Джоффри был полон решимости не повторять прежних ошибок и не связываться с женщиной, которая на самом деле не хочет быть с ним. Джоффри твердил себе это, доверив телефонный номер своей памяти.
Наташа не делала предположений, в какой очередной проект из серии «Сделай сам» вовлечен сейчас ее отец, не пыталась угадать, из-за чего начнется очередная ссора между Брендой и Китом; меньше всего ее интересовали скандалы и интриги, переживаемые героями очередного телесериала. Она мирилась с этими людьми, их едой, их выбором телепередач каждое воскресенье только потому, что это была ее семья. И эта лояльность была большим подвигом, чем преданность родине или каким бы то ни было идеалам. Ни один здравомыслящий человек не подписал бы контракт, связывающий его такими условиями – одни лишь обязанности и никаких прав.
Когда Наташа зашла в дом, больше всего девушку беспокоило то, что ей, вероятно, придется терпеть еженедельный перекрестный допрос на тему личной жизни, рассказывать о которой у нее не было ни малейшего желания. Наташа давно уже усвоила, как это было в случае с Дереком и остальными, что заявления о том, что ее личная жизнь улучшается, действовали, словно сглаз. Девушке не хотелось, чтобы проклятие распространилось и на Джоффри.
Бренда и Кит еще не приехали. Наташа обнаружила своего отца на кухне в одиночестве за приготовлением картофельного пюре.
– Здравствуй, милая, – поприветствовал он ее.
– Я что, слишком рано? Где мама?
– Кит повез их с Брендой в «Традко», они должны скоро вернуться.
«Традко» – универмаг, где постоянно действовали скидки, Бренда с матерью посещали регулярно, но всегда возвращались с пустыми руками. Они ходили туда, чтобы им было на что пожаловаться.
– Тебе нужна помощь, папа?
– Выключи духовку, ладно? И можешь слить воду, в которой варилась морковь?
Некоторое время отец и дочь молча занимались рутинной работой. Наташа слила воду, а отец стучал пестиком о края кастрюли, чтобы избавиться от упрямых комков в пюре.
– Ты ходила куда-нибудь вчера вечером? – спросил он в конце концов.
– Да, мы с Анной ходили… но не туда, куда обычно.
– Вам понравилось?
– Очень.
– То есть, я так понимаю, что в «Аполлоне» вы всяко не были? – пошутил он.
Наташа слегка удивилась тому, что ее отец упомянул «Аполлон», она и не знала, что он слушает и запоминает детали из разговоров, которые ведутся вокруг.
– Я там кое с кем познакомилась, – поведала она и испытала облегчение оттого, что отец на это ничего не ответил. – А вы с мамой куда-нибудь ходите, хоть иногда?
Наташа задала этот вопрос и сама себе удивилась.
– Частенько. Но не вместе. – Он стоял у духовки спиной к дочери. – О, черт! Я обжег себе руку!
Аптечка была в ванной комнате, и отец вышел из кухни. Наташа дотронулась до дверцы духовки. Та была теплая, но не горячая.
Отец вернулся пару минут спустя с ненужным пластырем на руке. Наташа не решилась сказать отцу, что она на его стороне, ибо считает мать неблагодарной и грубой. Точно так же она никогда не осмеливалась спросить отца, счастлив ли он.
– Ты хорошо готовишь, папа, – произнесла она вместо этого.
– Великое дело – практика, – подмигнул он ей.
Наташа в ответ ухмыльнулась, будто бы отец поделился с ней какой-то шуткой. Со двора донеслись звуки – это остальная часть семейства вернулась. Мать вошла в кухню первой.
– Это просто возмутительно! Я разве не просила, чтобы ты открыл окно? Здесь душно, как в сауне!
Наташа следила за отцом, который ничего не ответил жене. Пока она распахивала дверь кухни, отец скосил глаза к Наташе, и тогда дочь поняла его шутку.
После того как Бренда переехала к Киту, Наташа оставалась с родителями еще несколько месяцев. Приятный разговор с отцом, только что состоявшийся, был гораздо длиннее, чем те, которые случались раньше. Во время бесед с матерью Наташа вообще только слушала, вставляя изредка слово, чтобы показать, что она следит за нитью разговора. Возможность диалога между родителями была так же сомнительна, как и левитация.
За обедом Наташа, отец и Кит ели молча. Наташина мать и Бренда разговаривали между собой, правда, строя беседу таким образом, будто она касалась всех. Речь шла о том, как ужасно было в «Традко» и что они каждый раз тратят время зря, посещая этот магазин.
– Вы говорите это постоянно. Если магазин так плох, так чего же вы меня туда таскаете каждый месяц, а то и чаще? – пробормотал Кит, обращаясь к своей невесте.
