Кстати, тема тоталитаризма сталинской системы осталась одной из самых модных в западной социальной философии. И очень редко слышатся призывы рассматривать эту проблему в исторической перспективе. Вот выдержки из недавнего выступления философа из Чикаго Билла Мартина на тему «Либерализм: модерн и постмодерн» на симпозиуме, посвященном теме тоталитаризма. Он сказал, в частности:
«Вначале критика тоталитаризма развивалась в двух направлениях, одно ассоциировалось с Адорно и Хоркхаймером, другое – с Ханной Арендт. Последнее было вознесено до небес либералами холодной войны, ибо оно вытаскивало из болота Европу и США. Критика Арендт ставит проблему в хорошо известные нам рамки, прекрасно устраивающие США. В частности, в соответствии с интересами США она противопоставляет Сталина и Гитлера „открытому обществу“. Но это – слишком упрощенная картина. Правда, что Сталин внедрял марксизм тотализирующим образом, видимо, усугубляя некоторые тенденции, которые изначально присутствовали в марксизме. Однако, с какого рода задачами столкнулся Сталин? Этот вопрос никогда не задавали себе Рорти и другие либералы в стиле Арендт и Дьюи. Сталин и другие лидеры КПСС решали задачу преобразования типа жизни, приведшего к огромным страданиям, в тип жизни, ведущей к постоянному улучшению для основной массы населения, при том, что это одновременно было самым концентрированным выражением войны двух миров. Сталин и другие лидеры решали задачу освобождения значительной части земли и населения всего мира из тисков империализма… Сталин сделал огромное количество ошибок и зла; можно сказать, что он отдал народ на заклание ради марксизма, который стал к тому времени закрытой диалектикой, катехизисом. Однако, при всех этих ошибках, именно Сталин и советский народ разбили нацистов, понеся неизмеримые жертвы. Ни тогда, ни сегодня „либералы“ не могут похвастать чем либо подобным, и вопрос о столкновении двух тотализирующих идеологий должен рассматриваться именно в этом плане… Правда в том, что „либералы“, которые предложили видеть действительность как „столкновение либерализма с тоталитаризмом“, были либералами холодной войны, чье понимание мира было совершенно манихейским и, таким образом, тоталитарным» [22, с. 78].
Билл Мартин упрекает американских либералов в том, что они сегодня замалчивают известный исторический факт: советский народ в условиях тотализирующего сталинизма смог разбить гитлеровский тоталитаризм, реально угрожающий цивилизации. Российские либералы-евроцентристы идут гораздо дальше американских. Исходя из принципа «Запад всегда прав», они уже доходят практически до полного оправдания гитлеризма. Это становится тем более гротескным, что особую активность в поисках оправдания нацизма проявляют еврейские интеллектуалы. Так, Исаак Фридберг в большой статье «Драматургия истории: опасность всегда исходила только с Востока» [15] переживает трагедию нордических защитников демократии:
«Финансирование национал-социализма было трагической попыткой Запада защититься от российской экспансии в коммунистической оболочке… Вторая мировая война с ее чудовищными, трагическими потерями для славянских, немецкого и еврейского этносов была следствием ошибочной российской внешнеполитической доктрины».
Примечательно, что коммунистической, по мнению Фридберга, была только оболочка, а корни трагедии Запада – в постоянной экспансии России. При этом наши либералы так обращаются с историей, что каждый раз недоумеваешь: то ли их самих ослепила идеология, то ли они надеются ловко одурачить читателя? В последние годы одна из главных тем евроцентристской песенки в России – создание образа исторического и вечного врага России в лице Востока, вообще нехристианских народов. В мягкой форме этим занимался уже Илья Эренбург. Сегодня особенно плодовито работает В. Кантор, а иногда тоненьким голоском подпевают и демократы вроде Валерии Новодворской. Она по установленной схеме оплакивает Россию, которую погубили Православие (Византия) и татары: «Нас похоронили не под Нарвой, не на поле Куликовом. Нас похоронили при Калке. Нас похоронили в Золотой Орде. Нас похоронила Византия, и геополитика нас отпела».
Вот и Исаак Фридберг уверенно вещает: «Никогда, за всю историю России, Запад не стремился к уничтожению Российского государства… На всем обозримом историческом пространстве угроза существованию России всегда приходила только с Востока».
