Оборачиваюсь и киваю, оценивая его обеспокоенный вид. Сжимаю челюсти, уже предполагая, что мне новости не понравятся. Как, впрочем, почти все новости в последнее время.
— Прорыв на северо-западе. Патрульные убиты, — докладывает поверенный, вытянувшись в струнку. В глазах усталость, по виску стекает капля пота.
— Сам видел? — уточняю, хотя знаю ответ.
— Так точно, — отвечает он. — Зеленые порталы. В двух километрах к северу от переходного камня.
Закрываю глаза, прикидывая, сколько силы у меня в резерве и сколько может потребоваться, чтобы залатать дыру. На удивление обнаруживаю почти до краев наполненный внутренний источник, несмотря на то, что накануне уже закрывал прорыв.
Главное, теперь, чтобы что-то посерьезнее не случилось, иначе потребуется просить Рэгвальда о помощи, а у него и своих проблем хватает.
Гоню от себя невеселые мысли о том, что легче со временем не становится, как предполагал Совет. Ощущение, что все только нагнетается, и все самое сложное еще впереди.
— Собирай отряд, выдвигаемся через двадцать минут, — командую я. — Два дракона, пару магов и остальные – люди. Сам иди отдыхать.
— Но… — пытается он возразить.
— Уставший ты не боец, — прерываю его я. — Выполняй.
Мужчина скрывается, а я всматриваюсь в даль. С одной стороны от меня бушует море, с другой — простираются леса предгорий и горы. Не самое приятное соседство с кланом Квиландов, учитывая их дар богов и специфику магии.
Но они долгие годы все же не вмешивались в равновесие драконьего мира. Хотя после того, как их младшая наследница чуть не разрушила семью моей сестры, прочие главы кланов стали относиться к Квиландам настороженно.
Сейчас я практически уверен, что у Гардариана есть план, что сердце Креолинии у него. Но я все еще не могу понять, какую роль в этом всем играет Тиолла. Если не считать событий двухлетней давности…
Вместе с отрядом перемещаемся к северо-западным границам. Тишина на поляне у переходного камня буквально бьет по ушам — ни птиц, ни ветра, ни насекомых. Ничего.
— Держать наготове атакующее плетение. Распределить разные между собой. Драконам приготовиться быстро менять форму, — отдаю тихие короткие команды. — Смотрите под ноги.
Мы растягиваемся в цепочку: я в центре, по бокам от меня маги и за ними — драконы. Люди следом за нами.
Чем дальше отходим от портала, тем сильнее напряжение и ощущение гнетущей опасности.
Выходим на берег реки — границу с владениями Квиландов, и первое, что бросается в глаза — обезображенные тела не только людей-патрульных, но и их коней. Просто будто бы разодранные на куски и… обезглавленные.
Горгулья задница! Кто мог это сотворить?
Кто-то неудачно наступает на ветку, раздается хруст, и из чащи леса на нас выбегает толпа… Я даже не представляю, кто это!
— Оборот и оборона! — выкрикиваю я и раскрываю на всех магический щит.
В небо взмывают два золотых дракона, готовые по команде атаковать огнем. Маги сбивают первую волну парализующим плетением. Всматриваюсь в нападающих — это нежить. Трупы, поднятые магией, без души и разума, только с неуемной злобой и голодом.
Вторую волну разбивают уже идущие за мной люди, пока я под прикрытием драконов магически закрываю прорыв. Несколько человек успевают погибнуть, прежде чем я заканчиваю и включаюсь в бой.
На каждого из нас по десятку ходячих трупов, но мы справляемся. И лишь в последний момент, когда я отвлекаюсь на помощь одному из магов, меня пронзает болью. Один из нежити распарывает бок своими когтями.
Это последнее, что он делает, потому что сразу после этого я превращаю его в пепел, который уже невозможно поднять никакой магией. Хотя как вообще их оживили? Носители подобной магии бесценны. Такие ценны. Не некроманты, поднимающие трупы, а именно те, что вдыхают жизнь в то, что, казалось бы, умерло.
Мне бы остаться в приграничном лагере, как я планировал, подождать, пока драконья регенерация хотя бы немного сработает, и уже утром возвращаться в замок.
