— Я так понимаю, мистер Ксенакис — очень состоятельный человек, и может себе это позволить, — сказала Шанталь, переведя вопросительный взгляд на Париса.
— Вот же стерва!.. — выругался Парис. — Мисс Уайт, прошу заметить, Николь постоянно ругалась с Эшли. Потому что Эшли прямым текстом ей сказала, что она не получит никакой доли выигрыша. Так что у Николь тоже был мотив и никакого алиби! Так вам такой поворот дела?
Шанталь перевела взгляд на Николь, и в нем читался немой вопрос.
— Как вы могли на меня подумать?! — возмутилась Николь. — Зачем мне было ее убивать, если персонал в любом случае не может выиграть в казино?
— Я прошу вас перестать ссориться, — настойчивым тоном попросила следователь. — Повторяю, я пока никого не обвиняю, а просто собираю информацию. На сегодня мы закончим наш разговор, а завтра утром мне обещали доставить результаты экспертизы отпечатков пальцев. Возможно, это прольет свет на другие интересные детали. Благодарю за беседу, можете возвращаться по своим номерам.
С этими словами Шанталь поднялась с кресла и грациозной походкой направилась к выходу. Парис снова невольно проводил восхищенным взглядом изящные изгибы ее тела, остановившись на ягодицах. Он сгорал от любопытства узнать, есть ли на мисс Уайт трусики. Сквозь брючную ткань совершенно не прорисовывались очертания нижнего белья, значит, возможно, она их не надела. От созерцания ее роскошного тела Парису неожиданно пришла в голову шаловливая мысль уговорить Шанталь позволить ему лично проверить, есть ли на ней нижнее белье.
Глава 19
После двух дней невыносимого заточения в номере отеля Даниэль был рад любому сдвигу в сложившейся ситуации. Поэтому, когда его вызвали к следователю, он наконец увидел свет в конце тоннеля.
Следователь Шанталь Уайт уже ждала его в баре отеля «Утопия». Как оказалось, он пришел последним, потому что все остальные его «друзья по несчастью» — Николь, Парис, Билл и Лианг — уже тоже напряженно ожидали его прихода.
— Можно? — несмело поинтересовался Даниэль, осматривая всех присутствующих, пытаясь понять, что здесь происходит.
— Заходи, Даниэль, — кивнула следователь, не удосужившись даже поднять на него взгляд. — Мы тебя ждали. Присаживайся.
Молодой человек несмело сел в кресло, с нескрываемым удивлением осматривая Шанталь. Он себе представлял детективов несколько иначе.
— Ну что ж, начнем, — сказала Шанталь. — Я вызвала вас всех, потому что мы нашли настоящего убийцу Эшли Эванс. И этот человек среди нас. Я заранее предупреждаю этого человека, что бежать бесполезно. Отель оцеплен полицией в ожидании ареста преступника.
Все присутствующие вздрогнули от ее слов и взволнованно переглянулись. Сама же мисс Уайт была совершенно невозмутима. Расследование преступлений было частью ее работы, на которой она собаку съела.
— Но прежде, чем я объявлю хладнокровного убийцу этой бедной девушки, — многозначительно сказала Шанталь, обведя взглядом всех присутствующих, — позволю себе зачитать вам результаты экспертизы, которые я получила сегодня утром. Возможно, тогда вы и сами все поймете.
С этими словами женщина снова уткнулась в лежащие на столе бумаги. Парис Ксенакис невольно обвел ее тело взглядом, отметив про себя, что сегодня, в приталенной юбке и рубашке, она выглядела еще более соблазнительно, чем накануне в брючном костюме.
— Значит, на сегодняшний день мы имеем следующие данные, — продолжила следователь. — Безусловно, в баре и казино найдены отпечатки пальцев всех вас четверых. И это логично, ведь вы все там отдыхали. Это подтверждают и камеры видеонаблюдения, и ваши показания. Далее, были сняты отпечатки пальцев и на шкафчике Эшли в раздевалке возле бассейна. И результаты, должна вам сказать, очень интересные. На ее шкафчике, не считая самой Эшли, были найдены отпечатки Николь, Билла и Даниэля. И поскольку бедняжка была убита в бассейне, это дает нам повод думать, что убийца один их этих троих человек. Иначе зачем совершенно незнакомые люди стали бы открывать шкафчик Эшли, где она хранила личные вещи?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Но я… я никого не убивала! — возмутилась Николь, чувствуя, как она предательски краснеет от волнения.