Это – пример лжи, замаскированной примитивными семантическими трюками. С Востока к нам шли в ХIII веке степняки, которые в принципе отвергали саму идею разрушения местных государственных и религиозных структур, ибо жили благодаря симбиозу с ними, получая дань. Этот вопрос достаточно хорошо изучен (и здесь сходятся такие разные историки, как Тойнби и Гумилев). Исторические манипуляции, к которым прибегает Фридберг, типичны для евроцентризма. Иногда доходит до курьеза. Самир Амин замечает: «В XIX веке искомая неполноценность семитов Востока конструируется на базе их гипотетической „аномальной сексуальности“ (впоследствии этот тезис был перенесен на негритянские народы). Сегодня с использованием психоанализа те же самые дефекты восточных народов объясняются… их крайней „сексуальной подавленностью“!» [18, с. 92].
Посмотрим на Запад. Стремились ли тевтоны к уничтожению русской государственности? Наверное, нет. Да такой цели не ставится ни в одном нашествии, практически всегда формально речь идет о трансформации враждебного государства, его реальном подчинения путем внедрения своей информационно-культурной матрицы, выгодного себе механизма формирования новой национальной элиты – по типу того, как вирус трансформирует клетку, внедряя свою молекулу нуклеиновой кислоты. Тевтоны лишь хотели расчленить складывающуюся прото-Россию, обратить, насколько можно, в католичество, внедрить «западный» тип земельной собственности (сегодня российские либералы чуть не плачут из-за того, что миссия тевтонов не удалась). И это был бы тип трансформации, несовместимый с жизнью русского этноса – потому-то Александр Невский и поехал в Орду брататься с сыном Батыя и дал бой тевтонам. Потому-то он и стал святым русской земли.
Пойдем дальше по «обозримому историческому пространству». Стремились ли поляки с Тушинским вором уничтожить Российское государство? Наверняка так они свою цель не формулировали. Хотели посадить на престол своего ставленника, пограбить и превратить куски распавшейся России в своих вассалов – только и всего. А чего хотели Наполеон или Гитлер? Да только изменить генотип России. Ну, Гитлер пожестче – с уничтожением ряда крупных городов и значительной части славянского населения (и, если забыл г-н Фридберг, с полным истреблением евреев, составляющих неотъемлемую часть России). Ну разве это можно считать угрозой с Запада?
А чего хотят сегодня наши друзья с Запада, которые, по мнению Фридберга, всегда заботились о процветании России и «оказывали ей массированную помощь»? Дадим слово эксперту – Збигневу Бжезинскому. В момент токийской встречи «семерки» (июль 1993 г.) он выступил в европейской прессе с советами о том, как надо «помогать России» [24]. Вот его общее указание: «Программа западной помощи должна быть подчинена четкому определению собственных геополитических интересов Запада в преобразовании бывшего Советского Союза». Как же следует заботиться о геополитических интересах Запада и как надо преобразовывать СССР? Грубо говоря, углубляя перестройку – отрывая бывшие республики СССР от России и отрывая периферию России от ее ядра, «Запад должен не проявлять колебаний и заявить совершенно открыто, что именно установление нового геополитического плюрализма в пространстве, которое ранее занимал Советский Союз, является одной из главных целей политики западной помощи. Это совершенно ясно означает, что Запад не должен позволить, чтобы Кремль принял на себя какую-то особую политическую роль в этом пространстве, на что он в последнее время высказывал претензии».
Вот вам, Борис Николаевич, и «возрождение России» вместе с ее «суверенитетом». Бывший советник Картера перечисляет меры, на которых в России «должны в приоритетном порядке сосредоточиться ее западные друзья». Среди них «все сметающая на своем пути (crushing) децентрализация государственных структур России, благодаря чему периферийные регионы легко превратятся во внешние, но соседние области экономического процветания». Здесь наш «западный друг» использует удачный опыт по расчленению арабских стран с выделением «зон экономического процветания», контролируемых западными друзьями. Так в свое время из Ирака был выделен Кувейт. Результаты, как говорится, на лице.
Особое значение американский «архитектор перестройки» придает Украине, которую надо обязательно отвлечь от восстановления исторических связей с Россией. Главный инструмент – разрыв еще не окончательно разорванной экономической ткани. «Запад должен понимать, – диктует всей передовой цивилизации профессор, – что бывший Советский Союз создал единое экономическое пространство, основанное на монопольной взаимозависимости». Как разумный американец, Бжезинский понимает, что геополитика геополитикой, а разорвать такое пространство – дороговато выйдет. Он требует взаимопомощи, «определенного разделения труда» в свежевании СССР:
