– Пойдем, Петенька, – сказала мать и потащила мальчика к эскалатору.
– Берите, берите! – с горящими глазами повторяла продавщица, толкая в спину апатично молчащего Романа.
– Спасибо, мне мужчина не нужен, – заулыбалась я. – У нас дома и так двое, плюс мальчик Кирюшка.
Торговка хихикнула.
– Ты че! Только руку тебе продаст!
– Ой, мама! – испугалась я. – Вы его что, по частям раздаете?
Девушка закатила глаза.
– Вот и старайся для людей! Вместо «спасибо» еще и издеваются! Роман спец высшей категории. Эй, скажи словечко!
Бородач кивнул, опустил веки и вроде бы впал в анабиоз. Продавщица довольно грубо дернула его за вытянутый, не особо чистый свитер.
– Ну, говори! Видишь, клиентка стоит!
Роман медленно, словно большой варан, начал открывать глаза.
– Он замечательный специалист, – принялась рекламировать мужчину девица, – гадает лучше Ванги и…
– Вы женщина, – вдруг загробным тоном заговорил Роман.
– С этим заключением трудно не согласиться, – кивнула я.
– Относительно молодая.
– Совсем не старая! – рассердилась я. – Словечко «относительно» тут не к месту.
– Незамужняя.
– Видите, какой он проницательный! – закатила глаза Люся.
– Просто увидел, что на пальце обручального кольца нет, – хмыкнула я.
– Многие его не носят, – не сдалась Люся. – Не отвлекайтесь!
– У вас проблемы, – гундосил Роман.
– Любой живой человек обременен ими, – буркнула я и стала пятиться к эскалатору.
– Стойте! – вдруг гаркнул Роман. – Вижу, вижу, вижу!
– Что? – застучала зубами Люся. – Гомункулус, как у Таньки из обувного отдела?
– Нет, нет, нет, – завел Роман, – хуже! Черные астральные вестники, хихикающие всадники смерти… Остановить их может лишь красная рука!
– Лапка! – подпрыгнула Люся. – Купите ее скорей! Роман, не спи, вынимай!
Я пошевелила лопатками и попыталась сбросить оцепенение. Бородач тем временем достал из кармана железную коробочку, выудил оттуда листок, на котором красовался отпечаток пятерни, и протянул мне.
– Вот, держите. Сто долларов.
– Скорей хватайте, – зачастила Люся, – помогает от всего! Лапки у Романа синие, черные и красные. Последние самые действенные, их очень мало.
– Почему? – с издевкой спросила я. – Неужели трудно нарисовать еще? Впрочем, если самому лень, можно попросить детишек, им в радость бумагу пачкать.
Люся сначала замерла с раскрытым ртом, потом затрясла головой.
– Что вы такое говорите? Лапка – это особый оберег, он делается не один месяц. Вот мне Роман синюю подарил, я ее в кошелек положила, деньги приманивает.
– Неверно мыслишь, – вдруг встрял в разговор Роман, – купюр не прибудет, зато те, что есть, сберегутся, не потратятся.
– И помогает? – откровенно ухмыльнулась я.
– Да, – объявила Люся, – очень! Вчера я зайцем в автобусе ехала, контролер вошел, всех оштрафовал, а меня не заметил.
– Восхитительно, – констатировала я. – Очень скоро таинственная сила помешает вам отдать деньги за продукты и одежду. Отлично получится, прямо как у царя Мидаса,[2] помнится, он умер от голода в окружении золота. Ладно, мне пора!
– Всего сто баксов, – умоляюще повторила Люся. – Неужели на себя жаль?
– Совершенно не намерена поддерживать бизнес Романа, – ответила я и, резко повернувшись, пошла к эскалатору.
Настроение у меня неожиданно испортилось. Вместо того чтобы купить себе приятную мелочь, я ввязалась в глупый разговор и чуть не стала жертвой элементарного мошенничества. Неужели я похожа на истеричную особу, которая способна поверить во весь этот бред? Похоже, Роман в детстве тоже, как маленький Петя, увлекался страшилками. Помните классическую присказку: «У одной девочки был красный день рождения, любимая училка подарила ей красную коробку, в ней лежал красный торт, из него высунулась красная рука и задушила девочку-у-у»?..
Тяжелая пятерня опустилась на мое плечо.
– Мама! – заорала я и чуть не свалилась с эскалатора.
– Простите, что испугал, – вежливо сказал Роман, – я не хотел.
– Фу! Подкрались сзади, на цыпочках!
– Еще раз извините. Вот вам лапка, – занудил он.
– Уважаемый Роман, – ответила я, еле переведя дух, – ведь уже сказала, что не нуждаюсь в оберегах.
– К вам в комнату рвутся хихикающие всадники смерти.
– Пусть! Мне без разницы. Они могут смеяться, плакать, петь песни, танцевать или стрелять жеваной бумажкой. До свидания. Сто долларов получите у другого глупого человека.
