мужем, в котором я до недавнего времени души не чаяла и была уверена, что мы проживем вместе всю жизнь счастливо…
Ночью он так на меня смотрел, что я даже всерьез засомневалась, что наш договор о годовом сроке брака — хорошая идея. Кажется, что в любой момент он меня может сожрать…
Не понимаю, чего на меня так смотреть? Ему мало его шлюх?
От этих мыслей морщусь. Не хочу представлять его с другими. Он подлец, козел и предатель, но мне до сих пор больно представлять, что он где-то там на стороне с другими…
Усилием воли заставляю себя взять себя в руки. Я пообещала себе, что больше не пролью из-за него ни слезинки!
И так много рыдала первые дни…
Но не буду! Хватит!
Потом пожалею себя, когда все закончится. Или уже не захочу жалеть…
Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть от неожиданности.
— Милана, выходи. Обсудим бумаги, и я поеду на работу, — слышу из-за двери строгий голос своего мужа.
Кидаю быстрый взгляд на часы. Ого, почему он еще дома?
Блин! А я ведь опаздываю на работу!
Вскакиваю и бегу в ванную, даже ничего не отвечая Артему.
Чищу зубы и вздрагиваю, так как дверь ванной комнаты открывается, и на пороге стоит мой разозленный муж.
— Когда я что-то говорю, будь добра, отвечай! — рычит он, сверля меня взбешенным взглядом.
Замираю с щеткой во рту и испуганно таращусь на него. Выбил дверь в мою спальню? Точнее, в нашу…
— Ясно? — приглушенно рычит.
Киваю и по-быстрому дочищаю зубы, умываюсь и понимаю, что он так и стоит в дверном проеме, прислонившись плечом к косяку двери.
Замираю под его раздевающим взглядом. Я ведь не думала, что он будет вскрывать дверь в мою комнату, поэтому побежала умываться в майке и трусиках.
Хватаю банный халат и закутываюсь в него.
— Я через пять минут буду готова, — сообщаю ему, стараясь не смотреть на него.
— Хорошо, — кивает, продолжая стоять в дверном проеме, закрывая его собой полностью.
— Может, пропустишь меня? — пытаюсь говорить строго, но мой голос почему-то срывается до шепота.
Медленно, лениво отступает, пропуская меня.
Открываю шкаф, достаю одежду и опять серьезно смотрю на своего мрачного мужа. Он садится в кресло и расслабленно откидывается на спинку. Гипнотизирует меня странным взглядом.
Забираю вещи и ухожу в ванную. Щелкая замком. Быстро одеваюсь и выхожу.
— Сейчас подпишешь договора, и я уезжаю на работу. Завтра мы едем с ночевкой к моим родителям, — перечисляет он все пункты своего плана.
— Я опаздываю на работу, поэтому сейчас договора не могу подписать, — говорю я ему на ходу.
— Я тебя подвезу. В дороге подпишешь, — серьезно сообщает.
— А к твоим родителям обязательно ехать?
— Какие-то проблемы? — приподнимает бровь.
— Ну как бы да… — бубню, обуваясь. — Сложно будет еще и у них играть роль счастливой жены. Тем более твоя мама и так ко мне не очень относится…
— Моя мама к тебе хорошо относится, — перебивает меня мой муж. — И да, это обязательно.
Он выходит, и мне не остается ничего другого, кроме как идти с ним.
Пока едем, просматриваю пункты договора, то и дело морщась. Ну зачем ему все это? Прописал бы просто: делать вид, что у нас все хорошо, когда выходим в люди.
Но нет! «Готовить завтрак и завтракать с ним», «один раз в неделю ужинать с ним», «ездить к его родителям и играть роль счастливой жены» и многое-многое другое.
Ну и конечно же, секс через месяц. И большими буквами приписка «по взаимному согласию». Ну спасибо, что хоть это условие услышал очень хорошо!
Если честно, то чем больше читаю договор, тем больше злюсь.
И тут натыкаюсь на пункт об изменах, который гласит, что никаких измен не должно быть!
Серьезно⁈
Поднимаю взгляд на своего серьезного мужа и шиплю:
— Никаких измен? — и даже начинаю нервно смеяться.
— А что, хотела изменять? — приглушенно рычит он, мрачнея на глазах.
Даже рот открываю от изумления.
Конечно не хотела! Но у него явно странные понятия о фиктивном браке. Он изменил мне в настоящем, но к изменам в фиктивном относится строго категорично отрицательно!
Ухватывает пальцами мой подбородок и поворачивает мое лицо к себе:
— Так что, хотела изменять? Решила мстить мне? — цедит это сквозь зубы.
— Я — не ты! — шиплю ему. — И я, даже в фиктивном браке, не стала бы изменять!
Зависает и рассматривает меня. На скулах ходят желваки. Медленно выдыхает и цедит:
— Хорошо. Меня этот пункт тоже касается.
— В каком смысле? — непонимающе хмурюсь.
— С моей стороны тоже никаких измен.
Неверяще смотрю на него.
— Никаких измен? Уже поздно, — горько говорю это и отворачиваюсь.
Так старалась забить эти чувства и боль поглубже, но сейчас почему-то они опять дают о себе знать.
Больно. Очень больно.
— Я рискну, — цедит он.
Машина останавливается возле музыкальной школы, и я дергаюсь, чтобы выйти.
Мой муж перехватывает меня за руку и ровным тоном говорит:
— Сначала подпиши договора.
Поджимаю губы. Не хочу уже ничего. Даже дочитывать не хочу.
Какая разница, что там еще. Свои обязанности я уже прочитала. «Вознаграждение» тоже прочитала. Остальное — мусор, поэтому беру ручку и расписываюсь на всех страницах.
А потом выскакиваю из машины и бегу так, как будто за мной гонятся черти…
23
Артем
Моя жена, не дочитывая договор, расписывается и убегает, кипя от злости.
Бежит по ступенькам музыкальной школы. Волосы развеваются и переливаются в солнечных лучах, изящная, гибкая фигурка в легком платье угрюмо удаляется от меня. Кажется, что она стала живее и моложе. Хотя странно о таком думать. Ей всего двадцать три, но сейчас ей можно дать лет двадцать.
И мне все в ней нравится. В том числе и то, что она перестала циклиться на клиниках и детях. За все время ни разу об этом не упомянула. Да и больше она не посещает врача, не сдает анализы.
Стискиваю челюсти и играю желваками. Такое гнетущее чувство, что я все просрал.
Медленно выдыхаю и приглушенно рычу. Так и есть, этой херовой изменой я просрал свой брак.
— Поехали, — командую водителю и кидаю взгляд на свою жену, которая подбегает к дверям школы и врезается в какого-то хмыря.
— Подожди, — рявкаю водителю и мрачно наблюдаю за Милой и типом.
Она чуть бы не отскакивает от удивления, а он придерживает ее за локоть и улыбается ей.
Стискиваю челюсти, продолжая наблюдать. Если честно, хочется выйти из машины и втолковать этому кретину, чтобы к моей жене даже на пушечный выстрел не подходил. Но я держусь.
Я набокопорил. Поэтому на Милу сейчас давить нельзя. Она и так ведет
