Ведра – необитаемый остров в стороне от побережья Ибицы, один из четырех Балеарских островов, которые лежат на западе Средиземного моря между Францией и Испанией. Ведра – то место, куда мы плавали смотреть закаты. Миллион лет назад. Когда я жил с Кейт на Ибице и мы занимались подобными вещами.
– Что вы знаете о Ведре? – спросил я.
– Я знаю, что одно лето вы и Алекс жили вместе недалеко оттуда в одном доме.
– Алекс? Вы имеете в виду Алекса Синклера?
Она кивнула.
Уже много лет назад я потерял след Алекса. Когда-то мы с ним были очень близки.
– В чем проблема? – спросил я.
– Алекс сказал, если с ним что-нибудь случится, мне надо найти вас.
– И что случилось?
– Он пропал.
Я кивнул. Следовало ожидать чего-то в этом роде. Поэтому они и приходят ко мне.
– Где его видели последний раз? – продолжал я допрос.
– В Париже.
– Что он там делал? – Я выпрямился в кресле.
– Играл в рок-группе. По-моему, на пятиструнном электробанджо. Он уехал из Амстердама, чтобы присоединиться к своей группе.
– Минутку. – Я сбросил ноги со стола, нашел блокнот и шариковую ручку. – Как называлась его группа?
– «Проклятые монстры».
– Правильно, название в духе Алекса. Продолжайте.
– Я знаю, что он приехал в Париж. Он прислал мне телеграмму из аэропорта де Голля и обещал позвонить из отеля.
– По-видимому, не позвонил.
– Не позвонил. Больше я ничего о нем не слышала. Это было три недели назад.
– Я не хотел бы быть грубым, – сказал я, – но нет ли такой возможности, что он вас бросил?
– Не думаю, – возразила Ракель. – Он дал мне доверенность как своему адвокату снять деньги с его банковских счетов и продать кое-какую собственность. У меня на руках сейчас около восьмидесяти тысяч долларов, принадлежащих Алексу. Это, мой друг, не цыплячья печенка.
– Согласен, вероятно, он не пытался вас бросить, – успокоил я ее. – Есть у вас кто-нибудь, кому можно позвонить и спросить о нем? Общий друг?
– Алекс по-особенному относился к этому, – покачала она головой. – Если что-то случится, говорил он, я ни к кому не должна обращаться, кроме вас.
– Вы пришли, куда надо, – подтвердил я. – К нужному вам человеку, это я имею в виду. Определенно, ваш случай непосредственно относится к моей работе.
Казалось, я не убедил ее. Ракель смотрела на меня, и сомнение заволакивало ее большие серые глаза.
– Какое оружие вы носите? – спросила она.
– Я не ношу оружия. Я убежден, что у американского гражданина есть неотъемлемое право не носить оружия. Кстати, я член американской ассоциации, выступающей против огнестрельного оружия.
– Вы качок, да? – Она оценивающе изучала меня с ног до головы. – Карате или что-то в таком роде?
– Я обхожусь без насильственных действий, – пожал я плечами. – К тому же мой доктор настоятельно советовал избегать ударов по голове.
– Тогда что вы делаете в минуты опасности?
– Я доверяюсь моментальным интуитивным импульсам, которые подсказывают мне, как справиться с ситуацией.
– Вы имеете в виду, что плюете на нее?
– Плюю, – кивнул я. – Этот термин использовал Пол Симон, один из моих самых любимых философов. Да, именно это я и делаю.
– Ну и ну, – пробормотала Ракель. – Можете вы назвать хоть одну причину, по какой человек наймет именно вас, а не выберет любое другое имя в справочнике.
Я пожал плечами и одарил ее полуулыбкой.
– Потому что, леди, я могу добить любое дело. – Это слова из «Гэд», одного из моих любимых фильмов. – Но есть еще несколько более веских причин. Безусловно, вы заметили, что я не ношу костюма. Частные детективы, которые носят костюмы, предъявляют счет по меньшей мере на двадцать пять процентов больше, чем детективы в джинсах.
