– Подожди старика!
Тяжело переваливаясь на ходу, ко мне спешил комиссар Жерар. На его лице играла такая широкая улыбка, что я невольно заулыбался в ответ. Вот уж не думал, что буду скучать по этому старому ворчуну. Я пожалел, что не взял кофе и ему, хотя он предпочитал конфискованный коньяк из служебного шкафчика для вещдоков.
– Ты отлично справился, сынок. – Комиссар по-отечески обнял меня, до хруста в рёбрах (моих!). – Я горжусь тобой!
– Но, шеф, – слабо запротестовал я, пытаясь вырваться. – Это всё вы! Если бы не ваш своевременный звонок в министерство, этот псих Маклак просто расстрелял бы всю нашу компанию.
– Два боевых вертолёта хоть кому вправят мозги, – подтвердил комиссар. – Но всё равно это не умаляет того, что ты сделал их, показав всему миру, что такое полиция Мокрых Псов. Пойдём, я только что купил свежие пончики. Расскажешь мне во всех подробностях, как всё было. А потом ещё и запишешь, моей жене тоже интересно, ты ведь её любимчик…
Я скромно улыбнулся и, пропустив его первым в двери, проследовал за ним. Флевретти, уже сидевший на своем месте (и как он ухитряется не спать сутки напролёт?), приветствовал меня в своей шумной манере:
– Какие черти, и без оркестра?! Рад видеть живым, пока ещё сержант Брадзинский! Да, тебя должны повысить за такое блестящее расследование как минимум до капитана! А как наш Чмунк? Он ещё сюда приедет? Понимаю, у него там нехилые возможности для карьерного роста, восстановление города и всё такое, я даже слышал, что его назначили на место того коррумпированного полицейского, которого вы разоблачили. Но ведь он не оставит службу в Мокрых Псах, не променяет нас на каких-то глупых поркцев?!
– К сожалению, не могу за это ручаться. Там его родина, и ему гораздо важнее следить за порядком у себя, чем здесь. И ты же понимаешь, мы не можем ему предложить таких условий, как они.
– Да-да, – с горестным видом покивал Флевретти, распахивая перед нами дверь в кабинет шефа. Через минуту он льстиво принёс нам чайничек со свежезаваренным чаем и тактично удалился.
– Ну, давай, давай рассказывай, – подстегнул меня Жерар, лично наливая мне полную чашку и пододвигая сахарницу. – Как тебе удалось за двое суток взорвать всю полицейскую систему чужого города?
– Я ведь был не один. Мне помогал Чунгачмунк со своими ребятами и Льюи де Пуант дю Лак с лайнера вампиров. Наша встреча с ним в Порксе была случайной, но судьбоносной. Нет, лучше попробую начать сначала…
Постепенно я изложил всю историю, не касаясь личных моментов типа действующей профессии Льюи и мучившей меня всё время ревности к Эльвире с Маклаком, рассказал, как зародилась идея разоблачения коррумпированных полицейских, и так далее.
– А как у вас, было что-то серьёзное за эти дни?
Комиссар не успел ответить, потому что в комнату без стука вошёл Флевретти с двумя бутылками коньяка.
– Не удивляйся, мы здесь понемножку выпиваем на работе. Контрафактный продукт, прислали ящик из супермаркета для исследования. В лаборатории перепились на третьей бутылке, остальные я забрал сюда. Надо как-то умудриться определить качество и выдержку без медиков…
– А как ещё это сделать, не выливать же? – вскинул брови капрал.
– К тому же преступлений у нас нет, ну почти нет, – поправился шеф, встретившись со мной взглядом. – А вот повод есть. Флевретти, что случилось у вас на этот раз?
Кстати, если присмотреться, то вид у капрала действительно был какой-то потерянный и несчастный и глаза грустные, несмотря на бравурный тон. Я подосадовал, что не заметил этого сразу, поспешив мысленно осудить обоих за алкоголизм на рабочем месте. Флевретти заморгал мокрыми глазами и быстро разлил коньяк в подставленные комиссаром рюмки. Я вежливо отказался, впереди ещё был рабочий день, и мне не улыбалось начинать его с креплёных напитков, но шеф умоляюще покосился на меня, и…
В общем, за разговорами и контрафактным коньяком время пролетело так быстро, что я пришёл в себя, только когда увидел густые сумерки за окном. Святой Люцифер! Так я профукал весь день на пустопорожнюю болтовню?! Хотя, быть может, наверное, стоит иногда вот так душевно посидеть с товарищами по службе. Довольный старина Жерар по-отечески приобнимал меня за плечи, а утешившийся уже с первой рюмки и вполне счастливый Флевретти нарезал кружочки лимона. Трагическая история о том, как его бросила очередная возлюбленная, вылилась в подробный рассказ, кажется, обо всех женщинах его жизни, которых было несчётное количество, и под это дело шеф достал ещё и третью бутылку из сейфа. Я попытался улизнуть, но смысл? Всё равно уже поздно, служба подождёт, наливайте…
– Конечно, когда тебя бросают любимые, это неприятно. Это ужасно, это нервы, стресс и седина раньше времени. Но ещё хуже, когда тебя бросают сразу две любовницы в один день!
– Так у тебя их было две?! – Я чуть не съехал со стула. Что-то мне хватит…
– У меня их десять, – нетрезво обиделся капрал. – То есть было десять, теперь-то осталось только восемь. Эта красотка Софи… я всегда знал, что это ненадолго, она чертовски хороша, слишком хороша, даже чрезмерно! Но я не думал, что меня это так потрясёт. Я и не предполагал, что могу так сильно к ней привязаться. И зачем? Кто меня просил? Нельзя влюбляться, никак нельзя, нельзя-а…
Он повесил голову и заплакал. Или скорее сделал вид, насильно выжимая из себя слезу в рюмку, чтобы посочувствовали.
– Ну, будет, будет, – с деланой суровостью похлопал его по спине Жерар и подмигнул мне. Он широко улыбался, являя собой абсолютную невосприимчивость к количеству выпитого, и явно наслаждался излияниями капрала. Для него это было развлечение, я понимаю: тощий капрал был просто смешон, когда так явно играл на публику, пытаясь растрогать нас своими слезливыми россказнями…
Конец ознакомительного фрагмента.