— Я еще не закончила, — недовольным тоном ответила Шанталь. — Далее, были также сняты отпечатки пальцев на униформе Эшли, которая валялась смятой возле бассейна. Точнее на ее пуговицах. Как вы помните, одна пуговица была оторвана, что дает нам повод предполагать насильственную смерть. Так вот на этой самой оторванной пуговице были обнаружены отпечатки пальцев лишь одного человека. И этот человек — Даниэль. Круг сузился.
Все глаза в этот момент переместились на молодого человека. Его лицо побелело от внезапно нахлынувшего дурного предчувствия. На что они намекают?
— Так, значит, это был ты?! — негодующе воскликнула Николь. — Это ты убил Эшли? Она решила оставить тебе выигрыш, а ты ее потом убил?
— Я никого не убивал! — беспомощно воскликнул Даниэль, пытаясь найти поддержку у окружающих. — Я… ничего не сделал… Я не знаю, кто ее убил, но это был не я!
— Ну, и правда, — вступился за него Билл Картер. — Зачем ему было убивать Эшли, если она ему и так оставила выигрыш? Это нелогично. У него совершенно нет мотива.
— Вы так уверены, что Даниэль этого не делал, потому что… ее убили Вы? — пристально глядя Биллу в глаза, полюбопытствовала Шанталь.
— Нет, я так не сказал, — поспешно исправился Билл и тут же замолк, пообещав себе держать рот на замке. Ему еще не хватало навлечь на себя проблемы.
— Даниэль, где Вы были и что Вы делали той ночью, когда убили Эшли? — продолжила следователь.
— Ну, я… да, я был с Эшли той ночью, но я ее не убивал! — отчаянно воскликнул тот. От одной мысли, что сейчас вся его жизнь может полететь к чертям, если на него повесят убийство, его сковывал парализующий ужас.
— Могу я полюбопытствовать, чем вы с ней занимались? — не унималась Шанталь.
Даниэль беспомощно осмотрел всех присутствующих. Его сердце бешено колотилось в груди, и лоб покрылся испариной. Он до сих пор не мог поверить, как он оказался в такой ситуации.
— Ну, мы… — дрожащим голосом сказал он.
— Что вы с ней делали, перед ее смертью? Это ведь вы сорвали с нее униформу, оторвав пуговицу? — внимательно глядя ему в глаза, продолжала опрос Шанталь.
— Да, сорвал я, — безнадежно кинул он, чувствуя, что его наихудшие опасения могут вот-вот осуществиться.
— Вы ее сорвали, когда боролись с Эшли? У нее на предплечье обнаружены свежие синяки в форме пальцев.
— Нет, мы не боролись! Мы… — Даниэль чувствовал, как земля уходит у него из-под ног. — Я сорвал с нее униформу, когда… В общем, мы занимались сексом. Может быть, в порыве страсти я сильно дернул эту чертову пуговицу, я не помню…
— Это была часть твоей агитационной программы, я так понимаю? — криво усмехнулся до этого молчавший Парис Ксенакис.
— А как вы объясните отпечатки пальцев на шкафчике Эшли? Зачем вы его открывали? — снова спросила Шанталь.
— Я просто вышел взять презерватив, — простодушно ответил Даниэль. — Она сказала, у нее в шкафчике была пара презервативов.
— Ясно. И значит, когда вы занимались сексом, она уже была в купальнике и маске? — продолжила следователь.
— Ну, конечно, нет! — воскликнул Даниэль. — И вообще, когда мы были с ней вместе в бассейне, на ней не было даже купальника. Ее купальник лежал в шкафчике, я хорошо помню. Я его видел в шкафчике, когда пошел за презервативом. Возможно, она потом переоделась в купальник, когда я ушел. Я не знаю.
— Значит, вы утверждаете, что она потом переоделась в купальник, чтобы… чтобы поплавать в холодной воде? — с ноткой сарказма спросила Шанталь. — Даниэль, все ваши попытки выкрутиться не делают вам чести. Признайтесь же, что вы врете.
— Я не вру! — отчаянно воскликнул Даниэль, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. — Я никого не убивал!
— У вас есть алиби? — невозмутимо спросила Шанталь, снимая очки. — Кто-нибудь может подтвердить, что в момент ее смерти, в 3:45 утра, вы были в другом месте?
