— Правда, я совсем не хотел вас обидеть, мисс Херстон.
Лукас улыбнулся, наверное желая ее подбодрить, но это лишь подчеркнуло его привлекательность. Сесили снова насторожилась. Впрочем, вряд ли она могла винить мужчину за то, над чем он не властен, то есть за его красоту. После затянувшейся паузы она сказала:
— Охотно верю, ваша светлость, поскольку перемены в моей внешности не имеют к вам никакого отношения.
На долю секунды глаза Уинтерсона расширились. «Неужели он разочарован?» — подумала Сесили, но тут же мысленно одернула себя, вспомнив, какое положение он занимает в свете. Вероятно, у герцога просто несварение желудка от тарталеток с крабами, которые подавали на балу. Сесили по-прежнему относилась к Уинтерсону с недоверием, и все же у них была общая цель — и она, и герцог стремились получить доступ в Египетский клуб. Сесили было неприятно это сознавать, но оба хотели убедиться, имеет ли лорд Херстон отношение к исчезновению Уильяма Далтона. Только причины у них были очень разные. Сесили вдруг пришло в голову, что его светлость Уинтерсон мог бы с высоты своего опыта подсказать ей, как добиться, чтобы один из членов Египетского клуба увидел в ней потенциальную невесту. И возможно, она тоже может кое-что сделать для герцога. Например, отпугнуть мамаш, жаждущих сосватать за него своих дочек. Ведь неженатые джентльмены вечно жалуются, что молодые леди плетут всяческие интриги, лишь бы заманить их под венец. Чем больше Сесили об этом думала, тем более разумным казался ей собственный план. Она незаметно огляделась по сторонам, проверяя, нет ли поблизости на террасе кого-нибудь, кто мог бы ее подслушать. Потом наклонилась к Уинтерсону и прошептала заговорщическим шепотом:
— Я расскажу вам, что заставило меня так изменить свой внешний облик, но пусть это останется между нами.
Герцог тоже повернулся к ней и замер, подняв брови.
— Я это сделала, потому что хочу выйти замуж за одного из членов Египетского клуба.
Глава 4
— Черта с два вам это удастся! — пробурчал Лукас.
Он боролся с желанием схватить мисс Херстон за плечи и как следует встряхнуть, чтобы вдолбить в нее немножечко здравого смысла. Выходить замуж за какого-то ученого зануду — нелепейшая идея, и не только потому, что мисс Херстон заслуживает лучшего, но и потому, что у нее должен быть другой способ добраться до путевых дневников ее отца. А то, как она выглядела при лунном свете, и то, что его взгляд то и дело задерживался на ее губах, тут было вообще ни при чем. К сожалению, в данный момент мисс Херстон хмурилась и ее соблазнительный ротик был недовольно надут.
— Кажется, ваша светлость, я не спрашивала у вас разрешения. — Сесили отстранилась от Лукаса и скрестила руки на груди, в точности как это делают все оскорбленные женщины. — Я просто поделилась с вами моими планами. Если вы их не одобряете…
Конечно, Лукас не одобрял! К счастью, воинская служба научила его держать язык за зубами, когда нужно.
— Не то чтобы не одобряю ваших намерений, — начал он, хотя в действительности был решительно против. — Просто мне кажется, что излишне идти ради достижения вашей цели на такие крайности.
Но сказанного не воротишь. За короткое время, которое потребовалось Лукасу, чтобы выругаться, возникшее между ним и Сесили хрупкое взаимопонимание было разрушено.
— Большое спасибо за совет, ваша светлость. — Сесили поднялась со скамейки. — Боюсь, мне пора возвращаться к моим кузинам.
Ее реверанс был безупречен, лицо казалось безмятежным, но Лукас понял, что своей несдержанностью сильно навредил делу. Если он хочет уговорить мисс Херстон помочь ему найти ключ к разгадке исчезновения Уилла, нужно как-то исхитриться снова привлечь ее в качестве союзника.
Уинтерсон осторожно встал со скамейки. Напряжение мускулов раненой ноги на несколько мгновений заставило герцога забыть обо всем, кроме жгучей боли. Когда Лукас снова смог вздохнуть, его мысли вернулись к мисс Херстон. Сесили. Никому не повредит, если он в мыслях будет называть ее по имени. Он должен найти способ отговорить Сесили от ее нелепого плана. Пусть в свете браки по расчету — обычное дело, но Лукас знал на примере своего брата, что быть привязанной к человеку, к которому не испытываешь никаких нежных чувств, губительно для души. Брак его родителей был совсем другим, основанным на истинной любви и взаимном уважении. Сесили прекрасно знает латынь, греческий и, возможно, другие языки, но в этом вопросе она прискорбно невежественна. Ему придется объяснить ей, как сильно она заблуждается, руководить ею, указывать на ее ошибки, как школьнице. Лукас шел к стеклянным дверям, опираясь на трость, и думал, что ждет этого урока с нетерпением.
На следующее утро Сесили, допивая чай, вдруг почувствовала странное покалывание сзади на шее. Она оглянулась и увидела, что в дверном проеме маячит какая-то темная фигура. Сесили невольно вздрогнула и тут же отругала себя, потому что таинственный силуэт оказался совершенно обыкновенным мужчиной средних лет.
— Дорогая моя, простите, я не хотел вас пугать, — сказал лорд Джеффри Брайтон, старый друг ее отца и удивленно поднял брови. — Я пришел поговорить о проклятии. Неужели вы тоже поверили в эту глупую болтовню? Я считал вас достаточно разумной леди.
Сколько Сесили себя помнила, закоренелый холостяк сэр Джеффри чувствовал себя в их доме на правах члена семьи. С годами седина посеребрила его виски, но лорд Брайтон по-прежнему выглядел таким же, как всегда, — спокойным, непринужденным и слегка растрепанным. Он с самого начала был верным соратником лорда Херстона, одобрял его экспедиции в Египет и вложил целое состояние в покупку и доставку в Англию различных древностей. А еще он заработал приличную прибыль, продавая те предметы, которые Египетский клуб счел не имеющими особой исторической ценности. Другие члены клуба по истечении первой, самой страшной недели даже не потрудились навестить лорда Херстона. В отличие от них лорд Джеффри почти постоянно находился в Херстон-Хаусе. Пару раз он даже помогал успокоить лорда Херстона, когда у того совершенно неожиданно случались страшные конвульсии. Когда Сесили увидела, как старый друг отца стоял подле и разговаривал с ним негромким терпеливым голосом, неожиданным для такого крепкого мужчины, она была тронута до слез.
— Прошу вас, хоть вы не упоминайте о проклятии, — с отвращением сказала Сесили. — Сегодня даже «Таймс» написала об этом. Это уже напоминает готический роман Уолпола.
Лорд Джеффри пожал плечами:
— Мы люди суеверные. — Он положил себе на тарелку бекон и занял свое обычное место за столом слева от Сесили. — Это помогает объяснить то, чему нет объяснения.