Наташа предположила, что это начало ссоры и позволила себе отвлечься на более приятные мысли о Джоффри, о прошлой ночи и о том, чем он, возможно, сейчас занят. Может быть, думает о ней?
– Чего это ты так загадочно улыбаешься? – спросила Бренда молчаливую Наташу.
На сей раз Бренда, видимо, решила избежать ссоры, которую пытался начать Кит.
– Ты улыбаешься, потому что вспомнила что-то из прошлой ночи? Слушай, ты ведь не ходила в «Аполлон», да? Была ты в «Бартоксе» или нет?
Допрос начался. Кит, Бренда и мать замерли в ожидании с вилками и ножами, занесенными над едой. Даже Наташин отец бросил на дочь вопросительный взгляд.
– Отчего вы все так горите желанием знать, что происходит в моей жизни? Уж не оттого же, что ваши собственные – полное дерьмо?
Никто не возразил.
Бренда лишь презрительно усмехнулась:
– Ты всегда только говоришь и ничего не делаешь. Заявление о том, что ты собираешься подцепить богатого мужика, наверное, давно уже забыто?
Бренда намекала на то, что однажды Наташа начала копить деньги, чтобы уехать в Америку. Она собрала семьдесят фунтов, а затем потратила их на часы. Или был еще случай, когда Наташа опрометчиво заявила своей семье, что намеревается поступить в колледж, чтобы в один прекрасный день сделать карьеру, не связанную с чужими вонючими ногами. Она даже позвонила в Брэдфордский колледж, чтобы уточнить детали: сколько стоят интересующие ее курсы, где и когда читают по ним лекции. Наташа все тщательно зафиксировала, а затем погрузилась в рутинную работу, пропустив очередной набор, полагая, что сможет начать учебу в следующем году. Несколько месяцев после этого Бренда дразнила ее, отпуская дурацкие шуточки типа: «Ну, скоро ли ты получишь ученую степень, Наташа?»
Наташа пожаловалась на Бренду Анне.
– Скажи ей… Скажи этой стерве, что единственная причина, по которой у нее в школе с учебой было хорошо, заключается в том, что ее ничего не отвлекало, в том числе и личная жизнь. Скажешь?
– Не хочу портить себе нервы. Она того не стоит.
В следующее воскресенье Бренда попыталась уговорить Наташу куда-нибудь с ней пойти, а Наташа – как всегда – нашла какие-то отговорки. На сей раз настолько неубедительные, что Бренда поняла – ее избегают. В этот день колких замечаний не последовало.
Но больше всего Бренда язвила по поводу Наташиного намерения начать свое собственное дело. Кстати, один из курсов лекций, который она хотела прослушать в колледже, был посвящен бизнесу. Опережая события, Наташа стала изучать возможность открытия собственного обувного магазина. Она исследовала рынок, просмотрела заявки покупателей и составила смету необходимого стартового капитала. Она даже посетила библиотеку, чтобы распечатать заявку.
– Какой твой следующий шаг? – спросила Анна.
– Пойти на работу в понедельник, – ответила Наташа, и проект был заброшен.
– Как там наша бизнес-империя? – дразнилась Бренда за очередным воскресным обедом.
Наташа хорошо помнила все это и уговаривала себя не заводиться и не отвечать на подначки Бренды. Но та опять начала:
– Ну давай, признавайся, ты же не ходила в «Бартокс», правда?
Наташа упорно хранила молчание, медленно покачивая головой.
– Я так и знала! – восторжествовала Бренда.
Семейство продолжило обедать, иногда отпуская комментарии, которым не суждено было вылиться в диалог, а также банальные и тупые замечания, чтобы хоть как-то нарушать тишину. Наташа молчала, сгорая от злости, которая, как она знала, была опасна, стоит только поддаться этому чувству.
– Попробуй как-нибудь уговорить меня пойти с тобой куда-нибудь, – подначила Наташа Бренду.
Она желала этого только для того, чтобы затем отказать сестре. «Ты такая лицемерная, – хотелось сказать Наташе. – Ты издеваешься над тем, что я хожу в «Аполлон» и иногда строю планы, которые затем не осуществляю, но сама-то пукнуть боишься без одобрения Кита». Она боролась с искушением рассказать Бренде о Джоффри, похвастать его машиной, домом и тем, что у парня столько денег, что ему даже не надо работать. Ко всему прочему у Джоффри имелось не-мало других качеств, которым Бренда могла бы позавидовать. Кит с ним и рядом не стоял.
– Ну и как там было в «Аполлоне»? Весело?
– Я была в «Бартоксе!» – парировала Наташа, для большего впечатления держа вилку, словно пистолет. – И я там встретила кое-кого! У него есть «ягуар» и большой красивый дом! И еще он так богат, что ему даже работать не надо! И на этой неделе я с ним снова встречаюсь.