Вот так появился третий закон – выжить в обществе можно, только соблюдая его законы и правила игры. Наше общество корабль. На нем вроде бы порядок и руководит капитан с командой. Но корабль не место для жизни, он пригоден только для путешествий, деловых поездок и перевозок. Общество должно жить на суше и трудиться, а не болтаться по морям и океанам, без руля и ветрил, с командой, которая не знает, куда и зачем плывет. Очень много десятилетий водят наши Моисеи народ в никуда. Водят, без Бога, без разума, руководствуясь только интуицией, выгодой только для себя и своего окружения. Руководство меняется только для того, чтобы дать другой команде обогатиться.
Убедить полунищее население в заботе о нем и росте благосостояния впрямую невозможно и поэтому в ход идут более мудреные экономические показатели, которых легче добиваться и труднее доказать их ложность.
Направление было одно – обман, а математических пути два. Так как человека, как душу населения, интересует больше всего его душа, поэтому прирост давался на душу населения. Попробуй, проверь, насколько увеличился совокупный общественный продукт или валовой внутренний продукт на твою душу. Он, оказывается, вырос на восемь и двадцать две сотых процента. Впечатляет. Тем более что в Америке он составил только три и одну сотую процента. Засеял два поля, результат записал на одно. Работали втроем результат на одного. Получите рост урожайности и производительности труда. Как и во всяком делении пути увеличения результата только два – увеличение делимого или уменьшение делителя. Коль первое делать трудней, то чаще пользовались вторым, хотя не брезговали и первым. Все цифры пудрились, облагораживались методологической терминологией, загонялись в сложные математические формы статистической отчетности, но суть их оставалась неизменной. Выжить в этом мире всеобщей лжи, можно только подчинившись государственным законам и правилам ведения отчетности, иначе будешь выкинут, как безграмотный работник не понимаю важности политических, экономических и социальных задач, стоящих перед страной на данном этапе развития общества и не желающим выполнять решений (съезда, пленума, программы, конференции, совещания и т. п.) Шли годы, ставились новые задачи, а суть и методика не менялись. Вся страна основательно завралась и неизвестно до чего бы докатилась.
Глава 25
В основной массе своей, жизнь нас никогда не баловала излишками денег. Уровень жизни, в период до перестройки в основном был невысоким, нормальным, реже очень обеспеченным, но истинно богатых людей у нас было немного. К полному безденежью и нищете мы относились с широкой гаммой чувств от раздражения, равнодушия, до сочувствия, в зависимости от нашего отношения к тому, кого это коснулось. Но одно дело отношение к другому, совсем другое, когда нищета нависает над тобой. А происшедшее со страной экономическое лихо дало возможность многим испытать это на себе.
Борис Калинкин вдруг ощутил, что в ближайшее время может войти в экономический штопор. Четко маячила потеря работы вообще, в связи с развалом отрасли. Он не хотел и не мог представить себя в роли отца семейства, месяцами приносящего домой мизерную зарплату или того хуже в роли безработного. Но от скулежа и бездействия ничего не изменится. Надо искать выход и плевать он хотел на чувство собственного достоинства, уровень образования, опыт работы и свои заслуги с этим связанные, если это мешает ему быть нормальным членом семьи. Это уже гордыня, а не достоинство.
Еще Борис понимал, что единственно быстрый способ получения денег – это торговля, а конкретно перепродажа. Осталось найти товарную нишу. Единственное ограничительное условие, не вкладывать в незнакомое дело больших сумм денег, то есть начинать с нуля. Если дело стоящее оно начнет быстро окупаться, если нет, потери будут вертеться около нуля. Существовала и другая сложность это выйти торговать в сорок с лишним лет, по его понятиям это так же, как выйти на панель добропорядочной, нормальной, умной женщине в возрасте около тридцати лет. Торговать дома, где тебя очень многие знают, это во много раз труднее, чем на стороне. Но он тогда не знал, торговля в незнакомом городе без крыши над головой и незнания порядков, пожалуй, еще сложнее. Так или иначе, Борис для начала выбирает сторону.
