Карета катилась по тихой улочке, и Сарин, погруженная в мысли, вздохнула. Оружие принесет не много пользы, ведь элантрийцы не обучены сражаться. Но больше она ничего предложить не могла.
Без предупреждения карета резко остановилась. Девушка нахмурилась и уже было открыла рот, чтобы спросить кучера, в чем дело, но так и замерла. Теперь, когда шорох колес и постукивание копыт по мостовой смолкли, она расслышала отдаленные крики, а через секунду до нее донесся запах гари. Сарин отодвинула занавеску и высунулась в окно: перед ней предстал ад.
Карета остановилась на перекрестке. На трех улицах царило спокойствие, но четвертую озаряло алое зарево. Из домов вырывалось пламя, мостовую устилали трупы. Люди с криками бежали по улице, а некоторые стояли, не в силах сдвинуться с места. Между ними прохаживались обнаженные до пояса воины, пот блестел на их коже в отблеске пожаров.
На ее глазах шла бойня. Странные воины равнодушно убивали всех без разбору, их мечи разили мужчин, женщин и детей. Сарин сбросила с себя оцепенение и закричала кучеру, чтобы поворачивал, он наконец встряхнулся и стегнул лошадей.
Один из оголенных воинов заметил карету, и принцесса подавила крик ужаса. Боец ринулся к ним, как раз когда они поворачивали, Сарин окрикнула кучера, но слишком поздно. Воин совершил невероятный прыжок и приземлился на спину лошади. Сидя на корточках, он удерживался на спине перепуганного животного, и тут Сарин впервые заметила странные, нечеловеческие очертания его тела и горящий в глазах огонь.
Еще один короткий прыжок, и боец оказался на крыше кареты. Экипаж покачнулся, и принцесса услышала крик кучера.
Она распахнула дверцу и выскочила наружу. Спотыкаясь и теряя на неровных булыжниках туфли, девушка понеслась вверх по улице, где, вдали от пожаров, ее ждал дом Киина. Если только…
Тело кучера ударилось о стену дома и сползло на мостовую. Сарин закричала и отшатнулась, едва не упав. Похожее на демона создание темным силуэтом неторопливо двигалось к ней; хотя его движения казались неестественными, в них сквозила грация хищника. В свете пожара принцесса видела странные выступы и углубления на его коже, как будто кто-то вырезал узоры на его костях.
Подавив новый вскрик, Сарин попятилась и со всех ног побежала по холму к дому дяди. Она знала, что бежит слишком медленно — демону ничего не стоит нагнать ее. Она уже слышала за спиной его шаги, приближающиеся быстрее и быстрее. Перед ней замигали огни в окнах, и тут ее ухватили за лодыжку. Демон с нечеловеческой силой дернул на себя, повернул, и девушка со всего размаха упала на бок. Она перекатилась на спину, задыхаясь от боли.
Над ней нависал страшный преследователь. Принцесса слышала, как он шепчет что-то по-фьерденски.
Что-то большое и черное врезалось в чудовище и отшвырнуло его назад. Они боролись в темноте; демон завыл, но клич нападавшего звучал громче. С звенящей от боли головой Са-"ин приподнялась на локтях, и тут приближающиеся огни осветили сражающихся. Оголенный по пояс воин ее не удивил, но вот второй…
— Киин? — не веря своим глазам, выдохнула она.
Дядя держал в руках огромную, в половину его роста, секиру. С размаху он опустил ее на спину демону, который извивался на камнях, пытаясь дотянуться до меча. Демон выругался от боли, хотя секира вошла неглубоко. Киин выдернул оружие, поднял его в мощном замахе и опустил на голову противника. Тот крякнул, но не перестал двигаться. Киин тоже не думал останавливаться. Он взмахивал секирой снова и снова, врубаясь в голову монстра и выкрикивая хриплым голосом теоданские боевые кличи. Захрустели кости, и демон наконец замер.
Кто-то тронул руку Сарин, и она закричала. Склонившийся над ней Люкел приподнял фонарь.
— Пошли, — настойчиво позвал он, схватил ее за руку и поднял на ноги.
Они бегом преодолели короткое расстояние до особняка Киина; дядя прикрывал отступление. Ворвались в дверь и добрались до кухни, где ожидали перепуганные заговорщики. Даора кинулась к мужу, а Люкел захлопнул дверь.
— Люкел, обрушь прихожую, — приказал Киин.
Люкел повиновался и нажал на рычаг, который до сего момента Сарин принимала за подставку для факела. В ту же секунду послышался оглушительный грохот, и под дверь влетели клубы пыли.
Сарин упала в кресло и оглядела кухню. Там был Шуден, и он сумел разыскать Торину, которая сейчас тихонько всхлипывала в его объятиях. Даорн, Кэйс и Адиен жались в углу к Даоре. Раодена на кухне она не нашла.
— Кто… что это было? — Принцесса в ужасе посмотрела на Люкела.
Молодой купец покачал головой:
— Не знаю. На город напали совсем недавно, и мы беспокоились о тебе. Мы вышли подождать тебя снаружи; хорошо, что отец заметил карету у подножия холма.
Сарин согласно кивнула, все еще не придя в себя.
Киин стоял рядом с женой, обнимая ее одной рукой и разглядывая окровавленную секиру в другой.
— Я поклялся, что никогда больше не возьму в руки этого проклятого оружия, — прошептал он.
Даора погладила мужа по плечу. Несмотря на шок, Сарин с удивлением узнала секиру. Обычно она висела на стене, рядом с другими привезенными из путешествий сувенирами. Тем не менее дядя определенно умел держать ее в руках. Секира оказалась не просто украшением: приглядевшись, принцесса увидела на лезвии небольшие зазубрины и выгравированный посередине эйон Рео — «кара».
— Откуда торговец может знать, как сражаться боевым топором? — Она вслух высказала вопрос, что вертелся в голове.
Киин тряхнул головой.
— Торговцы не знают.
Принцесса слышала только об одном человеке, который пользовался эйоном Рео как личной печатью, хотя со временем его существование стало почти легендой.
— Его звали Дрейк, — прошептала она. — Пират Душегуб.
— Последнее всегда было ошибкой, — прохрипел своим сиплым голосом Киин. — Настоящее имя — Задушенный.
— Он хотел украсть корону у моего отца! — Принцесса вскинула голову и посмотрела в глаза дяде.
— Нет. — Киин отвернулся от ее взгляда. — Дрейк хотел отобрать то, что принадлежало ему по праву. Он пытался вернуть трон, который его младший брат Эвентио увел у него из-под носа, пока Дрейк по глупости прожигал жизнь в удовольствиях.
Когда Дилаф вернулся в часовню, его лицо озаряло удовлетворение. Один из монахов небрежно уронил находящегося без сознания Раодена у дальней стены.
— Вот так, мой дорогой Хратен, мы поступаем с еретиками, — произнес артет.
Бледный Хратен отвернулся от окна.
— Ты вырежешь весь город! Зачем? В чем тогда проявится слава Джаддета?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
