повернулась налево, туда, где всегда сидела подружка — разделить впечатление.
Артем тоже улыбался, глядя на двойняшек, невозмутимо сидевших среди общего хохота. Он заметил, что девочка повернулась к нему, и перевел на нее взгляд. Секунду они смотрели глаза в глаза. Потом Лида, испугавшись чего-то, опустила глаза и повернула голову — прочь. Улыбка ускользнула куда-то.
Мальчик нервно дернул щекой, прижал к ней ладонь и уже не отпускал почти до самого звонка.
Но звонка, о котором Лида молила как о спасении, все не было. Наконец класс отсмеялся, и Инна Матвеевна собралась продолжить урок.
— Сейчас вы получите учебники… — начала она.
Девчонка, сидевшая впереди, подняла руку:
— Инна Матвеевна!
— Что тебе, Соколова?
— У нас еще одна новенькая есть.
Классная недоуменно посмотрела в журнал, потом на класс и обнаружила Лиду.
— Тебя нет в списках нашего класса. Ты, наверное, ошиблась. Тебе в какой класс надо?
— В восьмой «Б», — отчеканила Лида. Она встала и почувствовала, что краснеет. Злилась на себя и ничего не могла с этим поделать.
Девчонки, сидевшие впереди, повернулись и с любопытством уставились на нее. Да и почти весь класс — тоже. И Вика снизошла — посмотрела на нее высокомерно, вполоборота. И этим спасла Лиду, сама того не подозревая.
Лида перестала злиться на себя. Вместо этого она разозлилась на Вику. И еще — на того, кто не вписал ее фамилию в классный журнал, заставив теперь Лиду чувствовать себя, как еретика на площади, ожидающего казни. Вот только дров не подвезли. От этого сравнения ей стало даже весело, кровь отхлынула от щек, и уже спокойно девочка пояснила:
— Меня вчера зачислили. Наверное, еще не успели фамилию вписать. А в общем списке я есть.
Недоверчивая Инна Матвеевна достала сводный список, в который Лида вчера собственноручно впечатывала свои данные, нашла в самом конце ее имя и фамилию и, облегченно вздохнув, сказала:
— Да, точно, здесь есть Лидия Денисова. Это ты?
Лида кивнула головой. Класс замер, а потом снова захохотал.
— В чем дело? — застучала карандашом по столу Инна Матвеевна. Она строго обвела взглядом класс, потом посмотрела на Лиду, стоящую возле парты, Артема, сидящего рядом, и поняла причину смеха. Двое Денисовых за одной партой! Она чуть-чуть улыбнулась и сказала:
— Ну хорошо. Садись, Лида.
— А о себе рассказать? — подал кто-то голос с задней парты.
Но Инна Матвеевна хорошо помнила, к чему привел «рассказ о себе» двойняшек, и на провокацию не поддалась:
— Потом познакомитесь. А сейчас раздайте учебники.
Сидевшие за первыми партами были взяты ею в помощники и стали разносить учебники по классу.
Лида перевела дыхание. Она очень боялась, что и ее заставят рассказывать о себе. А что она может сказать? Что очень любит «Времена года» Вивальди, но и Стинг ей нравится. Обожает танцевать и мечтает о собаке. И что очень тоскует без друзей на краю большого города. Что ненароком, не особенно стараясь, обидела, по всей вероятности, хорошего человека. И не знает, как это исправить. Но это она не скажет в классе ни за что.
Стопка учебников на ее парте все росла, а она сидела и даже в окно посмотреть боялась, потому что у окна сидел Артем.
— Так, все получили учебники? Теперь откройте их на первой странице и подпишите. Только аккуратно, слышишь, Николаев?
Игорь кивнул головой. «Видимо, у него с этим проблемы», — машинально отметила Лида, подписывая учебники.
Потом им продиктовали расписание на понедельник, сообщили, что сменился преподаватель русского и литературы. Гул прокатился по классу, но Лида не поняла, радуются ребята или огорчаются. Все записали, кто будет вести русский с литературой, а остальные учителя…
— Остальные — как и в прошлом году. Соседи, помогите новеньким составить список, — сказала Инна Матвеевна и повернулась к доске, на которой стала что-то писать. Лида посмотрела, что делают двойняшки. Их уже взяли под опеку девчонки, сидевшие впереди, и ребята, сидевшие сзади. Причем ребята опекали Лику, а девочки — Германа.
Лида повернулась к своему дневнику и не обнаружила его перед собой. Она вспыхнула, повернулась и замерла. Артем преспокойно, не торопясь, аккуратным почерком заполнял в ее дневнике страничку «преподаватели». Без спросу.
Не вырывать же дневник у него из рук! И Лида не нашла ничего лучшего, как сделать вид, что так и надо, и посмотрела на доску. Но она ничего не могла понять, что там написано: так кипело у нее в душе. А она-то еще переживала из-за него! Тут некстати Лида припомнила, как он ей подмигнул, да и поездка в метро… А что там, собственно, такого было? И теперь сидит, чурбан светловолосый, пишет в чужом дневнике, как будто так и надо. Хоть бы спросил!
Артем дописал последнюю строчку, подвинул ей дневник и хотел — хотел! — что-то сказать, но Лида, еще не пришедшая в себя от возмущения, холодно сказала «Спасибо» и отвернулась. И он промолчал.
После классного часа была встреча с ветеранами. Класс вежливо слушал и перекидывался записочками. Договаривались, кто к кому пойдет после школы. Лида никому не писала, и ни от кого ничего не получила, только посмотрела на Ромку, но он не обернулся. Двойняшки уже вовсю общались с соседями. Похоже, отношения у них с классом налаживались.
«Ну и ладно, не все сразу», — решила Лида и внимательно оглядела класс. Ребята самые разные. По всей видимости, мальчишек больше, чем девчонок. Это хорошо, по крайней мере парты таскать не заставят и во время танцев стоять на месте не придется.
Девчонки-хохотушки впереди, видимо, крепко дружат. К ним лучше не лезть, не разбивать компанию. Лида повернула голову вправо и встретилась взглядом с девочкой, сидевшей через проход. У нее были темные вьющиеся волосы и тонкие черты лица. Девочка улыбнулась ей и тут же отвернулась: подошла Инна Матвеевна, следившая за порядком в классе.
Прозвенел звонок, ветеранам подарили цветы, и все засобирались домой. Перед выходом Инна Матвеевна громко предупредила:
— Не забудьте про родительское собрание!
И показала рукой на доску, с которой кто-то закончил стирать написанное.
«Какое собрание? Когда?» — растерялась Лида. Она со всеми своими переживаниями не обратила внимания на эту надпись, и теперь… У кого спросить? Она оглянулась по сторонам, но двойняшки уже ушли. Ромка со своей принцессой еще был здесь, но у нее Лида не стала бы ничего узнавать даже под страхом смертной казни. Оставались подружки-хохотушки. Правда, Артем тоже еще не ушел, но Лида не хотела у него спрашивать. Она остыла от своего возмущения и
