Помню свое изумление и опьяняющее ощущение легкости от мысли, что воз потихоньку сдвинулся с места, когда я вернулся от Лууле Виилма с листком бумаги в кармане, на котором были изложены стрессы, привнесенные из моего предыдущего пребывания на этом свете. Откуда взялась та или иная черта моего характера? Почему мне больно, когда я вижу на равнине одиноко растущее дерево? Я не умел задавать себе подобные вопросы, и для меня было неожиданностью получить на них ответы. Но я чувствовал, что эти связи существуют, и я узнал боль, которую они мне причиняли.
В качестве лечения было назначено прощение. Я чувствовал нутром, что лечение правильное, но следовать ему оказалось не так-то легко; такая простая вещь, а я не справляюсь! Поскольку проблемы были давние, я старался не сосредотачиваться на себе, а искать и находить прощение в молитве. Постепенно делать это становилось все легче. Мало-помалу отступала и боль.
Когда мы достигли освобождения родового стресса, повторились те же чувства, только сильнее. Помню, как в ходе этого процесса глаза время от времени наполнялись влагой. Наверное, от узнавания себя в том, что говорилось. Когда в тот вечер я наконец добрался до постели и оказался наедине с собой, то почувствовал, будто мне подарили назад мое тело. Таким своим, таким близким, таким ЖИВЫМ! Это была радость, граничащая с болью, и в некотором смысле шок от того, что я осознал, что до сих пор был с ним разлучен. Как будто между мной и моим телом прежде стояла стена. Можете ли Вы представить радость, которая возникает, когда удается сделать маленький шажок к самому себе. На этот раз мне было нетрудно работать с записями о стрессах, дело пошло легче.
Спустя несколько дней я почувствовал тепло в позвоночнике, который прежде давал о себе знать преимущественно болью, и какой-то процесс на месте расположенного там послеоперационного шрама. Прошло немного времени, и пораженная кость начала проявлять признаки улучшения. Я уверял свое тело, что не хочу нанести ему вреда непониманием, уподобляясь бесцеремонному чужому человеку. Я просил, чтобы оно поведало мне, чего от меня ждет, и дало бы знать о своих потребностях. Постепенно так и происходит. Верю, что скоро брошу курить, чего раньше мне никак не удавалось сделать. Тело, оказывается, умнее меня – оно просто реагирует на сигареты чувством отвращения, давая таким образом мне достаточно ясно понять и ощутить, что оно думает по этому поводу.
Когда после освобождения от родового стресса я вновь увиделся с матерью, то через несколько дней она сообщила, что ее словно околдовала добрая фея – стало легче жить. Мне кажется, что мои брат и мать с тех пор стали бережнее относиться друг к другу. И мне кажется, что люди при встрече стали улыбаться мне чаще, чем прежде.
На следующем этапе мне предстояло встретиться со скрытыми во мне страхами. Здесь тоже не обошлось без удивления, но и на этот раз я распознал их и их влияние на свое поведение и на свое тело. Именно при работе над страхами я ощутил, сколь сильно мое тело своими больными местами ждет от меня подтверждения любви. Настолько, что у меня возник страх, справлюсь ли. Попросил для своего тела (в свое тело) любви, и так многократно. Пока однажды утром не проснулся и не ОЩУТИЛ ФИЗИЧЕСКИ то, что знал и во что верил многие годы – Бог действительно есть любовь, а любовь – истина и несокрушимая сила, в которых заглушается и гасится как бессмыслица все отрицательное, все плохое; что для рожденного человеком единственная и последняя возможность – любить. (Этот сугубо личный опыт также очень трудно объяснить на уровне физического ощущения, но надеюсь, что мой рассказ не будет воспринят как громкие слова!).
Мое тело распрямило себя изнутри, стало спокойным, преисполненным достоинства, радостным и подарило мне в знак приветствия убеждение в том, что если я сумею держаться познанной истины, т. е. раскрыть себя ей навстречу, то плохого со мной не случится. Так и есть, если только смогу… Но даже если дорога длинная, нельзя потерпеть неудачу, познав истину.
В заключение я задумался над тем, что означает для меня изложение этих слов на бумаге. Вероятно, прежде всего облечение в слова того положительного опыта, который невозможно оставить незамеченным или отвергнуть. Это означает утверждение изменений в себе и возможность таких изменений. Возможность самоутверждения!
