— Думаешь, меня сейчас выпишут? — тяну с сомнением.
— Куда они денутся! — заявляет самоуверенно Макар.
— Внимание! До Нового года пять минут! — вгоняет в панику Королев. — Ща, шампанское достанем! — подрывается снова к машине.
— Три, два, один! Урааааа! — брызги шампанского попадают на нас, но мы этого не замечаем.
Бокалов нет. Бутылка идет по кругу.
— Один глоток, систер, мы тебе разрешаем! — бутылка оказывается у меня в руках. — Загадала желание? — серые глаза шарят по моему лицу.
Улыбаюсь и отпиваю, буквально смочив губы… О, да! Я загадала!
37. Курорт
Меня действительно выписали из больницы, для продолжения лечения на дому.
— Какой курорт? Вы, молодежь, совсем головой думать перестали? — по пути меня отчитывает Тихомиров-старший.
Папенька- намба ту, забрал из больницы и вез на мою квартиру.
— Отец, пусть Рита свежим воздухом подышит. Катать мы ее будем разве что на подъемнике, — оправдывается Макар, заговорчески подмигнув мне.
— Рита никуда не едет! — безапелляционно заявляет прокурор.
— Это мне решать, — встреваю в спор. — Я, девочка уже самостоятельная!
Самостоятельная собрала небольшую сумку. Порывшись на сайте Спортмастера, заказала горнолыжный костюм и ботинки. Кататься и правда не собираюсь, но чтобы не отличаться от остальных любителей горнолыжного отдыха… главное — жопка в тепле и удобно.
— Рита! Виолетта! Знакомьтесь! — братец представляет мне старшую сестру.
Блондинка, как и я, только с карими глазами, надув губки, нехотя здоровается. Ей больше интересен Матвей, который сдает наши сумки в багаж. Все эмоции написаны на лице… Виола, как похотливая кошка, облизывается на Королева. Ну, хоть у кого-то будет личная жизнь — пожимаю плечами.
— Девочки — налево! Мальчики — направо! — с грустью, понимаю, что номер у меня, с сестрицей, общий.
Виолетта тарахтела и жаловалась на "неудобства". Все не так, как она хочет… вороги лютые специально выдали халаты одинаково белые, когда она любит нежно-сиреневый. Кровать не достаточно широкая и мягкая… Заткнув уши наушниками, чтобы не послать ее лесом, устраиваюсь сама и разбираю вещи по полкам.
— Ты меня слышишь, вообще? — бесцеремонно, стервоза выдергивает один из моих звукопередатчиков.
— Что?! — рычу.
— Я хотела эту полку занять! — тычет маникюром на мои, уже разложенные вещи.
— Будешь верещать мне под ухо, побрею тебя ночью налысо! Шмотки твои развею с пятнадцатого этажа! Поняла?!
— Да, ты…, - Виола покраснела.
— Чокнутая! У меня и справка есть! — щелкаю перед ее носом пальцами.
Сестрица как-то сразу притихла, настороженно оглядываясь по сторонам, затем рванула к двери… Угу, жаловаться понеслась, коза.
— Лютуешь? — поинтересовался Матвей, когда мы встретились на первом этаже, в кафе.
— Она мне весь мозг вынесла, — шиплю, и кидаю взгляд на сестренку.
Та испуганно жмется к Макару и что-то шепчет ему на ухо.
— Девочки! Давайте жить мирно! — синеглазый стряхнул ноющую Виолу с себя.
— Кхы! — чуть не подавился Мотя, весело метнув взгляд в мою сторону. Явно он ставил на меня… Ну, спасибо, брат!
38. Савелий
Ехать сегодня на горнолыжку отказалась. Сказав, что поваляюсь в номере, помахала рукой вслед родственничкам.
К обеду спустилась на лифте. Чувствовала себя жутко голодной. Шведский стол радовал разнообразием. Накидав целую гору еды, пристроилась за столиком, у окна.
Вошедшие мужчины сразу приковывали взгляд всех, кто находился рядом. Красавчик, лет тридцати с двумя охранниками. Покрутив головой, он двинулся к моему столику. Черт! Есть же еще места! — недовольно рассматриваю мажора, который без разрешения, плюхнулся напротив.
Подняв бровь, он посмотрел на меня и на изобилие еды, перед моим носом: куда в тебя столько влазит?
— Обожрусь и помру молодой! — выдаю и продолжаю чавкать, подъедая салат, похожий на оливье.