Роман погладил бороду.
– Не надо денег, возьмите так.
– Хотите подарить мне лапку? – удивилась я.
– Да. Если к человеку подбираются хихикающие всадники смерти, я обязан помочь.
– Сама разберусь с пришельцами.
– Это невозможно.
– Давайте разойдемся друзьями, – попросила я, сожалея о своем походе в магазин. Лучше бы посидела в кафе, попила чаю, съела кусок торта, зато не познакомилась бы с сумасшедшим Романом.
– Друзьями… – мечтательно протянул он. – Великолепное, правильное, доброе слово. Хорошо, я стану вашим другом, настоящим, испытанным!
– Все равно сто долларов не дам, – уперлась я.
Роман укоризненно покачал головой:
– Не следует обижать друга. Лапку спрячьте в сумочку. Когда сегодня ночью услышите приближение всадников, выставьте листок к окну, это их временно остановит. Но лишь один раз! Завтра придете, я научу, как поступать дальше. Возьмите подарок, от чистого сердца даю.
Пришлось взять бумажку.
– И не забудьте, – напутствовал Роман, – как почуете всадников, мигом хватайтесь за оберег.
– Интересно, каким образом я их услышу? – не вытерпела я. – Они в дверь позвонят или через балкон полезут?
– Захихикают в ночи. Жуткий, кстати, звук, – серьезно ответил бородач, – ни с чем не перепутаете.
Глава 11
Вход в кафе, где Василий назначил свидание Ирине Львовне, был не с шумной Тверской, а из маленького переулочка, в котором совершенно неожиданно обнаружилось свободное место для парковки.
Обрадованная удачей, я вошла в небольшой зал и поняла, что лучшего места для обделывания тайных делишек и не придумать. Очевидно, точка дорогая, раз в ней практически нет посетителей. На центральной магистрали Москвы полным-полно ресторанчиков, в которых клубится народ, а тут почти полная пустота. И темнота – верхнее освещение отсутствует, свет льется из странных конструкций, вмонтированных в пол, поэтому лица присутствующих тонут в тени. Зал длинный, вытянутый, потолок подпирают колонны, а столики расставлены так хитро, что люди не видят соседей.
– Вы одна? – кинулся ко мне метрдотель. – Желаете перекусить?
Замечательный вопрос, если учесть, что я вошла в кафе. И что на него ответить? Нет, решила посмотреть картины Тициана?
– У нас сегодня цесарка, – лопотал парень, – изумительной нежности птичка, рекомендую.
– Я думала ограничиться чаем с пирожными, – громко заявила я, пытаясь рассмотреть лицо мужчины, который сидел за одним столиком с Ириной Львовной.
– Присаживайтесь сюда, – предложил метр.
– Лучше в углу.
– Как угодно. Хотите латте?
– Лучше капучино, – улыбнулась я. – И сладкое что-нибудь. С фруктами, но без взбитых сливок.
– Сейчас привезут тележку с десертами, – пообещал распорядитель и ушел.
Я села на стул и краем глаза посмотрела на Мячину. Лица ее было не видно, только волосы, ее собеседник тоже плохо различим. Он был одет в голубую джинсовую куртку, вот, пожалуй, и все, что можно пока сказать о Василии.
Ладно, мое дело не привлекать к себе внимания, а когда барыга встанет, последовать за ним и узнать его адрес. Далее разберемся. Не верю я в восставших покойников, просто некто решил по неизвестной пока причине зло подшутить над Ией Вадимовной. Сдается мне, что таинственная личность, приславшая фото «Зои», и вор, стащивший медальон, хорошо знакомы друг с другом.
– Ваш кофе, – прочирикала официантка. – А какой десерт выберете?
Я оглядела тележку, заставленную блюдами.
– Вон то, пожалуйста, белое, дрожащее, с фруктами.
– Панакотту?
– Ее самую.
– Очень вкусная, – одобрила мой выбор официантка, – во рту тает.
– Милая, – прогремел вдруг невдалеке мужской голос, – здесь очень уютно.
– Пахнет плохо, – ответил капризный дискант. – Фу, туалетом воняет!
– Тебе кажется.
– Нет.
– Это уже пятое кафе, куда мы заходим, а тебе все не нравится, – обозлился кавалер.
– Найди приличное место, дорогое.
– Тут совсем не дешево.
– Для кого?
– Ну хватит! – загремел бас. – Я остаюсь здесь, а ты подожди на улице, пока я поем.
– Хам!
– Дура!
Раздался сочный шлепок.
– Ах ты кошка драная! – взвизгнул мужчина. – Прибыла из Задрищенска и выжучиваешься, руки распускаешь…
Дзынь, дзынь! Я обернулась на звук. Симпатичная стройная девушка, естественно, блондинка, в азарте швыряла на пол стеклянные бокалы.