СПАСИБО!
Пример из жизни.
Один заботливый дед принес мне фотографию своего внука, семнадцатилетнего юноши. Тот упал с четвертого этажа и уже полгода пролежал в больнице со множеством переломов таза и ног, однако кости не срастались. Более того, развился остит. Первопричиной травмы юноши явился страх «меня не любят». Лишь этот стресс провоцирует безрассудные поступки – просто так с четвертого этажа не падают! Таз = семья. Треснувший таз = расколовшаяся семья. Над ногами властвует страх перед экономическими проблемами. Домашние ссоры между родителями юноши, неприятности из-за экономических проблем, теперь еще дополнительные затраты в связи с его болезнью, и как следствие – кости, энергия исцеления которых заблокирована.
Когда через неделю дед поехал навестить внука, то встретил его в коридоре уже на костылях. Вскоре юношу выписали домой.
Человеку с сильным чувством вины каждое слово может казаться упреком = обвинением. Частые обиды, безмолвная ссора либо замыкание в себе = занятие оборонительной позиции, постоянное напряжение = страх «что мне скажут?» мешает нормальному общению. Такой ребенок по мере роста сам взращивает свое чувство вины до мешающего жизни стресса. Общение дается молодым трудно, им свойственна предвзятость. От страха «меня не любят» общение блокируется, а другие называют такое поведение глупостью, хамством и т. д. Накапливаются разочарования и горечь, а с языка может срываться такое, что самому потом стыдно. Возникает отчуждение от сверстников, отшельничество.
Страх «меня не любят!» блокирует голову, шею, плечи, загорбок, руки, спину, до 3-го грудного позвонка включительно, и вызывает:
все физические болезни в этой области;
все психические болезни;
все психические отклонения:
1) неуравновешенность;
2) неконтролируемое безрассудное поведение;
3) расстройство памяти;
4) низкую способность усвоения у так называемых «тупых» детей или склеротическую слабую память у стариков;
5) безразличие к себе и другим;
6) безнадежность;
7) упрямство;
8) неверие в добро;
9) выискивание и видение во всем плохого;
10) чрезмерную требовательность, чрезмерную строгость;
11) абсолютное отрицание своих возможных ошибок.
Такой человек не понимает, что на самом деле хорошо, а что плохо. Если человек блокирует страх «меня не любят», то у него все идет через пень-колоду. Даже если ему самому кажется, что он все делает хорошо, то другим так не кажется. Такой человек не в состоянии испытывать положительного чувства, ведь ему нужен страх «меня не любят». По мере развития этот страх способствует проявлению других стрессов.
Вообще у человека три основных стресса: чувство вины, страх, злоба. Все остальные (например, тревога, досада, отчаяние, упрямство, чувство ответственности и т. д.) можно свести к основному стрессу. У стресса есть свой язык: по сложности стресса можно судить об уровне образованности человека.
Поскольку подобное притягивает к себе подобное, то, по мере накопления, чувство вины перерастает в страх, а страх, в свою очередь, вызывает злобу. Злоба уничтожает человека.
Ребенок есть сумма своих родителей
Ни в одном ребенке при его рождении нет ничего меньшего или большего, чем его мать и отец. Все, что в ребенке есть, он начинает притягивать к себе. Так он начинает усваивать собственные жизненные уроки, пока не усвоит их.
До тех пор, как мы это не осознаем, мы не сможем понять ни родителей, ни самих себя. Поэтому ребенок обычно по-настоящему не знает своих родителей. Также не знает он и самого себя.
Отец символически является остовом ребенка. Каков отец душой, таков и мой остов. Отец – это опора моего физического мира. Остов есть каркас, придающий опору всему.
Если отец слаб, то слаб и остов. Если отец хрупок, то у ребенка ломаются кости, либо их твердость подрывается какой-то болезнью. Если отец слаб внутренне, но хочет силой сломить волю ребенка, то возникает два противодействующих рычага силы, и остов ребенка деформируется. Но дух ребенка выбрал себе отца не для ломки костей или прочих костных недугов. Отец должен давать выносливость, силу, разум, энергию для целеустремленного движения вперед. Отец – основа моей материальной жизни.