Теперь о товаре. В ту пору появилась несметная армия челноков, людей занимающихся закупкой и доставкой приличных объемов товара для себя или для реализаторов. И вся эта армия с огромными неподъемными сумками состояла в основном из женщин. Так как носить их они не могли, то вынуждены возить их на тележках. Вот эти человеческие прицепы и избрал Борис своим товаром. Будучи человеком, с неплохой экономической базой, он подошел к цене, не с позиции пробного тыка, а конкретно определил нижний предел цены, который если не удастся удержать, затея теряла смысл. Зная вес одной тележки семь килограммов и максимальной грузоподъемности Бориса, с учетом подъема, около семидесяти килограммов. Так было определено первоначальное количество тележек десять штук на рейс. Основным местом загрузки челноков были рынки Москвы с главным из них Лужники, там могли быть они востребованы лучше всего.
Борис сложил стоимость проезда в оба конца, взял по минимуму затраты на себя в период поездки, затем добавил двадцать процентов навар, затем поделил на количество и получил минимальную цену, дешевле которой продавать нельзя. Тележки и билеты куплены. Жена пошила огромную сумку для их упаковки. Для безопасности в дорогах, пришиты потайные внутренние карманы к вязаному жилету для документов и денег, после чего он немедленно был переименован в бронежилет. Так жизнь поставила Бориса на совершенно новую тропу. Назад дороги нет, где остановка тоже никто не знает.
Глава 26
Утро перед первой поездкой. Сумка огромного размера с десятью тележками, весом около семидесяти килограммов, рабочая тележка, с которой вместе вес поклажи доходит до восьмидесяти. Сумка с продуктами и прочей дребеденью в дорогу, с ремнем через плечо, так как руки должны быть свободными. Бронежилет с документами и деньгами, теплая, не новая, чуть-чуть отвлекающая внимание одежда и почти двухсоткилограммовый рыцарь с доспехами, готов к выходу на торговое ристалище. Скажи Борису десять лет назад, что ему придется этим заниматься, он бы и пальцем у виска крутить не стал. А сейчас, что называется, приплыли!
На вокзалах число таких рыцарей и дам, с сумками и тележками доходило до восьмидесяти процентов пассажиров, все что-то куда-то везли. С трудом подняв свою сумку в вагон, а затем на полку, Борис понял, что она слишком велика, тяжела и неудобна в обращении.
Таможенник, проходивший по вагону, ткнул пальцем в сумку, спросил:
– Что там?
– Пустые тележки. – Спокойно ответил Борис.
Таможенник, пощупал в нескольких местах сумку, ни слова больше не говоря, обратился к следующему. Тогда у них было очень много дел, интереснее и выгоднее. Мараться и тратить время на мелочевку, они не хотели и не могли. Это было время большой жатвы, а товар Бориса, что-то вроде промышленных сорняков, на поле нормальных и тучных колосьев. Заполнять свой бункер мусором, не в их задачах.
Ранним утром приехал в Москву. Насилу протиснувшись в турникет метро, первым поездом отправился на Лужники. Там по теории должно быть наибольшее скопление торгового люда. Площадь перед оградой стадиона – это Красная площадь в праздники, а от метро новые колонны подъезжающих. Даже стоять толком негде, не то, что торговать. Лишь бы не затоптали. Около семи утра народ начал быстро просачиваться внутрь, за ограду. Интересно, что кассы открывались в семь утра, а билеты продавались задолго до начала работы касс, но дороже. Площадь заметно опустела. Где-то примерно через час, начался отток нагрузившегося люда.
Первую сделку, Борису удалось совершить в девять часов утра. Тележка ушла с тридцати процентным наваром, что добавило к минимальной расчетной цене десять процентов. Дальше торговля шла не очень бойко, но к трем часам дня удалось их все пристроить. Кроме того, Борис уловил из разговоров, что тележками торгуют на Ленинградском и Белорусском вокзалах.
За время торговли к Борису несколько раз подходили какие-то личности в форменной одежде работников рынка и гоняли, говорили, что торговать можно только за оградой, здесь нельзя. Оказывается, им надо было только заплатить, на этом все бы закончилось, но отсутствие опыта даже не навело на эти мысли. Но новичкам, как правило, везет, народ повалил с рынка, Борис затерялся в выходящей толпе и рыночные рэкетиры больше не подходили. Он допродал свои телеги без дани и подался заниматься маркетингом. Маркетинг – мудреное слово, все гораздо проще, пошел изучать рынок тележек, цены, места и условия торговли.
Белорусский отпал сразу же. Торговля там была приватизирована десятком ежедневных постоянных продавцов и любой варяг, появляющийся в их рядах, немедленно изгонялся людьми в милицейской форме. То есть, количество мест ограничено, залетным и случайным не заходить, в ногах не путаться.
