Странное поведение, как ни крути. Сегодня он и вовсе делал вид, что меня не замечает. Наверное, к лучшему, потому что я начала привыкать к обворожительной улыбке Дмитрия. Пусть все останется так, как есть. У меня все-таки есть жених, который в это мгновение сидит с начальником и ведет беседы.
Конечно, меня напрягало то, что Вадим поймал меня на вранье, но что еще хуже, соврала я не только про должность. Про поездку с Дмитрием, и не одну. Стыдно ли мне? В какой-то степени, да. Но иначе не могла. Мне хотелось свободы, а Скоблев по приезду в Крым стал душить меня своей гипер опекой и властью. Хотя раньше я за ним не замечала таких качеств. Со мной он был обходительным и не проявлял агрессии.
Тут же все поменялось. И мне не нравилось такое поведение. Разговор между нами назревал, и чувствовала, что состоится он очень скоро.
Кажется, что я слишком долго сидела неподвижно и ждала, когда Вадим выйдет из кабинета, чтобы оценить масштаб трагедии по его выражению лица. Скоблев был доволен. Наверное, сделка удалась. Он подошел к стойке и поправил галстук, придирчиво рассматривая окружающую обстановку. Их офис в столице был эталоном стиля. У Дмитрия все проще. Светлые теплые тона. Уютно. Хочется находиться на работе, а не бежать отсюда сломя голову.
— Во сколько ты заканчиваешь? — Его вопрос заставил меня нервно сглотнуть и покрутить злосчастное кольцо на пальце. — Я заеду за тобой. Сходим в ресторан.
— В шесть буду свободна. — Выдавила из себя улыбку и столкнулась с взглядом Вадима. — Почему ты решил поужинать не дома? Что-то случилось?
— Можно и так сказать.
Загадочный ответ. Ничего не возможно было прочесть по лицу жениха. Я начала волноваться, не упуская улыбку. Не хотела показывать Вадиму, что сильно переживала. Сколько раз в детстве мама ловила меня на вранье после ухода отца? Да, многократно. И мне было стыдно. Сейчас тот же случай, но лишь с небольшой оговоркой. Я больше не маленькая девочка, а Вадим далеко не моя мамочка.
— Не переживай, Аня, тебе понравится.
Скоблев подмигнул и посмотрел на часы. Постучал по ним и спрятал за манжетой, тяжело вздыхая.
— Работа не ждет. В шесть буду ждать у парадного. Не скучай без меня.
Я ничего не ответила. Просто смотрела, как Вадим уходит, и только после этого расслабленно опустила плечи и выдохнула. В таком положении меня и застал Дмитрий.
— Уезжаю на встречу, если что-то изменится в моем графике сообщишь. — Сказал, проходя мимо и даже не глядя на меня.
Я и рта не успела открыть. Впервые босс не тащит меня за собой, и это странно, потому что я уже привыкла топать за ним по пятам и слушать шутки. Нахмурилась и откинулась на спинку стула. Теперь в приемной звучало лишь тиканье настенных часов и шум моего бедного серого вещества, которое усиленно работало. Собственно, практически в гордом одиночестве я провела остаток рабочего дня. Все думала и думала о словах Скоблева, но никак не могла найти причину его веселья. Как оно вообще связано с моим враньем?
В общем к шести часам вопросов накопилось гораздо больше, чем ответов, и я с таким же хмурым выражением лица вышла из здания и направилась к машине Вадима. Он стоял около нее и спокойно разговаривал по телефону. Завидев меня, Скоблев сразу повесил трубку и широко улыбнулся.
— Как прошел твой день, Ань? — Он подошел ко мне вплотную и обнял, крепко прижимая к себе, и хорошо, что так, потому что я не смогла скрыть своего удивления, и оно четко читалось на лице. — Ты сегодня, как туча. Серая и без настроения. Что-то случилось?
— Кроме того, что ты передержал интригу, Вадим? Нет, ничего. — Я выдохнула и попыталась расслабиться в его крепких руках, ведь если не выдает в лоб свои претензии сейчас, то все не так уж и плохо. — Домой хочу.
— Ни в коем случае, — со смехом произнес он, от чего мое удивление стало еще больше, — нам нужно отпраздновать одно событие, точнее новость, но об этом позже.
