тоже в знак восхищения и давней любви, потом лизнула находящуюся рядом руку Жанны. Потом сунула нос в корзинку с пряниками — уточками.
— Дафна, не трогай, — сказала Жанна, — Это нам, две пары уток.
— А что, Светлана, пошли пить чай, — сказал Валерий, — Мы с Жанной эти пряники и съедим, для Вас… есть практически всё!
— Вы-то приезжайте к нам в лес, в гости, — говорила Светлана уже за чаем, — Кстати, и чай из трав научу заваривать, и ещё многому можно у нашей общины научиться. Вот, кстати, не так давно Купалу праздновали. Много к нам народу в гости приехало, все прыгали через костёр, а потом уходили парами.
— Неужели в вашей компании все настолько друг другу нравились, чтоб становиться парами? — удивилась Жанна, накрывающая стол к чаю, — У многих бывает такой выбор, что так запросто не уходишь.
— А о нашей славянской общине позаботились Лада — матушка! — восторженно сказала Светлана.
— А кого-то из мужчин, должно быть, русалки выбрали! — сострил Валерий, — Вот, моя Жанна тоже как ундина, заворожила меня. Давно на меня поглядывала, и наконец притянула своими нежными взглядами.
— Потому что иначе ты бы пропал совсем! — сказала Жанна уверенным тоном.
— Конечно, лучше с тобой окунуться в непостижимый океан, чем пребывать в пустоте! Ох, и убедила же ты меня! Я прямо под гипнозом твоих глаз.
Все в процессе разговора постепенно перешли к чаю. Светлана от души смеялась, слушая то, что говорил Валерий. Её лицо стало ещё более румяным от чая и от веселья. Жанна растаяла, услышав очередное трогательное признание. Сколько же трогательных признаний она сама успела сделать Валерию! Сейчас она посылала ему ответные признания глазами, тем нежным взглядом, который он только что воспевал. Глаза её улыбались, отправляя во всё пространство, а особенно в его сторону, искры настоящей радости и счастья. И почти одновременно они запивали чаем пряничные талисманы.
3.
Жанна с Валерием были счастливы. Жанна, безумно обожающая Валерия, уговаривала его признать брак с Магдалиной Борисовной недействительным.
— Милый мой, — говорила она, — Я знаю у нас одного священника, который занимается юридическими делами, и ваше венчание может признать недействительным. Ну, чего ты стесняешься? Так и скажи, что она от тебя ушла, называй вещи своими именами. Не хочешь, я скажу всё за тебя.
— Это случайно не отец Эдуард? — спросил Валерий.
— Да, отец Эдуард, тот самый, который ведёт активную работу с молодёжью и читает лекции про искусство и религию в разных городах.
— Ему даже приглянулось кое-что из моих библейских исследований, — удовлетворённо улыбнулся Валерий, — Сказал, что я где-то палку перегибаю, а так сказал, что у меня получился очень хороший материал по истории Ветхого и Нового завета. Хорошо, мы пойдём к отцу Эдуарду вместе. Я как раз думал, как преодолеть этот спорный момент… А то тебя встретил, но с ней, вроде, венчались. Конечно, я готов давно жить с тобой, думал как раз, что на исповеди буду объяснять причину ситуации…
— Тебе раскаиваться не в чем! — в голосе Жанны звучали твёрдые сильные нотки, — Всё совершенно правильно. Это кое-кому другому раскаиваться надо. А то, что у нас в церкви признают некоторые браки недействительными, это отлично. Ясное дело, сам бог велел.
Влюблённые встретились с отцом Эдуардом в ризнице собора Непорочного зачатия. Это был молодой мужчина тридцати восьми лет, стройный, обаятельный, с очень пронзительным взглядом. Они поздоровались.
— Ну, как вы? — спросил отец Эдуард многозначительно, — То есть, я в курсе, что у вас произошло. Молюсь за вас. Как вы всё это переживаете? Судя по вашему виду, у вас раны зажили.
— У нас всё очень хорошо, отец Эдуард, — ответила Жанна, — Мы с Валерой друг друга любим. И я прошу, пожалуйста, признайте их брак с Магдалиной Борисовной недействительным.
Отец Эдуард засмеялся:
— Вы не шутите?
— Нет, — ответила Жанна, — Я в таких случаях не шучу. Правда, я Валеру очень давно люблю, не знаю, что бы я выкинула, но бог услышал мои молитвы, и теперь мы вместе.
Она смотрела мечтательно то на Валерия, то на отца Эдуарда, стремясь непременно уговорить его.
— Да, ну и сюрпризы иногда Господь посылает, — сказал отец Эдуард, — Валера, а позвольте узнать, что привело к разводу?
— Не могу сказать точно, — ответил Валерий, — Наверное, Магдалине стало скучно.
— Я скажу Вам правду, — твёрдо сказала Жанна, — Магдалина ему изменила и ушла к другому.
— Вот, не ожидал, — удивился отец Эдуард, — Также, как не ожидал всего последующего. Вроде, такая хорошая пара была, и развелись. Жанна, и вы с Глебом мне нравились… — он осмотрел Жанну и Валерия и, улыбаясь, продолжил, — Да, Вы мне вместе тоже нравитесь. Так что, смотрите, чтоб у вас потом ничего не произошло.
— Мы не расстанемся, — сказала Жанна также уверенно, — Мы не такие.
— Не зарекайтесь, не было ещё совершенных людей. Но я мысленно предостерегу вас от искушения. Хоть в пустыне, хоть в райском саду, если вы его найдёте.
Жанна подумала, что в жизни она знала искусителей только в двух обличьях — чёрного мага и коварной девчонки. Но они с Валерием переглянулись, солнечно улыбаясь. С ласково-ироничной улыбкой посмотрел на них и отец Эдуард.
— Смотрите, чтоб вы решили поменять жизнь только один раз, — сказал он им напутствие, — Хотя мне в вас и в вашу любовь хочется верить, как в Господа Бога.
После проделанной операции Валерий и Жанна решили, что они скоро обвенчаются там же, где произошла их судьбоносная встреча — у алтаря в Соборе Непорочного зачатия. А осенью Валерий предложил Жанне второе венчание — в Питере, в Храме Джона Леннона. Ещё его называют Храм любви, мира и музыки. Валерий сказал Жанне, что когда услышал это название, сразу подумал, что именно там должны сочетаться пары, любящие друг друга по-настоящему. А как человек, любящий музыку, он всегда мечтал посетить это место с какой-нибудь большой целью. Жанне это безумно понравилось. Она высоко оценила гениальный выбор Валерия, а ещё ей было лестно, что их любовь будет освещена дважды. Безусловно, она считала, что их любовь, обречённая на верность, стоит именно таких почестей.
Когда они венчались в католическом соборе, на них была белая одежда, сопровождал их орган и трепетное пламя свечей. Позже им суждено было уехать ещё раз венчаться, туда, где они предстанут в джинсовке, и сопровождать их будет настенное граффити и песни
