Его спутник выслушал вопрос с немного недовольным видом, а затем прохладно ответил:
— Поместье «Времена года» не назовёшь колыбелью добродетелей, но его адепты никогда не увлекались обматыванием лиц пелёнками.
Члены таинственной банды тут же потеряли интерес к Чжан Чэнлину и как по команде повернулись к новоприбывшим. Предводитель цветочного отряда выступил вперёд и требовательно спросил:
— Вы кто такие?
Всем показалось, что в воздухе перед глазами расплылось чернильное пятно — за долю мгновения человек в тёмном оказался перед лидером нападавших. Никто прежде не сталкивался с таким запредельным мастерством, никто не успел разглядеть, как незнакомец протянул руку и сдёрнул с лица противника расшитую золотыми цветами ткань.
Под шёлком скрывался обычного вида мужчина средних лет. Столкнувшись с непредсказуемой и неотразимой атакой, он вытаращился на человека в тёмном с таким видом, словно был готов испуганно спасаться бегством.
Тот сухо рассмеялся:
— И это называется маскировкой? Жалкая насмешка над поместьем «Времена года».
Затем он снова поднял руку — движение казалось медленным и плавным, но спешно отступающий глава банды почему-то не успел увернуться.
Тончайшая маска, неотличимая от человеческой кожи, была сорвана с лидера нападавших вместе с каким-то приспособлением, привязанным к его горлу. Приспособление оказалось кусочком магнита, призванным изменять голос.
Поняв, что дело приняло скверный оборот, разоблачённый предводитель цветочного отряда попытался сбежать, но Ли Ан наконец преодолел изумление и шагнул к нему, не дав улизнуть.
— Шиди Сун, почему ты здесь? — спросил он, не веря своим глазам.
Человек в алой мантии тоже оказался рядом — совершенно незаметно для окружающих — и перекинул руку через плечо Чжан Чэнлина.
— Эй, ты так вырядился, что стал чернее угля. У тебя и в голове угольная шахта? — лениво протянул он, обращаясь к Ли Ану. — На что постороннему сдался жетон библиотеки Тяньи? Мне вот он даром не нужен! Такие вещи интересны только своим, это и ребёнку понятно.
— Я ведь ясно видел… — продолжал недоумевать Ли Ан.
Человек в алом заливисто рассмеялся:
— Ты и сейчас ясно видишь своего шиди — вот же он! Разве не ты заплатил ему, чтобы он нанял подходящих людей для поисков твоего обидчика? Ты… Не будь ты так туп, тебя бы не столкнули с обрыва.
Ли Ан сломался:
— Тогда почему Лу Тун признался в злодеянии?
Человек в алой мантии закатил глаза:
— Да потому что этот самый Сун спас от смерти госпожу Лу — что тут непонятного?
Говоривший обратил взгляд к своему спутнику в тёмном и прибавил многозначительным тоном:
— Если моя вторая половина тяжело заболеет и найдётся тот, кто готов спасти ей жизнь, разве не пойду я в огонь и воду ради такого спасителя? А тут всего и дел-то — взять на себя преступление! Сущая ерунда. Правда, А-Сюй?
Человек в тёмной мантии развернулся, чтобы уйти.
— Чушь! — бросил он, даже не оглянувшись. — Долго ты собрался тут прохлаждаться?
— Ай-яй, глава семьи взял слово! Скорее за ним, — человек в алом крепко обнял Чжан Чэнлина за плечи и взмыл с ним в воздух, как отец, несущий сына. Вдвоём они последовали за тёмной фигурой, и через мгновение все трое скрылись из виду.
Обстоятельства столь внезапно перевернулись с ног на голову, что толпа тут же взорвалась фонтаном предположений. Среди общего оживления лишь один зритель застыл на месте, не шевелясь и не моргая. Через некоторое время он едва слышно прошептал:
— Чжоу… Глава поместья Чжоу?
Отмерев, этот человек с силой оттолкнулся от земли и устремился в погоню за троицей, но быстро потерял след. Он до ночи исступлённо кружил по Цзянбо, надеясь отыскать в городе странную пару в тёмном и алом. Но эти двое, словно прекрасная несбыточная мечта, исчезли, как не было.
