огромная птица с четырьмя гигантскими лапами и черными крыльями вихрем летит вниз, прямо на нее.
– Арда, где же ты? Арда, помоги мне…
В голове помутилось. Ничего нельзя было различить. Страх не отступал. Перед тем как потерять сознание, она вместо птицы увидела черноволосого человека, нависшего над ней.
Первый отряд амазонок, который шел без ксанфы, вернулся в племя с добытым мясом оленихи и кабана. Все порадовались, что никто не пострадал. Через неделю после них прибыл отряд Арды. Несколько девушек отделались синяками и царапинами, и весь ксанфат выбежал на помощь, желая узнать, что случилось. Арды с ними не было.
– Где Арда? Что с вами случилось, и почему вы без добычи? – спросила Норда, присоединившаяся к амазонкам.
– Мы нарвались на большой отряд варваров. Уже думали, что у нас нет шансов, но Сатирра смогла отвлечь их на себя. К тому моменту, как мы разделались с дикарями, к ним пришла подмога. У нас не было иного выхода, кроме как бежать. Арда повела варваров за собой, – отчиталась Гардия.
– Надо ее найти. Мы должны ей помочь! – призвала Норда.
– Как мы найдем ее в лесу? Мы даже не знаем, в какую сторону она поскакала! – запротестовала Гардия. – Мы должны ждать.
Волнение в лагере нарастало. Все понимали, что если Арда погибла, то им придется выбирать новую ксанфу. Но в этот раз решение будет приниматься голосованием.
Норда направилась в шатер, где жила Элен и несколько других женщин, следящих за хозяйством.
– Элен, нам надо поговорить наедине, – резковато сказала Норда.
Они вышли из шатра, стоявшего практически впритык к скале, и отправились в сторону речки через деревья, которые много лет скрывали их от людских глаз.
– Я знаю, ты что-то сказала Сатирре. Слишком она послушная, чтобы вот так развернуться и нарушить приказ. Для этого должны быть серьезные причины. Да и я видела, как ты оглядывалась, когда в тот раз зашла в ее шатер.
– Я сказала правду, Норда. Ей здесь не место. Я не просила ее уезжать, она приняла это решение сама. Тем более, как видишь, она не сбежала, а присоединилась к остальным. Ей давно хотелось проявить себя.
– И какую же за правду ты рассказала? Чего я не знаю? – презрительно спросила Норда.
– Тебе известно, что ее нашли не в пасти медведя. Это все, что я ей рассказала. – Элен гордо смотрела в лес, росший на другом беру реки. – Сбежав, она спасла жизни амазонкам. Да, они с Ардой пропали, но вернулось семь человек. Это лучше, чем никто. Я уверена, с ними все будет в порядке.
С этими словами Элен развернулась и направилась в лагерь. Хотя она дрожала от ужаса за содеянное предательство, старалась идти ровно.
– Я не желаю никому из вас зла, особенно тебе! – выкрикнула Норда. – Но я честна. Начнет предавать одна, следом за ней пойдет и вторая. Это понесет за собой разруху в нашем маленьком мире.
Элен замерла и, обернувшись через плечо, ответила:
– Раз ты такая справедливая, то первой должна была рассказать Сатирре, как и в чем ее нашли. – Она продолжила путь, больше не останавливаясь. Ей было страшно, ведь она нарушила правила, и ее секрет открылся приближенному Арде. Но про платье было известно лишь ей одной.
Прошло еще два дня.
Элен сидела у реки, кидая в воду камушки, но расходящихся от них кругов не оставалось из-за быстрого течения. Вдруг со стороны леса раздался какой-то шум, и она подняла голову.
– Рогосса! На помощь! Скорее!
Элен помчалась в лагерь, а потом вернулась уже с дюжиной женщин. Они начали осторожно переходить реку по подводному мостику, держась друг за друга, потому что течение в это время года было особенно сильным.
Рогосса знала, где ее дом, и смогла вернуться. Она была вся взмыленная, ноздри тяжело быстро раздувались. У нее на спине лежала едва живая Арда, руками обнимавшая кобылу за шею.
Одна из амазонок схватила поводья.
– Ну же, девочка, потерпи, без тебя мы не сможем перенести ее через реку, – молила Элен.
Лошадь едва держалась на ногах, но осилила последнее препятствие.
Арду осторожно спустили со спины кобылы и положили на землю. Из лагеря прибежали амазонки с носилками.
Рогосса рухнула рядом. Из ноздрей пошла кровь. Ей уже было не помочь, она сделала все, что могла – довезла обессилевшую ксанфу домой ценой своей жизни.
– Живее, несите ксанфу в мой шатер. Поторапливайтесь! – суетливо приказывала Элен.
Потерявшую сознание воительницу осторожно положили на стол, чтобы осмотреть. Даже такой могущественной амазонке иногда требовалась помощь. В ксанфате начали шептаться – каждая надеялась на ее выздоровление. Конечно, Арда правила жестко, но ее все уважали, и замену искать никто не хотел.
– У нее жар. Нога воспалилась, – осмотрев ее, сказала Элен. – Это опасно, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти ее.
Каждый день она по нескольку раз промывала рану от гноя и закладывала в нее мазь, а также поила отварами от жара и боли. В течение десяти дней Арда боролась с лихорадкой, а потом воспаление начало сходить. Она все чаще приходила в сознание, хотя слабость не покидала ее. Каждый раз, когда она открывала глаза, дежурившие у ее кровати женщины пытались напоить ее и накормить перемолотыми фруктами или овощами с яйцами. За время болезни она осунулась и сильно похудела – такой тощей ее никто никогда не видел. Потребовалась еще неделя, чтобы Арда могла вставать без посторонней помощи.
Прихрамывая, Арда вышла в круг огня и созвала совет амазонок. Ликование охватило лагерь – их ксанфа идет на поправку.
Арда поднесла ладонь к губам, призывая к тишине.
– Мои верные амазонки! Наша соплеменница спасла мой отряд, но сама осталась в лесу, пока мы тут спим и едим в полной безопасности. – Каждое слово давалось ей тяжело. – Ее подстрелили, и она угодила в капкан для животных. Сатирра еще была жива, когда я уезжала. Я не успела сразу помочь ей выбраться, а когда вернулась через два дня, отделавшись от погони, ее уже нигде не было. В одиночестве, с воспалившейся ногой, без провизии, я была не в состоянии броситься на ее поиски! Но если мы не поможем ей, то она останется у кого-то в плену. Вы знаете, что я бы никогда не бросила никого из вас в беде. Мне нужны добровольцы, которые отправятся на ее поиски под командованием Норды!
– Разве это не приказ?! Почему же добровольцы? Сатирра эгоистична, она ослушалась меня, когда я просила
