себя нестандартно. Устраивает бунты и остальную херню.
Если сейчас отбрею этого кретина, то она еще больше разозлится. Поэтому я, как дурак, сижу и наблюдаю.
Она строго смотрит на этого олуха, а потом выдергивает свой локоть из его пальцев, обходит его и скрывается в здании школы.
Умничка, девочка…
Кажется, даже медленно выдыхаю. И это не очень приятно, не знать, чего ожидать от своей жены.
Я почти на сто процентов уверен, что она не позволит себе лишнего и не подпустит ни одного мужика к себе, пока мы связаны узами брака. Но доля сомнения есть. Совсем маленькая доля, но есть.
Она мысленно перечеркнула наш брак. Реально пытается относиться к нему, как к фикции.
Да и мне может захотеть отомстить…
Тут же вспоминаю ее разозленную пламенную речь: «Я не ты! И я, даже в фиктивном браке не стала бы изменять!»
И я в это верю, но все равно беру телефон и набираю охрану:
— Не спускайте с моей жены глаз. Докладывайте сразу, если она будет вести странно и нестандартно. Если увидите ее с каким-либо мужиком, сразу докладывайте.
Потом киваю водителю:
— Поехали.
* * *
Милана
Не успеваю вбежать в музыкальную школу, как ко мне подбегает Юлька.
— Мила, привет! Вот это ты приезжаешь под конвоем! — тарахтит она. — Одна, вторая машина… Те уехали, эти остались…
— О чем ты? — бегу в свой класс.
— О твоем водителе, охране… — не отстает от меня Юлька. — Может у твоего мужа есть кто на примете?
— О чем ты? — резко останавливаюсь и строго смотрю на нее.
— Да о друзьях каких-нибудь. Мне в личной жизни совсем не везет. Надоело перебирать каких-то непутевых маменькиных сынков…
— Юль, у меня урок, — обрываю я ее и забегаю в свой класс.
Я еще сводничеством не занималась, тем более с какими-то друзьями моего мужа.
После пары занятий звонит мама.
— Привет, Миланочка. Максимка отказался заниматься нашим делом.
— Мам, какой Максимка? Какое дело? — не сразу понимаю, о чем говорит мама.
— Адвокат, сын тети Шуры.
— Ааа… — протягиваю я. — Отказался? Почему?
— Говорит, что дело проигрышное. Тягаться с твоим мужем смысла нет. По документам ты ничего не получишь. По поводу нашей квартиры тоже сказал. Если дело связано с бандитами, то тоже ничего хорошего нам не светит. Ты представляешь? Я думала, он хороший адвокат, смелый, а тут же сдулся, как услышал нашу ситуацию…
— Мам, а чему ты удивляешься? Это же Артем…
— Артем, Артем! Пуп земли прямо! — возмущается она.
Молча слушаю, а потом сообщаю ей последние новости:
— Я, кстати, подписала договор на год.
— Договор? Еще год брака? Ну Милана! Надо было еще думать. Вдруг что-то да придумали…
— Мам, я тебя люблю. И бабушку люблю. Что придумали бы? Бабушка, если узнает ситуацию, то и с сердечным приступом сляжет. Ты же знаешь ее. Она слабенькая в этом плане… Ой, ладно, я побегу. У меня урок.
И отключаюсь. Пару секунд еще стою в коридоре, задумчиво смотря в окно. Я справлюсь, а параллельно буду налаживать свою жизнь, в которую я через год уйду от мужа. Если он меня отпустит, конечно…
24
Милана
На следующий день возвращаюсь от мамы и замираю возле двери нашей спальни. Начинаю злиться и тут же иду в кабинет к Артему. Распахиваю дверь, даже забыв постучать.
Сидит, расслабленно откинулся на спинку своего кожаного кресла и разговаривает по мобильному.
Останавливает на мне удивленный взгляд. Ну да, я впервые вот так вот без стука врываюсь в его кабинет.
Нетерпеливо жду, вскипаю все больше, а он не спешит заканчивать свой деловой разговор. При этом скользит по мне ленивым взглядом, и в глубине его глаз начинает загораться желание.
Отворачиваюсь. Он на меня никогда так не смотрел, как смотрит последнюю неделю. И это пугает и удивляет.
Что поменялось? Стрижка и цвет волос? Моя одежда? Мое нежелание подчиняться его приказам? То, что я так и не начала готовить ему завтраки?
— Привет, — вырывает меня из моих хаотичных мыслей голос моего мужа.
— Где мой замок? — тут же напускаюсь на него.
А сама понимаю, что надо бы сбавить обороты, потому что лучше не играть с огнем.
Но тот факт, что на двери моей спальни нет замка, меня не на шутку разозлил.
— Твой замок? — едва заметно усмехается. — А зачем тебе замок? А?
— Зачем замок? Чтобы ты не зашел, — шиплю ему.
Тяжело вздыхает.
— Когда я захочу войти в нашу спальню, меня не остановит никакой замок, — серьезно говорит. — Но вот лишние слухи, которые начнет распускать наша прислуга, мне ни к чему. И в договоре об этом есть пункт. Ты во всем помогаешь мне в минимизации любых ненужных слухов. Помнишь такой пункт?
Замираю и недовольно смотрю на него. Злюсь так, что даже не думала, что я так умею.
— Полегче, дорогая. Кажется, что ты готова меня сейчас испепелить взглядом, — усмехается мой муж.
— Тебе не кажется, — шиплю я, разворачиваюсь и выбегаю.
Скрываюсь в своей спальне и сразу же переодеваюсь.
Стук в дверь. Ну надо же, какой воспитанный и соблюдающий границы!
Подхожу и распахиваю. Хмуро смотрю на мужа. Встречаюсь взглядом со слегка прищуренными серыми глазами.
— Собирайся. Через полчаса едем к моим родителям.
— Хорошо, — бурчу и захлопываю дверь.
Через час мы уже приезжаем в загородный дом родителей Артема.
Стол уже накрыт к ужину. Думала, переодеться, когда приедем, но мама моего мужа уже недовольно поторапливает нас.
Мысленно бью себя по рукам. В чем есть, в том и буду ужинать. Да, джинсы… Но до сих пор не понимаю, зачем надевать вечернее платье на скромный семейный ужин из четырех человек⁈
— Милана, что на тебе надето? — округляет глаза моя свекровь.
Не успеваю даже открыть рот, как мой муж едва заметно усмехается и отвечает на вопрос:
— У моей жены новый имидж.
— За стол в джинсах? — презрительно говорит Мария Эдуардовна.
— А в чем проблема? — приподнимает бровь Артем.
— Это… неприлично… — выдает моя свекровь.
— Не вижу ничего неприличного, — пожимает плечами мой муж.
— Как хотите, — поджимает губы мама Артема и делает большой глоток вина из своего бокала.
Украдкой кидаю взгляд на своего мужа. Я думала, его бесит моя новая одежда, но такой защиты я даже не ожидала…
Ужин начинается. Мария Эдуардовна рассказывает о мероприятиях и событиях, которые проходили в обществе или планируются. Отец то и дело отлучается по каким-то делам.
Одним словом, можно уснуть. Почему я так старалась соответствовать этому всему?
Потому что я любила своего мужа и хотела быть для него гордостью…
— Еще вина, — командует Мария Эдуардовна, хотя, как по мне, ей уже явно хватит.
Мой муж кидает на нее обеспокоенные взгляды,