Неужели глава Чжоу не умер?
Разве имелся шанс выжить с гвоздями «семи отверстий на три осени» в меридианах?
Если речь именно об этом человеке, то… всё возможно.
Застыв на месте, растерянный преследователь вспоминал тот год, когда поступил в Тяньчуан и впервые заговорил с Его Светлостью Чжоу, поражавшим грацией и статностью учёного мужа. Застигнутый врасплох новобранец назвал командира устаревшим титулом, а тот с горькой иронией поправил его. Покачав головой, внимательный свидетель решил прекратить поиски – пришла пора возвращаться за новыми приказами. Нашёл бы он господина Чжоу — и что дальше? Раз первый командир решил покинуть Тяньчуан, вряд ли он пожелает вернуться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В хаосе бесконечного водоворота событий цзянху совершенно ни к чему раскрывать каждый секрет.
Примечание к части
∾ Хули-цзин, или яо-ху — мифологическая лиса-оборотень, в человеческом обличье обладает исключительной красотой. Хули-цзин соблазняют мужчин ради получения их энергии (ци) для совершенствования своих возможностей. В результате человек лишается жизненных сил и нередко умирает от истощения.
∾ Истребление девяти родственных связей (族誅) — уничтожение семьи. За тяжкое преступление (обычно измену), император мог отдать приказ казнить всех, кто связан с виновным девятью степенями родства: осужденный, родители осужденного, его дедушки и бабушки, дети, внуки, дяди и тети вместе с супругами, двоюродные и иногда троюродные братья, супругу осуждённого, родителей супруги. Такая казнь иногда производилась посредством линчи. В исторических записях хранится всего несколько упоминаний о подобной казни.
∾ Покров небесного духа (天灵盖) — жизненно важная точка на темени.
Послесловие команды
Дорогие читатели, наша команда искренне благодарит вас за внимание к нашему переводу, тёплые отзывы, поддержку на протяжении всего времени и тёплые чувства, эмоции, что вы дарили нам. Поэтому каждому члену нашей команды хотелось бы выразить несколько слов.
Hitary Mitsurasy:
Уважаемые читатели, я очень рада видеть вас здесь, в конце перевода этой замечательной новеллы. Хотя ваше путешествие закончилось, но наша работа подойдёт к концу ещё нескоро, и я искренне надеюсь, что вы вернётесь к Далёким странникам и вновь прочитаете полностью отредактированные строки.
Лично я присоединилась к команде переводчиков недавно, не успела сделать по-настоящему масштабное и грандиозное. Можно сказать, «примазалась к славе», но, если честно, я действительно рада помочь хоть чем-то этим замечательным трудолюбивым людям. Пожалуйста, цените и хвалите их, ведь они провернули поистине огромную работу.
MirAll:
Привет! Я тихая бета-редакторка, которая оказалась в этой чудесной команде по самому счастливому стечению обстоятельств и ни разу об этом не пожалела. Моя любовь к работам Прист и к этой конкретной новелле невозможно выразить никакими словами, поэтому я вдвойне рада быть небольшой частью этой огромной работы.
Переводчики вложили очень много сил и души в этот текст, и я уверена, что это не осталось незамеченным — в своё время это заставило меня саму перейти от других переводов новеллы к этому. Я искренне надеюсь, что все читатели и читательницы получили удовольствие от знакомства с этой работой, и если это так, то даже пара ободряющих слов в комментариях будет принята с большой радостью!
Спасибо, что дали мне шанс быть частью этой команды! Я очень счастлива и обещаю, что для оставшейся части своей работы выложусь на все миллионы процентов!
Rayada: Моё последнее слово будет о благодарности.
Совпадениям. Я нашла текст как раз в тот момент, когда cherry_verry разместила главу с примечанием о поиске сопереводчика.
Самому переводу. Работа над ним оказала чудодейственный эффект в периоды уныния, а также преподнесла массу дивных культурных открытий — самое то для пожирателя информации :)
Cherry_verry — в первую очередь, за возникновение этого проекта (вряд ли бы у меня, например, хватило куража взяться за что-то подобное в одиночку). За оказанное доверие, поддержку и выданный карт-бланш на редактуру — мою признательность в этом вопросе трудно переоценить.
