для учителя это немаловажно. Я хотела отдохнуть. Позагорать как следует. И я выбрала Рамат. Пробыла там два месяца. Почему бы и нет?
— Вы никогда не упоминали, что были в Рамате во время революции.
— Почему я должна упоминать об этом? Я никого не убивала.
— Вы были опознаны, — продолжал Пуаро. — Не очень уверенно, но все же вас опознали. Девочка Дженнифер. Она сказала, что видела вас в Рамате, но не уверена, что это были вы. Она видела вас там полной, а здесь вы худая. — Его глаза впились в лицо Эйлин Рич.
Она сильно побледнела.
— Я знаю, чего вы хотите! — закричала она. — Вы пытаетесь сделать из меня шпионку и убийцу! Хотите обвинить во всех этих преступлениях! Но это не я! Кто-то другой случайно увидел, как сокровища прятали в ракетку. Но это была не я!
— Я думаю, что так и было, — сказал Пуаро. — Кто-то видел все, бросил все свои дела и задался целью завладеть драгоценностями.
— Это неправда! Я ничего не видела.
— Инспектор Келси… — Пуаро сделал знак головой, и в комнату вошла миссис Эпжон.
2
— Здравствуйте, мисс Вулстроу, — сказала она, смущенно улыбаясь и оглядываясь по сторонам. — Простите мне мой вид, я только что прилетела из Анкары.
— О, ничего, — сказал Пуаро. — Мы только хотим кое-что спросить у вас.
— Миссис Эпжон, — обратился к женщине инспектор Келси. — Вспомните, когда вы привезли сюда дочь, то, находясь в кабинете мисс Вулстроу, вы выглянули в окно, выходящее к главному входу, и увидели что-то такое или узнали кого-то, чем были весьма удивлены.
Миссис Эпжон повернулась к нему:
— Когда я была в гостиной мисс Вулстроу и смотрела в окно?.. О да, конечно! Я увидела…
— И вы были удивлены?
— Ну, скорее я была… Видите ли, все это было очень давно.
— Вы хотите сказать, что это было во время войны, когда вы работали в Интеллидженс сервис?
— Да. Это было лет пятнадцать тому назад. Конечно, она постарела, но я узнала ее. И удивилась, как она могла сюда попасть.
— Миссис Эпжон, посмотрите, пожалуйста, на людей, присутствующих в этой комнате, и скажите, видите ли вы этого человека здесь?
— Да, конечно, — ответила миссис Эпжон. — Я увидела ее, как только вошла. Вот она.
И она указала пальцем. Инспектор Келси умел двигаться быстро, у Адама тоже была великолепная реакция, и все же они опоздали. Анна Шапленд вскочила на ноги, в руке у нее оказался крошечный пистолет, и направлен он был на миссис Эпжон. Мисс Вулстроу, опережая мужчин, бросилась вперед, но еще быстрее оказалась мисс Чедвик. Казалось, она молниеносно выросла между миссис Эпжон и мисс Шапленд.
— Не стреляйте! — крикнула мисс Чедвик, бросаясь к Анне, и в этот момент пистолет выстрелил.
Мисс Чедвик тяжело рухнула на пол. Мисс Джонсон кинулась к ней. Инспектор Келси и Адам схватили Анну. Она боролась, как дикая кошка, но мужчины скрутили ее.
Миссис Эпжон сказала растерянно:
— Говорили, что ее расстреляли, хотя тогда она была совсем юной. Считалась одной из наиболее опасных агентов. Ее кодовое имя — Анжелика.
— Ты врешь, сука! — задыхаясь от злости, крикнула Анна.
— Она не лжет, — сказал Пуаро. — Вы действительно очень опасны. И вас было очень трудно заподозрить. Ведь вы прикрывались своим настоящим именем. Все эти годы вы занимались одним делом — собирали информацию. Вы работали в нефтяной компании, где могли узнать о многом, служили у видного археолога, что позволяло вам разъезжать по разным странам, были секретарем актрисы, которую посещали видные государственные деятели. Уже в семнадцать лет вы были агентом. Вы служили за деньги и все время вели двойную игру. А когда вам нужно было срочно уехать, вы прикрывались своей матерью. Но я глубоко убежден, что старая женщина, которая живет в небольшой деревушке и которую я навестил, не ваша мать. Три месяца, в течение которых вы «ухаживали за матерью», — как раз то время, которое вы провели в Рамате. Но не как Анна Шапленд, а как Анжелика де Торадо, испанская танцовщица. В отеле вы занимали комнату, смежную с номером миссис Сатклиф, и каким-то образом заметили, куда Боб Роулинсон спрятал драгоценности. Вы не успели взять ракетку тогда, потому что началась эвакуация британских граждан, но вы без труда узнали, куда отправилась теннисная ракетка. Я расследовал это дело. За основательную сумму вы подкупили секретаршу мисс Вулстроу, чтобы она освободила эту должность. А для мисс Вулстроу вы запаслись жалостливой историей. Казалось, все ясно, не так ли? Стоило ли похищать ракетку? Не проще ли пойти ночью в павильон и вытащить драгоценности? Но вы не приняли в расчет мисс Спрингер. Возможно, она уже заметила, что вы интересуетесь ракеткой, а может, просто случайно проснулась ночью. Она последовала за вами, и вы ее застрелили. А потом вы убили мадемуазель Бланш, когда она попыталась вас шантажировать.
Он закончил. Инспектор Келси официальным тоном объявил Анне, что она арестована. Повернувшись к Пуаро, та разразилась отборной бранью.
— Вот это да! — воскликнул Адам, когда Келси увел Анну. — А я-то считал ее очаровательной женщиной!
Мисс Джонсон по-прежнему стояла на коленях возле мисс Чедвик.
— Боюсь, что ей очень плохо, — сказала она. — Пожалуй, лучше ее не трогать до прихода доктора…
Мисс Вулстроу уже стояла у телефона и звонила своему старому другу, опытнейшему врачу города. Молодые учительницы стояли обнявшись, и у обеих на глазах блестели слезы.
Глава 23
Пуаро объясняет
1
Миссис Эпжон рассеянно шла по коридорам Мидоубанкской школы. В одном из классов она нашла свою дочь. Джули стояла у доски и, высунув от усердия кончик языка, что-то писала.
Она оглянулась и с радостным криком бросилась на шею матери:
— Мама!
Потом с застенчивостью, свойственной ее возрасту, отпустила мать и сказала с деланым спокойствием:
— Ты так скоро вернулась?
— Да, я только что прилетела, — ответила миссис Эпжон. — Из Анкары.
— О, — сказала Джули, — и я рада тебя видеть.
— И я тоже очень рада. Что ты делаешь?
— Я пишу сочинение для мисс Рич, — ответила Джули. — Она действительно дает дикие темы.
— Например? — спросила миссис Эпжон.
— «Различное отношение Макбета и леди Макбет к убийству».
— О, весьма злободневная тема… — пробормотала миссис Эпжон. Она взяла у Джули тетрадку и начала читать: — «Макбету нравилась мысль об убийстве, и он думал об этом, но ему был необходим толчок. Начав убивать, он ощутил удовольствие, а угрызений совести не испытывал и страха тоже. Леди Макбет была алчная и честолюбивая. Она считала, что может делать все, что захочется…»
— Твой язык, Джули, не
