обойтись без испытания. Но вот в чем оно будет заключаться, никто не мог предсказать. Хорошо, если все обойдется раскаленным железом или клятвой кровью - Гном с Томпсоном снимут боль и залечат раны. А если заставят некрещеных младенцев резать?
- Мы готовы, - сказал он, спиной чувствуя, так напряглась Чака. Вели, брате.
- А вдруг придется раздеваться? - услышал он ее голос и растерялся. Об этой возможности он почему-то забыл. Обрадовался, что боли не будет... Да и Гном тоже хорош!
- Я это рассматривал, - обиделся Гном. - Это маловероятно. Их культ лишен сексуальной окраски. Даже в самой мистерии они обходятся без женской энергии. Это те же подвижники, инфернального, правда, толка. Им ведь от дьявола ничего плотского не надо.
- Спытаем розно, - указал Федор и кивнул Митяю. - Ну-тко, брате, зведи ево на двор. Сам знаешь про что. А ты, - обратился он к Кузьме, розкали-ка кочергу. Спытаем молодшего.
Григ дернулся.
- Успокойся, - услышал он сквозь стук крови в ушах голос Чаки. - Иди. Я за себя постою.
Плохо соображая, Григ сунулся в дверь, на ватных ногах спустился по лестнице, двинулся за Митяем куда-то вокруг дома. Через камеры он видел Чаку, спокойно сидящую на лавке, Кузьму, сующего в печь толстый, согнутый кочергой прут, да артельщиков, внимательно следящих за ним. Все это не предвещало ничего хорошего, и Григ вдруг почувствовал противную дрожь в руках.
- Да не волнуйся ты! - одернул его Гном. - Дал бы я добро при тревожном прогнозе?! Все будет в порядке.
- Ну что, - сказал Митяй, останавливаясь, - снимай крест.
Кузьма вынул из печи капающий искрами прут, сделал шаг к Чаке.
- Крест? - переспросил Григ, судорожно стискивая кулаки.
- Крест, крест, - Митяй смотрел выжидательно. - Иде он у ты?
Откуда-то из-за печи появился Анемподист. В левой руке он держал средних размеров деисус.
- Иде-иде! - зло отозвался Григ, - приваливаясь к стене и берясь за сапог. - Онамо же, иде у ти. Под пятою. Пошто ловишь-то?
- Ну-ну, - Митяй ухмыльнулся. - Пошто надобе, по том и ловлю! - И взяв крест, швырнул его на землю. - Мочись! - приказал он.
- Чево? - не понял Григ.
- Справь, говорю, нужду на крест-то.
- Брате, - торжественно обратился Федор к Чаке, остановившись от нее на расстоянии метра. - Ин своею ли волею идеш к нам, али по принуждении?
- Сам, - отвечала Чака, волнуясь или умело делая вид, что волнуется. - Своею.
- Чево взысковеши темо, брате?
- Умысел есть, - отвечала Чака твердым и чуть хрипловатым голосом. Хочу познати чюдное.
Григ выполнил приказание и теперь, после одобрительного кивка Митяя, обтирал крест лопухом.
В избе между тем творилось нечто странное.
- Возьми кочергу, - потребовал у Чаки Федор. Чака, ожидавшая другого, растерянно переняла у Кузьмы вишневый уже на конце прут.
- Пронзи сердце Спасу, - продолжал Федор. - Смелее, молодший.
- Пошли что ли, - сказал Григ.
- Аз бо и не боюсь, - ответила Чака, делая шаг к иконе, которую Анемподист тем временем аккуратно пристроил на припечке.
Раскаленный прут ткнулся в дерево, зашипел, проходя через лак, выжег черный круг. Чака налегла на него, вдавила в доску. Артельщики, застыв, наблюдали за ней.
- Во имя Господа нашего, Сатаниила! - возгласил Федор. - Аминь!
Чака выпрямилась.
Митяй задержался в сенях, прислушался, стукнул условно. Федор распахнул дверь.
- Входите, - сказал он. - Добре держался твой молодший, - обратился он к Григу.
Григ подошел, потрепал Чаку по волосам. - Молодец, - похвалил он.
- Погоди, - мысленно отозвалась Чака. - То ли еще будет. Помнишь, Лип про зад говорил?
- Да и клятву, говорят, кровью надо подписывать. Из мизинца...
Пров снял прожженную икону, сунул ее в печь, потом повернулся к ним. Анемподист с поклоном передал ему большой наперсный крест, быстро положил перед Григом и Чакой по иконе, ликом вниз.
- Братие! - воззвал Пров, поднимая крест, который держал вверх ногами - за короткую часть.
- Коленями на иконы! - свистящим шепотом подсказал сзади Федор.
Григ с Чакой поспешно опустились на колени перед Провом. Сегодня он вел мистерию. Наверное, поэтому же ему доверили посвящать новообращенных.
- Готовы ли вы единитися с нами, забыти родных и близоких, отрешитися от мирской суеты и посвятити себя силам преисподнеи?
- Готов, - кивнул Григ.
- Готов, - сказала Чака.
Пров вытянулся, торжественно поднял крест.
- Верую! - возгласил он.
- Вторите! - услышал сзади Григ.
- Верую в князя тьмы, владыку преисподня Люцифера, ангела падшаго и возвысившагося, володетеля живота и смерти, седящаго на стале в геене огненной. Верую в сподвижников Его - Асмодея, Магога, Дагона, Магона, Астарота, Азазела, Габорима, Велиала. Верую в аггелов, наставляющих мя и сугубо поможающих дерзновению моему. Отверзаюсь Христа и святаго духа, господа животворящаго, иже от отца исходящая, иже со отцем и сыном поклоняема и славима...
Краем глаза Григ видел артельщиков, внимающих им, повторяющих, шевеля губами, каждое слово. Пока все шло нормально.
- ...по волей моей, и в согласии со страшной и вечной клятвой не разглашу никоемуждо тайну велию, а ежели предам, то постигнет мя кара Ево и поразит мя и ближняя моя оружие Ево...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
