чиха, а я смогу под шумок улизнуть. Только вот оборотень с ленивой усмешкой и даже не особенно спеша уклонился от моего заклинания, которое по инерции пролетело дальше и угодило точнёхонько в Лакомку. Лошадка озадаченно взвизгнула, брыкнулась, а потом отчаянно зачихала, тряся головой и кося в мою сторону отнюдь не благодарным взглядом.
— Промазала, — не без удовольствия констатировал кот и легко, точно я была не тяжелее осеннего листочка, перекинул меня через плечо.
Я яростно завизжала, замолотила разбойника кулачками по спине, но с тем же успехом я могла сдвигать гору или останавливать ветер, на мои попытки вырваться не обратили ни малейшего внимания. Что ж, как говорится, сам виноват. Я лихорадочно прошептала формулу усиления голоса, глубоко вдохнула и рявкнула изо всех сил:
— Помогите!!!
От моего в прямом смысле слова сокрушительного вопля истерически ржущую и молотящую по воздуху ногами Лакомку сдуло в неизвестном направлении вместе с неуклюжим Тугором. Старенькая, но всё ещё довольно крепкая избушка рассыпалась на части, точно игрушечный домик, а меня с нахальным котом, прижавшимся ко мне изо всех сил, прокатило кубарем по дороге. Нет, всё-таки удача меня явно недолюбливает. Мало того, что вместо дома, где живёт мой подопечный, лошадь завезла меня непонятно куда, мало того, что я на разбойников напоролась, мало того, что я весь дорожный мусор и пыль на себя собрала, так ещё и от оборотня проклятого не избавилась! Он, паразит, так мне в плечи вцепился, что даже кожу пропорол, ещё и зубами за ворот платья ухватился, чтобы уж наверняка удержаться. И упала я крайне неудачно, более массивный кот подмял меня под себя, словно любимую игрушку. Мрак беспросветный, да что же мне не везёт-то так?! Я опять глубоко вдохнула, собираясь повторить трюк с усилением голоса, но разбойник с лёгкой усмешкой решительно зажал мне рот рукой:
— Тссс, куколка, не шуми, целее будешь.
Ах так?! Я сдавленно зарычала, попыталась цапнуть обнаглевшего оборотня за руку и одновременно лягнуть его, досадуя, что у меня на ногах нет подковок. Решено, выберусь из этой передряги и всеми фибрами души возлюблю сапожки с железными подковками, последний писк переменчивой моды.
— А ну, отпустил девчонку!
Окрик, в котором отчётливо слышалось звериное рычание, заставил вздрогнуть и меня, и разбойника, который совершенно точно узнал говорившего и не обрадовался ему, наоборот, оскалился зло, готовясь к нападению.
— Иди своей дорогой, волчара, эта девчонка моя.
Я извернулась, во все глаза глядя на крепко сложенного пепельноволосого парня, в чьих серых глазах то загорались, то гасли звериные жёлтые огоньки.
— Ничему-то тебя, Немил, жизнь не учит, — укоризненно покачал головой незнакомец и вдруг озорно подмигнул мне. — Разве можно такую красавицу обижать?
Кот послал моего заступника коротким и всем известным путём, ещё и рукой махнул, видимо, направление указывая. Воспользовавшись тем, что хватка оборотня ослабла, я вывернулась из захвата и поспешно отползла подальше, под защиту обломков избушки и сочных зарослей крапивы. Немил, который совершенно не ожидал от меня такой прыти, даже рот приоткрыл и бровки по-мальчишечьи насупил. Видимо, попавшей в беду девице после появления заступника надлежало стать безвольной куклой, лишь глазами хлопающей и о помощи вопиящей. Ха-ха, плохо же ты, котик, ведьм знаешь! Ну, да ничего, я тебе урок хороший преподам, на всю жизнь запомнишь! Я коварно улыбнулась, положила ладошку на землю и принялась оживлять и увеличивать в размерах крапивные корни, чтобы они поймали разбойника в корневую ловушку. Заклинания для всевозможных ловушек нам преподавали ещё на втором курсе, за ненадобностью (практиковать подобные чары на территории университета категорически запрещалось) многое подзабылось, но я ловко заменяла вылетевшие из памяти слова на схожие по смыслу и по звучанию. Когда первый гигантский корень вылетел из-под земли, я восторженно взвизгнула, но тут же испуганно прикусила губу, потому что моя ловушка оплела ногу отнюдь не разбойнику, а моему защитнику. Волк озадаченно рыкнул, дёрнул ногой, но корень лишь сильнее сдавил свою добычу.
— Что, Святогор, попался? — издевательски зашипел Немил, выпуская острые, словно ножи, когти и как настоящий кот, метя ими в глаза волку.
Вот ведь, зелье выкипевшее! Я в сердцах долбанула кулачком по земле, попав по очередной крапивной ловушке. Донельзя возмущённый моей фамильярностью корень обиженно затрещал и махнул в мою сторону корявым отростком. Я отшатнулась, спасаясь, и тут же споткнулась о подло выпятившийся из земли крапивный капкан. С приглушённым воплем я рухнула на землю, до крови ободрав ладони и колени, ударив щёку о невесть откуда взявшийся камешек и обжёгшись о, в прямом смысле слова, горячо встретившую меня крапиву. Одно меня утешило: сосредоточившись на войне со мной, корни отстали от моего спасителя, и тот, обретя желанную свободу, молниеносно скрутил обнаглевшего котяру. Немил завопил, отчаянно пытаясь освободиться, тогда Святогор коротко и резко ударил его ладонью по шее. Разбойник захрипел и затих, волк сначала крепко связал своего пленника, лишив его даже призрачной тени на побег, а затем устало смахнул пот со лба и повернулся ко мне.
— Вам помочь?
Даже каменная дева вряд ли смогла бы сохранить неприступность, услышав будоражащие звериные нотки в густом и кружащем голову, словно дикий мёд, голосе. Я же в ответ на вопрос смогла лишь расплыться в широкой блаженной улыбке и томно выдохнуть, восторженно прижав руки к груди:
— Мой герой.
Волк сверкнул белозубой улыбкой, легко, словно я была не тяжелее лебединого пуха, вынес меня из крапивы, но опускать на землю не спешил, так и держал на руках, точно дивный цветок или драгоценный кубок.
— Не могу не спросить, что столь прелестная дева делает в этом светом забытом краю? Или Вы — звезда, сошедшая с небес на землю?
— Скорее уж упавшая, — хихикнула я, слегка касаясь саднящей ладошкой наливающегося на щеке синяка.
— Позвольте, я зацелую, и всё пройдёт, — с пылом моряка, вернувшегося из трёхлетнего плавания, предложил мне волк.
Эх, а так хорошо начал, я даже почти поверила, что мной искренне восхищаются, а получается, что Святогор ничуть не лучше Эстебана. Я помрачнела и решительно потребовала, чтобы меня опустили на землю.
— Я Вас чем-то обидел? — просьбу мою Святогор выполнил, но продолжал мягко удерживать меня за талию. — Если это так, прошу меня простить, клянусь, это вышло случайно. Готов искупить свою вину.
Скажите, только честно, вы бы смогли сердиться, глядя в умоляющие кристально честные глаза? Вот и я не смогла. К тому же проводник мне не помешает, одна, да ещё и пешком, я из этого глухого края не выберусь.
— Извинения приняты, — я вежливо улыбнулась, стараясь не
