Эдем. Иллюзорный эдем. В эти солнечные часы сюда опускается рай.
Но после заката…
Я повернула голову в ту сторону, где лежала «территория нелюдей».
После заката этот парк вполне можно звать Парком Кошмаров. Кошмаров, которые, как это ни странно, не выходят за рамки законов. Отчасти потому, что самих рамок и законов для них никто не придумал.
Интересно, а далеко ли тот обрыв, возле которого мы с Эдуардом… играли в догонялки?
Блин, да говори уже пря…
Ни слова о том, чем закончилась наша игра!
Ух, а там…
Молчать!!
И на кухне…
Неизвестно, какой стадии осложнения достигла бы моя шизофрения, как тут вернулся Виктор.
— Ну как Вы, барышня? — спросил он, садясь рядом со мной на лавку.
— Нормально, — странно, но я даже не возмутилась насчёт «барышни». Ну да, после того, как посреди дня хлопнешься в обморок от перегрева, попробуй попререкайся на этот счёт с настоящим Наблюдателем!
Хотя ведь я не из-за перегрева потеряла сознание. Из-за чего? Надо спросить у Лэйда. Как я его найду? Уф-ф-ф… Не знаю. Наверно, если выживу после приёма Даладье, займусь этой проблемой. Проведаю Ким и попрошу её передать Эдуарду от меня пару ласковых матов и нежных подзатыльников.
Ох, бедная моя Кимберли, как ты там после разговора с Баст? Я тебя так подставила, что…
— Эй, о чём задумалась? — наклонился ко мне Наблюдатель.
Я тоскливо посмотрела в его улыбающиеся глаза и честно ответила:
— О Придворной Даме Клана Белых Тигров. Каково ей сейчас?
— Думаю, что теперь — хорошо, — ответил Виктор, вручая мне стакан попкорна. — Поехали-ка домой.
Натянув на голову кепку, я перекинула сумку через плечо и рядом с белоголовым мужчиной направилась к выходу из Парка.
— А кто она такая, эта Мишель? — спросила я, пытаясь поспеть за быстрыми и шагами своего телохранителя.
— Наблюдатель Мрака, как и я.
— Твоя подруга.
— Ну вроде того, — веселое хмыканье.
— Я ж тебе всё рассказала! — возмутилась я. — Почему ты не хочешь мне хоть что-то рассказать о себе?!
— Знаешь, а я боялся этого вопроса! — легко рассмеялся Виктор и добродушно посмотрел на меня сверху вниз. — Потому что ты, умненькое моё дитя, всегда задаёшь меткие и точные вопросы, ответы на которые мне запрещено разглашать.
— Вот хоть буду знать, что умею ставить умные вопросы, — деланно приподняла я брови. — А почему тебя Мишель Черепом назвала, можешь сказать?
— Меня так все звали в Академии за татуировку на левом плече.
— Логично, — кивнула я, переступая через оброненную мной вишнёвую сахарную вату.
И от одного взгляда на неё в груди шевельнулась память боли и горечи. Они до сих пор живут в сердце. Чьём-то. Не моём.
34.
Алекс Дэ вернулся за пять часов до начала приёма таким усталым и злым, что даже Марсо не рискнула сунуться к нему с жалобами в мой адрес. Пока наша тихая и милая семейка Адамс обедала, слуги ходили на цыпочках, чтоб не дай бог хозяин не начал вопить!
Даже я волей-неволей изображала из себя ангела, хотя узнав, что на второе вместе с салатом будет жареная курица, воодушевилась идеей и её научить летать.
Только вот злющая мина Даладье отбила у меня всякое желание играть с едой. Ну не стоит портить себе настроение, ругаясь с этим сукиным сыном! У меня и так будет тяжёлый вечер, а уж тем более — тяжёлые приготовления к нему. Меня надо вымыть, высушить, накрасить и одеть. Да к такой операции ООН должна три года готовиться! Тем более что случившийся в Парке два дня назад обморок напрочь отбил у меня охоту носить платья и ходить на каблуках. Хоть вы в меня стреляйте — не вылезу из джинс и кроссовок! Не вы-ле-зу!!!
Вытряхнут.
И таки вытряхнули.
Весело щебеча, две молоденькие служанки под командованием Марсо раздели, выкупали и высушили меня и накрасили мне ногти на руках и ногах. Красить их заранее в салоне красоты — зря переводить на меня деньги: лак я обязательно размажу по чему-нибудь светлому и безумно дорогому.
После этого пришла третья служанка, и начался сущий кошмар. Я думала, это Марсо у нас в доме фурия. Оказалось — все четверо.
Две из этих гарпий принялись чудить у меня на голове, а накладывать мне макияж осталась третья, подозрительно похожая на фотографию товарища Кандинского из моего учебника по истории. Помню, Майк этому дяде пририсовал такой..!
Впрочем, неважно.
Итак, мне драли волосы и раскрашивали лицо, а я сидела за своим туалетным столиком и, скрипя зубами, наблюдала всю эту феерию в зеркало.
— Добавь золотых теней на внешнее веко, Лика, — раздавала указания Марсо, придирчиво рассматривая моё отражение. — Энни! Выправь и завей ещё один локон слева. Ты что не видишь, что получается асиметрия?!
— Да, мадам, — отвечала ей то одна, то другая служанка.
Но, должна признать, отделали они меня на славу. Почти так же, как и Ким перед маскарадом.
Волосы мне слегка завили и красиво собрали на затылке так, что несколько волнистых прядей по бокам и сзади опускались мне на шею. Радовало то, что мне не стали красить волосы. Уже хорошо.
Помада была красно-розовой, неяркой, но очень заметной на воротнике белой мужской рубашки. Так съехидничала Киара, когда я года три назад красилась на своё первое и последнее свидание с Тигром…
… Ох, Киара, Киара… Что бы ты сказала, увидев меня сейчас?
Ага, а Ник? Слушай, давай не будем о грустном!
Ладно.
В остальном макияж янтарно-медовый, вечерний и чуть поблёскивающим. Замечательный.
Больше всего меня утешило платье. Удивительно, но факт!
Во-первых, оно было чёрное и безо всяких там украшений. Во-вторых… Да чего уж там? Давайте полностью опишу. Платье было длинное, на бретелях шириной в мой палец, с глубоким треугольным вырезом и вполне закрытой спиной. Шёлковая ткань плотно облегала талию и расширялась от бёдер, а под ней было множество кружевных юбочек вдовьего цвета, края которых кокетливо выглядывали при ходьбе да и просто так. К платью полагалось манто из белого меха, а так же чёрные замшевые туфельки с круглым носком и, чтобы платье не волочилось по полу… высоким каблуком-шпилькой.
Ага! Ну что, побегала, Золушка?
Уй, ну заткните её кто-нибудь!!!
Мистер Уй, заткните меня-а-а!
О Господи…
На шею Марсо нацепила мне бриллиантовое колье, уши прищемила крупными бриллиантовыми клипсами, застегнула почти как наручник бриллиантовый же браслет на моём правом запястье и подвела меня к зеркалу.
Если бы до этого Ким не превратила меня в чью-то розовую мечту — Лэй, я бы, наверное, сейчас хлопнулась в обморок. Да, отражение было красивым, невероятно привлекательным. Мало того, оно было моим, но что с того? Я уже наохалась и наахалась перед маскарадом. Всё, для одной жизни воплей восхищения хватит!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