Я невольно отстранилась от него, но Вадим не спешил убирать руки с моей талии, наоборот впился пальцами так, что и шелохнуться нельзя было.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Аня, что происходит? — Он всматривался в мои глаза, а я не выдержала этой пытки и отвела взгляд в сторону. — Ты переживаешь из-за чего-то?
— Да, — усмехнулась, замечая, что к зданию подъехала знакомая машина, — ты все прекрасно знаешь, Вадим. Я соврала. Ты меня поймал и слова не сказал.
— А-а-а, так вот почему ты такая хмурая. Давай, поговорим об этом позже. — Скоблев наклонился ко мне, из-за чего я потеряла обзор на выбирающегося из авто Дмитрия, и припал к губам без предупреждения. — Сейчас в ресторан, — Вадим несколько раз чмокнул меня в губы, вызывая прилив краски к щекам, ведь на нас все-таки смотрели, — кормить тебя буду.
Глава 12. Ломка
Дмитрий
Разочарование — самое худшее чувство, которое может накрыть с головой. Оно топит тебя в собственных переживаниях. Так долбит по тупой башке, что хочется отключить эмоции к черту и заливать горе алкоголем. Что я усердно и делал последние два или три дня. Даже во времени потерялся с той самой минуты, как увидел эту сосущуюся парочку. Думал, хуже и быть не может, но нет, оказывается, что все впереди.
От одного вида айтишника и Анюты меня встряхнуло так, словно к электрическому стулу подключили. Хотел подойти и расцепить их, как тех шалудивых собак в мороз, но стоял и смотрел, как идиот. Если в первые дни я отпирался от мысли о женихе, то тут и говорить и доказывать ничего не нужно было. Пазлик прямо перед глазами сложился.
И вроде должно было отпустить за пять-то лет, но меня крыло жутко. Не знаю от чего больше. От того, что Аня вовсе не Аня, или потому, что эта девушка, которая являлась копией моей бывшей, теперь принадлежит другому. Скорее всего, все вместе. Я путался в мыслях, лакая огненную, как чистую водицу. Шло на ура. Не жаловался.
Телефон без устали трезвонил, и я бросил его в стену. К черту айфон! К черту деньги и папашу с ними заодно! От злости на самого себя триггерило так, что готов был и сам об стену головой шибануться, чтобы не прокручивать те неудачи, которые преследовали меня после расставания с Аней. Только она скрашивала их. Я ведь даже и не замечал, насколько сильно девчонка впала в душу, пока не настигло осознание того, что мы больше не вместе, не пара, да вообще никто друг другу.
Она спокойно укатила в неизвестном направлении. Родители не говорили, где она, что с ней и как. Меня ломало жутко. Наверное, это и есть зависимость. Не знаю, от чего страшнее, от наркотиков или от человека, которого не вернешь.
Глотал горючее прямо с горла, сидя на полу около кровати. Полумрак в комнате. Чертова тишина, нарушаемая бульканьем алкоголя о дно бутылки и моим равномерным дыханием. Я должен был вытравить из себя все остаточные чувства к той, которая обо мне уже и не помнит, и уж тем более не увлекаться девушкой, принадлежащей другому. Только ее личико то и дело возникало пеленой перед глазами. Эта Аня другая. Совсем.
Самопоедание и дальше продолжалось бы, если бы не звук шагов в коридоре. Сначала хотел подняться, но, подумав, что это глупая затея, расслабил мышцы и глотнул безвкусного поила, которое на удачу хранилось в одном из кухонных шкафчиков.
— Вот ты где.
Первым услышал голос, а потом появился и его обладатель. Мирон. Конечно, только у этого придурка могли оказаться ключи от моей квартиры, да и в принципе, кому бы приспичило на ночь глядя припираться в холостяцкую обитель.
— Хлебнешь?
Протянул ему бутылку с обворожительной улыбкой. Максимально оголил зубы, на что тот лишь противно цокнул.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— И что прикажешь с тобой делать?
Брат прошел мимо и развалился на стуле, скрестив руки на груди. В полутьме выглядел он почти как наш папка родненький. Меня даже передернуло. Свят-свят. Перекрестился и снова сделал глоток бурды. Скривился, потому что она показалась очень противной. Чудеса пьяного состояния. То алкоголь вкусный, то не имеет запаха и привкуса, то вовсе вызывает рвоту.
