от тебя крышу сносит. Слишком долго я скучал по тебе.
Андрей на диван меня укладывает и в считаные секунды мы остаемся без одежды. Громов меня за затылок держит и жадно губы сминает. Покрывает поцелуями мою шею, грудь, ниже опускается… Это выше моих сил. Стоны становятся громче. Я становлюсь податливая, мягкая словно пластилин. Теперь он может из меня лепить что угодно…
Глаза закрываю. Это же не сон, правда?
Понимаю, что не сон, когда в себе его ощущаю. Резкий толчок и мир рассыпается мелкими звездами. Поднимаю веки. Мой муж мне в глаза смотрит, а в них столько желания… Это оказывается так сексуально: смотреть в такие моменты ему в глаза. Андрея редко можно раскусить. Он часто прячет истинные эмоции. Но сейчас его глаза, как книга. Я читаю ее. И содержание этой книги мне нравится.
Он двигается во мне зарождая все больше желания и усиливая мою любовь к нему. Я спину выгибаю, к себе его плотнее прижимаю, громко выдыхаю от остроты ощущений, от его жадных прикосновений.
В ушах звенит от переизбытка эмоций. Не сразу понимаю, что это мой собственный крик. Андрей вновь целует меня.
— Карамелька! — тяжело дышит и утыкается лбом в мой лоб. — Здесь нет шумоизоляции.
Я дрожу. К мужу прижимаюсь.
— Я просто очень скучаю по тебе! — Говорю в шею и целую татуировку. Непроизвольно бедрами двигаю. Чувствую, как он вновь напрягается во мне.
— Карамелина, блин! Надо было отменять все на хрен и закрыться с тобой на целый день в квартире…
Мы вновь жадно целуемся. И катимся по тому же кругу. Это какое-то безумие! Нельзя так сходить сума! Но мы сходим. Андрей пропускает звонки, а я забывшись вновь знакомлю новую комнату со своим голосом.
— Ты даже ремонт не заценила, сразу в койку прыгнула — цокает Громов когда мы наконец-то отрываемся друг от друга.
Я довольной кошкой лежу на его плече.
— Классный ремонт. — устало тяну слова. — Но о шумо изоляции все ж надо было позаботиться.
Мне так хорошо сейчас. Отпускать его никуда от себя не хочется. Ревную своего мужа даже к работе.
Но вопреки своим желаниям мы по очереди идем в душ и на пятый этаж спускаемся.
Надо ли говорить, что многие женские глаза сверлят мою фигуру завистливым взглядом, когда мы с Андреем появляемся в переговорной.
Громов по-хозяйски обнимает меня за талию и даже не думает соблюдать суббординацию.
Садимся мы вместе. Женька проводит скучное совещание. Я включаю диктофон и расслабляюсь. Сегодня мой день и работать я точно не буду. Смотрю Маринка тоже не особо напрягается.
Мой телефон загорается и высвечивает сообщение.
«Ты б хоть платье поправила, лохушка. Рукав неправильно закрутился»
Смотрю на Маринку и делаю вид, что чешу щеку, а сама ей фак показываю. Она хихикает.
К моему счастью собрание заканчивается быстро.
Я выхожу раньше Андрея, что бы платье свое поправить. Все же неприлично так афишировать наши отношения. Пусть они у нас и официальные.
С огорчением замечаю, что меня Машка догоняет. Не хочу с ней сейчас разговаривать.
— Дура ты, Белова! Не знаю что у вас там за отношения, но он каждый день к своей Иринке ездит. И да… Она у него живет…
Я физически ощущаю, как мое лицо покидает кровь. Что происходит? Я чувствую, что он меня любит. А вдруг… Нет! Он же не может так с двумя…
Машка уходит препечатав меня к полу своей паршивой новостью.
— Пойдем скорее, пока меня никто не отвлек. Обещаю, что телефон на сегодня я выключу. — Андрей выходит из кабинета. Меня обнимает и тянет к выходу.
Я с опущенной головой семеню рядом с мужем. Не хочу публичных разборок.
Только оказавшись в машине я выкрикиваю.
— Какого хрена происходит, Громов? Ты же опять к ней ездил? Что за игру ты ведешь? Ты и с ней и со мной, да? После нее ко мне приехал?
Я чувствую, как волнение и злость колотят желудок. Меня трясет.
— Ангелина! Успокойся. Я не хотел тебе праздник портить. Но… Раз так все сложилось…
Громов хмурится.
Ангелина… Никогда он меня не называет полным именем!
— Ты мне не хотел праздник испортить? Ты трахаешься со своей бывшей и она живет у тебя…
— Прекрати!
Его голос гремит на весь салон автомобиля. Я смотрю ему в глаза. Содрогаюсь от беззвучных рыданий.
— Ирина действительно живет у меня! Но я с ней не сплю! Она…
Андрей отворачивается к окну. Руль сжимает. Пару секунд молчит. Ему больно. Ему больно о ней говорить… Мне только хуже становится от своих догадок. Хватаюсь за ручку. Хочу выбежать на улицу. Глоток свежего воздуха сделать хочу. Но замки щелкают. Андрей поворачивается ко мне. Никогда я не видела его таким подавленным.
— Она умирает…
Я готова была услышать что угодно, но только не это. Меня тошнит. Мне стыдно за свое поведение. И мне стыдно, что я в этот момент ощущаю гребанное облегчение. Он мне не изменял.
— Что с ней? — произношу осевшим голосом и к руке его тянусь.
— Рак мозга. Ей недолго осталось. — Андрей вновь смотрит в окно.
Тишина обрушивается на нас так резко, что кажется, что умерли мы. Что в таких случаях говорят? Из меня словно все слова выкачали.
Надо бы поддержать парня. Сказать что-то. Поддержку…
— Геля… У меня есть сын.
Оказать…
Во мне обрывается все. Одергиваю руку и к животу прижимаю. Кто у него есть?
Я! Я должна была сына ему родить!
Я молчу, а Андрей продолжает словами мне удары в сердце наносить.
— Ему шесть лет. Зовут его Кирилл… И он меня ненавидит…
Мой эгоизм тело сотрясает и криком наружу вырваться хочет. Но я держусь.
«Иногда наши глаза нас подводят»… Всплывает в памяти фраза Андрея.
Меня мои не то что подвели…
Мне теперь придется заново учиться смотреть. Потому что мои до этого не видели ничего.
Мы сидим в полном молчании, а у меня в голове набатом звучат слова Андрея «Геля, у меня есть сын»
Понимаю, что у меня тоже ребенок есть, но…
Это оказывается очень больно.
Боже мой! Сын… От другой женщины…
Глава 11
Андрей
За прошедший месяц я раз десять представлял этот разговор.
Вроде такие простые слова, а все вышло с таким надрывом. Болит. Прошел целый месяц, а я до сих пор, как в кошмарном сне.
Тишина в салоне авто затягивается. Я не спешу ее нарушать и невольно уношусь в воспоминаниях в тот самый злополучный день. Я ж
