Сендзёгахара-сан уставилась на меня с довольно серьёзным выражением.
Насколько же у неё сложный характер.
Похоже, она правда любит своего отца.
Хм.
Из-за этого – но не только – я не могла остаться здесь.
Но что мне тогда делать?
– Ну, пару дней мы переживём. Буду выгонять папу, пока мы переодеваемся.
– Я не могу причинять такое неудобство…
Что я за гость такой, если выгоняю из комнаты хозяина.
– Кстати, как думаешь, что теперь будет с твоей семьёй?
– Сомневаюсь, что они…
Решив, что больше не нужно заставлять себя называть их «отцом» и «матерью» в разговоре с Сендзёгахарой-сан, я предпочла сказать «они».
– Сомневаюсь, что они вечно смогут жить в отеле, так что, наверное, арендуют дом неподалёку. Это будет самый экономичный вариант. У нас есть пожарная страховка, так что пока на эти деньги строится новый дом, они просто арендуют какую-нибудь квартиру.
– И сколько потребуется строителям?
– Если это будет такой же дом, то около 30 миллионов иен.
– Нет, я не о деньгах. Я о времени.
– Ох.
Какая постыдная ошибка.
А я первым делом подумала о деньгах.
– М-м-м, зависит от того, как они будут его строить. Учитывая все формальности, наверное, получится около шести месяцев.
– Шесть месяцев… Ты к тому времени уже выпустишься и уедешь путешествовать.
– Верно.
Его не успеют достроить.
Дом, в котором я прожила пятнадцать лет, сгорел дотла. А когда его перестроят, это уже будет другой дом.
Я потеряла всё.
Неважно, успеют его достроить или нет – мне просто не повезло.
– Ну, отложим пока этот вопрос. Если они арендуют дом, ты точно сможешь спать у них?
– Ага. Ну, это будет ещё один коридор.
– Коридор? Ах да, точно.
Судя по её реакции, Сендзёгахара-сан забыла, что я ей рассказывала.
Но этим её реакция и ограничилась.
– Ну, всегда есть что-то … я имею в виду, в доме.
– Да. Всегда есть что-то.
– В этом случае…
Сендзёгахара-сан неожиданно потянулась за своим мобильником и показала мне календарь.
– Вопрос в том, где ты будешь жить, пока они не арендуют жильё. Твои книги и учебники тоже сгорели?
– Ага.
Я кивнула.
– Спаслись только дневник и кошелёк, которые я брала с собой. Я, наверное, смогу позаимствовать учебники у учителей.
– Понятно. То есть с этим проблем не будет.
Ещё не договорив, Сендзёгахара-сан схватилась за мобильник. Я не знала, что она делает, но судя по тому, как быстро она стучала по клавишам, едва ли она продолжала смотреть на календарь.
Она печатала сообщение?
– У меня есть идея, Ханекава-сан. Хочешь послушать?
– Хорошая идея?
– Можешь назвать её Комбинаций. Я Великий Комбинатор Хитаги. Кроссовер между вселенными, о котором можно только мечтать.
– …
Она называет это кроссовером, но просто тащит детали из-за четвёртой стены.
– У твоих родителей на поиск жилья уйдёт примерно неделя. Думаю, мы справимся.
– Хм.
Честно говоря, у меня было плохое предчувствие насчёт этой идеи или комбинации. В худшем случае, я просто поеду в отель, где живут эти двое, и всё будет нормально.
В конечном счёте, проблема заключалась в моём эгоизме. Сендзёгахаре-сан не нужно было ломать голову и волноваться из-за него.
Поэтому детали этой идеи для меня ничего не значили.
Я была рада, что Сендзёгахара-сан так много делает для меня.
– Я хочу послушать. Расскажи, пожалуйста, – сказала я.
– Ох, не знаю, стоит ли. Может, расскажу, а может и нет.
– …
После лечения характер Сендзёгахары-сан стал несколько раздражающим.
017
После ужина (на будущее: они почему-то ели хлеб. На кухне была не только рисоварка, но и тостер. Видимо, хлеб – это гарнир к рису.) мы вместе приняли душ, и, чтобы восстановиться для следующего дня, уснули ещё до десяти.
А значит, пора просыпаться мне-ня.
Я-ня, как вы все знаете, новая Кайи, основанная на Мартовской Кошке, которую тот противный гаваец обозвал «чёрной Ханекавой»-ня.
Бесшумно, не издавая ни звука, я выскользнула из кровати (в отличие от пылесоса, кошка умеет двигаться бесшумно-ня)…
– Хнг-няяяя! – и потянулась.
Думаю, все уже поняли и объяснять не нужно, но когда госпожа-ня, Ханекава Цубаса, спит, глава оказывается пропущена, потому что на сцену выхожу я-ня.
Я всего лишь Кайи, так что мало понимаю. Но благодаря знаниям госпожи, я понимаю, что во сне отдыхает не только тело, но и разум-ня. Я сама не люблю думать, и штуки вроде «духовности» вообще не понимаю, так что не могу знать наверняка, но выходит, что это «мышление», которым живые занимаются, даётся им довольно тяжело-ня.
Поэтому люди проводят треть каждого дня, треть всей жизни во сне-ня.
Все спят.
Даже госпожа спит.
Но в этот раз так называемый «сон» – не только отдых для её ума-ня. Сложно сказать, насколько сама госпожа осознаёт боль. Даже глупая я знаю, что госпожа очень медлительна, когда дело доходит до её «боли», настолько медлительна, что можно сказать, что она не чувствует боли. Но зрелище сгорающего дотла дома, в котором она жила пятнадцать лет, нанесло её разуму и душе ужасающий удар-ня.
Поэтому я снова здесь-ня.
Третье явление Чёрной Ханекавы.
По-моему, с учётом Золотой недели и дней перед Культурным Фестивалем, это моё третье явление-ня.
В любом случае-ня, можно сказать, что я во время Золотой Недели, я перед культурным фестивалем и я сейчас – три разных существа. Как говорят люди, три разных человека-ня.
Ня? Или три разные кошки?
Как я не различаю людей, так и люди не замечают разницы между Мартовскими Кошками. Им не нужно видеть разницу между нами, когда мы по сути одинаковы-ня.
Если говорить о формах, то мы всегда существуем в единственном числе. Можно сказать, что у нас нет множественного числа-ня?
Если человек увидит трёх светлячков, они для него будут не Светлячком А, Светлячком Б и Светлячком В, а просто «светлячками»
Так что я не Ханекава В, но и не Ханекава 3 – просто Чёрная Ханекава-ня.
Хорошо бы вам всем это запомнить-ня.
– Ня-ня-ня, – с этими словами я пошла в ванную.
И там я посмотрелась в зеркало.
Волосы стали чисто-белыми.
Из головы выросли кошачьи уши.
Глаза стали большими и круглыми.
Когда я впервые «пробудилась» в руинах той школы, у меня не было зеркала, так что я могла лишь попытаться понять, что происходит. И хотя я полностью доверяю госпоже, даже без зеркала, по свитеру, я уверилась, что у неё что-то не так с чувством стиля. Когда я «проснулась» этим утром, я всё ещё была довольно сонной и не хотела ничего делать. Кошки – ночные животные-ня, мой мозг не работает, когда в небе сияет солнце.