– Но вы хотя бы сильный? – Она все еще сомневалась. – Может, знаете какие-нибудь особенные приемы? Или метко бросаете нож?
Надо улыбаться. Она судит обо мне по внешнему виду, как и многие. В духовном плане я высокий, стройный, холодный супермен с длинными волосами, перетянутыми лентой, как у плотников. Но вы, наверно, еще не знаете, что в физическом отношении я ниже среднего роста с легкой склонностью к полноте.
– Я стараюсь избегать насилия, – втолковывал я ей. – Послушайте, Ракель, я именно тот человек, который может найти Алекса. Вы думаете, можно нанять парня с ежиком на голове, в костюме-тройке и послать его шататься по Баррио Чайна [33] в Барселоне? И он не схватит свои девять граммов свинца в первый же вечер? Или заставить его отираться среди сенегальских дилеров травки в Ле Алле? Или предложить ему с нюхачами на Млечном пути в Амстердаме?
– А вы знаете, как вести себя в этих местах?
– Леди, эти места мой дом родной, – заявил я.
– У меня не слишком-то денег, – сообщила она.
– Чтобы мне взяться за дело, много и не надо. Перелет, скудное содержание и сто долларов в день на булавки. При таком раскладе мне придется спать в молодежных общагах. Однако, черт возьми, это же ради Алекса.
– Ладно, – согласилась она. – Вы немного странный, но Алекс велел доверять вам. Мы, наверно, сможем позволить чуть выше класс, чем молодежные общежития.
– Мы?
– Я собираюсь с вами.
– Почему?
– Чтобы быть уверенной, что вы не убежите с моими деньгами. И чтобы найти Алекса. А еще потому, что я никогда не была в Европе.
Вот чертовщина. Она оказалась хитрой. А я как раз собираюсь назад в Европу.
4. ГАРРИ ХЭМ
Я послал информацию от Фрэнки Фолкона моему человеку на Ибице, Гарри Хэму. Гарри – бывший коп, который двадцать восемь лет прослужил в полиции Джерси. Это было еще при жизни Мадж. Теперь Гарри ушел в отставку и поселился на острове Ибица. Он владел небольшим домом, или, как тут говорят, фазендой, выращивал две разновидности миндальных деревьев и умел общаться со своими соседями на местном диалекте.
Хотя как отставной полицейский он и получал небольшую пенсию, Гарри не возражал время от времени брать работу. Люди знали к нему дорогу. Конечно, не официально. Испанская полиция не дает иностранным детективам лицензию на проведение операций на своей территории.
Однако на Ибице зачастую случаются дела, в которые полиция не может или не хочет вмешиваться: разборки между соперничающими бандами наркоторговцев; кража одним вором картины эпохи Ренессанса ценой в сотню тысяч долларов, принадлежащей другому вору и не зарегистрированной испанскими властями; возврат выкупа в миллион долларов, заплаченного за попытку спасения, которая провалилась.
Гарри ничего об этом не знал, пока я не объяснил ему все в Пенья-ин-Ибица в тот день, когда реально начало существовать детективное агентство «Альтернатива».
Гарри ушел в отставку в прошлом году и поселился на Ибице. Первый раз он приезжал на остров, чтобы помочь сыну, которого упрятали в тюрьму во время бесславного бунта хиппи в 1969 году. Гарри приехал и взял его на поруки под залог. Это заняло немного больше времени, чем обычно, потому что Гарри не знал, кому и как дать взятку. Дело в том, что в Испании даже взятка должна быть соответствующей весомости и предложена в установленной форме. За то время, пока Гарри осваивал правила игры и выручал сына, в нем затеплилась любовь к острову. К хребту поросших соснами гор, к морю, где нет приливов и отливов, к людям. Такова уж магия Ибицы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