— Савелий! — представляется богатая наглая морда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Игнорю, поглощая свой обед.
— А тебя как зовут? — не выдерживает безразличия мужчина.
Внимательно рассматриваю индивидума. Птичка высокого полета. Одни часы стоят, как моя квартира, в центре. Два цербера рядом внимательно следят за каждым шорохом… Шатен, с янтарно-карими глазами. Волевой подбородок, с легкой небритостью. Можно было сказать, что есть в нем налет интеллигентности…
Савелий.
— Мой папа-прокурор, не разрешает разговаривать с незнакомыми мужчинами! — фыркаю, что приходится сворачиваться побыстрее.
— Почему одна здесь? — спокойно спрашивает, явно фиксируя мое раздражение, от своего присутствия.
— Братья и сестрица ушли кататься, — нехотя отвечаю.
Понимаю, что он разводит меня на информацию о себе и пытается разговорить. Развлекать скучающего мажора я не собиралась и подрываюсь, чтобы встать. Передо мной вырастает один из битюков красавчика. Удивленно оборачиваюсь на продолжающего жрать мужчину.
— Слушай, я после последнего похищения контуженная, так что не жди от меня адекватных поступков, — шиплю, присаживаясь обратно.
— Расскажи! — в янтарных глазах сверкнул интерес.
Рассказываю не потому, что испугалась его охраны… не могу объяснить, почему. Савелий отложил прием пищи и скрестив руки, внимательно меня слушал. Мне приглянулась кисточка винограда, лежащая у него на тарелке. Раз мы такие собеседники, ему ж не жалко, да?! Тащу на себя, продолжая рассказывать. Взяла гроздь в руку и отщипываю по одной ягодке, закидывая в рот.
— Что ты ему сделала? Он же не просто так на это решился? — догадливый, гад.
Достаю телефон и нажав видео, поворачиваю к мажору экраном.
— Аха-ха-ха! — уже минуту пятнадцатую не унимается Савва, утирая слезы платком, который ему выдала охрана.
— Как же скучно я живу! Благодарю, за компанию! До вечера, на ужине… Как все-таки тебя зовут? — красавчик навис сверху, поднявшись.
— Рита, — цежу, понимая, что он не отстанет.
К вечеру явились уставшие и раздраженные братья…. Видимо, Виолетты было слишком много. Увидев меня, сидящую в кофейне, рванули устроиться рядом.
— Ну, как? — откладываю телефон.
— Виола упала и все время ныла. Толком и не покатались, — ворчит Макар.
— А где она? — спрашиваю в надежде, что ее прикопали прямо там, в снегу.
— Отвезли в больницу. Ее до завтра оставили… рентген и все такое, — поясняют мне.
— Ты чем без нас занималась? — интересуется Матвей.
Набираю в легкие, чтобы ответить и замечаю вошедшего в кофейню Савелия.
— Рита! — помахал мне рукой красавчик и завернул к баристо, чтобы кофе себе заказать.
Меня жгут четыре сине-серых глаза. Матвей брякнул по столу кулаком, что моя чашка подпрыгнула.
— Мы тебя в номере закроем и ключи потеряем! — рычит Макар. — Это что за мужик?! — показывает на спину мажора.
— Э! Я тут все глаза выплакала, в вашем ожидании, — затянула, хлопнув ресницами. — Просто этот человек рядом обедал…
— "Просто человек", говоришь? — Матвей рассматривает Савелия, окруженного "людьми в черном".
39. Ночной Сочи
Прелюбопытную картину застаю вечером, спустившись на ужин. Братишки сидят за одним столом с Савелием и мирно… бухают?! — аж рот открыла.
— Если бы у меня была такая сестра — с карабином ходил! — заявляет мажор, махнув на меня рукой, в которой был бокал.
Эти, два балбеса, дружно кивают. Нет, ну совсем обнаглели! А где: Риточка, ты хочешь кушать? Все сама! — пошла добывать пропитание. Взяв творожную запеканку, фрукты и чай, присела, с краю.
У собутыльников темы интересные пошли… взаимоотношения полов.
— Рита! Уши закрыла! — заявляет Макар.
Округлила глаза. Совсем оскотинились! При мне обсуждать свои предпочтения в сексе и что им в "бабах" больше нравится. И с кем?! С первым встречным буржуем, который скорее всего, в этой жизни все уже испробовал… А вот это уже интересно! Ловлю далеко не пьяный взгляд на себе. И для чего, его светлость, споил моих оболтусов?