Надо бы обсудить с командующими ситуацию на границе, раздать приказы и поручения, чтобы не повторилось подобного.
Но меня мучают мысли о Тиолле, как будто мне жизненно необходимо встретиться с ней, найти ее, снова, как днем, сжать в своих руках и впиться в ее сладкие пухлые губы. Дракон разделяет мои желания, он буквально страдает от жажды при мысли о теле Тиоллы.
Она жена врага. Теперь уже точно понятно, что врага, хотя и доказать это другим кланам пока невозможно: открыто Гардариан не нападал. Тиолла, может быть, как и в прошлый раз, подослана именно для того, чтобы отвлечь меня.
Нельзя. Запрещаю себе думать о Тиолле, а сам, как ненормальный, перемещаюсь в замок и, даже несмотря на слабость от ранения, практически мгновенно оказываюсь в покоях.
Но там меня встречает пустая тишина. Чтобы убедиться, врываюсь в комнату моей пленницы — темно и ни души!
Из горла вырывается драконий рык. Не могла. Она просто не могла сбежать — ей не позволит артефакт. И ребенок. В детской встречаюсь с испуганным взглядом Берты. Не ожидала меня увидеть?
Эта светловолосая ведьма уже и мою няню очаровать успела? Когда?
— Где она? — едва сдерживаю рычание, чтобы не разбудить ребенка.
— На берегу, — спустя несколько мгновений молчания все же отвечает старая упрямая драконица.
С трудом уже соображаю, но все же как-то умудряюсь вспомнить, что сегодня ночь Креолинии — покровительницы любви, а заодно и нашего клана. Я запрещал этот праздник отмечать после того, как два года назад украли Сердце, и мы лишились благословения богини. После того, как…
Предательство жжет грудь испепеляющим огнем до сих пор. И до сих пор там теплится то чувство, которого не должно быть.
Разворачиваюсь, чтобы покинуть детскую.
— Не уничтожь в ней то, что еще живо, — летят мне вслед слова Берты.
А она? Думала ли о том, как рушит не только мою жизнь, но и всех тех, кто находится под моей защитой?
Меня замечают на берегу не сразу. Мой взгляд мгновенно находит в толпе ЕЕ. Светлую улыбку, отсветы огня на бархатистой коже лица… Мне кажется, я даже слышу ее мелодичный смех.
Тиолла смеется и улыбается… не мне.
Кажется, у меня темнеет в глазах от ярости. Я иду к кострам, взвивающимся в небо, и тут меня замечают. И Тиолла тоже.
Глава 21. Цветок
Как зачарованная, смотрю в глаза Ника и не могу понять: “Как так? Он же должен был вернуться только к утру!”
— Спрячь цветок, — шепчет мне на ухо Флай. — Пока его сейчас отвлекут.
Я не успеваю спросить зачем, как на берегу, прямо из-под стены замка, раздаются залпы, и в небо взмывают фейерверки. Ник резко переводит взгляд на них, и я вижу, как все девушки быстрым движением прячут цветы в складках туники. Я же натягиваю обратно на плечи шаль и скрываю бутон под ней, плотно обхватывая себя руками.
Голос Ника оказывается мощнее разрывающихся в небе разноцветных огней.
— Праздник окончен, — оповещает всех он. Как будто мы сами еще этого не поняли.
Одним щелчком пальцев Ник гасит салюты и все костры. Над морем уже начинает заниматься заря. Надо же, а я и не заметила, что прошло столько времени!
Все смотрят на дракона и не двигаются с места. Ждут? Чего?
— У всех на завтра есть задания? — чуть опустив подбородок, спрашивает Ник. — Я сам лично проверю их выполнение, кто не справится, получит штраф. Расходитесь.
Девушки подхватывают лежащие на песке платья, парни — рубахи. Флай тянет меня за руку, чтобы увести с пляжа. Но, когда мы проходим мимо Ника, статуей застывшего на месте в ожидании, что все разойдутся, снова раздается властный низкий голос дракона:
— Тина, ты останешься.
Эта короткая фраза вызывает любопытные взгляды девушек. Но, похоже, в открытую и в присутствии Ника никто меня рассматривать не будет, зато, наверное, обсудят между собой.
