с мастерскую стремительно, ослепил Артема канареечным джемпером и изумрудным шейным платком. На ногах гостя красовались вишневые мокасины. Серж чувствовал себя неотразимым, и, надо признать, было от чего.
– Наконец-то, – похлопал он по плечу своего подопечного. – Я уже заждался, тут такие новости. Ангелина торопит с натюрмортами, говорит, есть покупатель, которому она обещала продать. А ты укатил. Так что у тебя?
Артем выразительно показал взглядом на угол. Там, прислоненный к стене, стоял сохнущий натюрморт. В количестве одна штука.
– Мда… – протянул Серж, – негусто. Похвастаться нечем. И что мне ответить Ангелине? Деньги, Артем, клиент готов заплатить приличную сумму.
– Скажи, мне нужно время немного доработать картину. Скажи, появились новые мысли.
– Ладно.
Никаких мыслей у Артема по поводу этого натюрморта не возникло, но сдавать картину в таком виде нельзя. В ней нет индивидуальности. Придется срочно что-то придумывать. Ангелину подводить не стоит.
– Скажи вот что. К концу недели я его закончу. Картина постоит у меня дней десять, она должна хоть как-то просохнуть, потом я ее привезу в галерею. Но это последний натюрморт. Я делаю паузу.
– Да ты что? – к такому повороту Серж оказался не готов. – Ты хорошо подумал?
– Да, очень. Я буду писать новую картину к итальянской выставке. И есть еще пара идей. Пока не закончу намеченное, никаких натюрмортов.
Серж присвистнул, потом долго и внимательно смотрел на Артема. Артем неспешно раскладывал тюбики с красками на столике около мольберта.
– Новая картина? – наконец переспросил Серж.
– Да, новая картина.
– Успеешь?
– Успею.
– Ну, ладно, – Серж вздохнул. – Такие деньги уплывают…
– Не прибедняйся, – Артем рассматривал палитру. – Ты на мне и так неплохо зарабатываешь.
– Я на тебя пашу! Я добился встречи с Пересвистовым, показал ему несколько твоих работ, которые отобраны для итальянской выставки, попросил высказать свое мнение, угостил коньяком – и вот результат!
– Да ты герой.
Если в словах Артема и была ирония, то лишь отчасти. Пересвистов славился своей неподкупностью и гордился ею. Никто не желал попасть под острое беспощадное перо этого критика. Похвалы удостаивались лишь некоторые счастливчики. А то, что после встречи Пересвистов все же согласился написать статью, – просто чудо.
– Во что тебе это обошлось? – Артем повернулся к своему менеджеру.
– Я сказал, что он будет в твоем каталоге со вступительным словом на двух языках. А каталог уедет на международную выставку. Сыграл на тщеславии, – Серж картинно развел руками. – Все мы не без слабостей.
– Ну, тогда тебя тоже надо угостить коньяком. У меня есть отличный крымский.
– Не откажусь.
Пока Артем открывал бутылку подаренного Глебом «Коктебеля» и разливал его по бокалам, Лисицкий поинтересовался:
– Кстати, как обстоят дела с каталогом? Не стоит ли ускорить процесс моим вмешательством?
– Не стоит. Ты лучше мне текст вступительной статьи пришли.
Потом они пили коньяк, и Серж рассматривал привезенные из Ялты пастельные этюды.
– Из этого может получиться стоящее, – наконец заключил он.
Несмотря на то что больше всего в жизни Лисицкий любил деньги и успех, в живописи он разбирался великолепно. Иначе бы не стал настолько денежным и успешным. А потом кто-то позвонил, и Серж уехал.
Артем наконец остался один. Отставил в сторону пустой стакан, включил тихую музыку и приступил к работе.
Прикрепил этюд, на котором Анна Мальцева стояла на балконе, смешал белила с кобальтом, провел одну линию, намечая пропорции, затем вторую…
Они расстались в аэропорту, и она не позволила подвезти себя до дома.
– Здесь взять такси не проблема, – сказала на прощанье. – Спасибо за отпуск.
Домой Артем добрался уже за полночь. Почему-то сначала решил завернуть в мастерскую. Долго смотрел свои последние работы, безликий натюрморт и вовсе отставил в угол. Раскладывал привезенные из поездки этюды, думал.
На следующий день были запланированные встречи в Доме художника и Союзе художников. Жизнь забурлила. А вчера вечером перед сном он вдруг вспомнил о рыжеволосой лисе Анне. Как она там? Работает над его каталогом? Хотя работу застопорил он. Так и не нашел времени подумать над порядком расположения репродукций. Но найдет, обязательно.
Утром же захотелось работать, срочно, до зуда в руках.
Подмалевок получился быстро, пропорции Артем обозначил точно. Теперь надо не промахнуться с оттенками. Он выдавливал на палитру краски. В середине белый. С одного края от него холодные цвета, с другого – теплые. Центр – для смешивания и получения новых оттенков. Работа поглотила полностью. Артем уже не слышал музыку, она отдельными далекими переливами создавала общий фон, сохраняя атмосферу замкнутого мира мастерской. На пастельном этюде был свет – яркий, солнечный. Его нельзя потерять при переносе на холст.
Снова вернулось это упоение работой. Закончил Артем лишь тогда, когда внезапно почувствовал острый приступ голода. Отошел от мольберта назад, оценивающе посмотрел на холст с расстояния. Начало неплохое, но есть неточности. Их устранением он займется завтра. А на сегодня достаточно.
Артем всегда четко знал, когда следует остановиться и взять паузу. Паузы нужны обязательно, чтобы был свежий взгляд и свежие мысли. Работа без пауз может погубить даже самую гениальную идею. Пусть полотно немного постоит, отдохнет. И художник отдохнет тоже.
Ужинал Артем в небольшом ресторане, недалеко от мастерской. Он там часто ужинал и меню знал почти наизусть. Жуя салат из свежих овощей, Вольский проверял почту. Серж прислал текст статьи. Отлично.
Пока ждал горячее, отправил сообщение Анне Мальцевой.
«Привет. Я скинул тебе на рабочий ящик текст, его надо будет разместить в каталоге в качестве вступительного слова».
Ответ пришел через пять минут. И началась переписка.
Аня: Привет. Хорошо.
Артем: А как вообще дела?
Аня: Я картины расположила. Жду твоего варианта.
Артем: У меня тоже все готово. Но нужно сравнить и обсудить.
Аня: Хорошо.
Ничего у него, конечно, не готово и обсуждать нечего. Но почему-то очень захотелось ее увидеть.
Артем: Ты сможешь завтра после работы заглянуть ко мне в мастерскую?
Пауза в ответе была ощутимой. У тебя какие-то планы, лиса Анна? Может, отменишь? Решай.
Аня: Ладно. Но ненадолго.
Артем: За полчаса управимся. За тобой заехать?
Аня: Я доберусь сама. Только адрес скинь.
Она закрыла телефон и беспокойно заходила по комнате. Потом заглянула на кухню и поставила чайник. Потом пошла в спальню и открыла гардероб. Что завтра надеть? Может, платье? Вон то, в полоску? Не будь дурой. Это деловая встреча. На полчаса. Тема: каталог.
Аня сердито захлопнула гардероб и пошла заваривать чай.
Чай она пила долго, смотрела в окно, грызла шоколад и думала о том, что завтра побывает в настоящей мастерской. Интересно, она большая или маленькая? А мольбертов там сколько? А этюдов? Артем-Артемон к
