член совета не в счет, — махнув пренебрежительно хвостом, ответил Марк.
— Вот за детей я бы меньше всего переживал! Сейчас покажу! — ржал Малыш.
Когда на одной из стен включился монитор и началась трансляция, мы к тому моменту уже зашли и надели дополнительную защиту в закрытой лаборатории.
Эти два веселых и находчивых ребенка веселились от души. Малышня лазила то по больному дракону, то по его отцу. Задавали вопросы, везде заглядывали, даже на вкус умудрились попробовать. Якобы чтобы сравнить, отличаются ли те по вкусу после случившегося. Как им это вообще в голову пришло, не понятно. Стойкости советника можно было позавидовать, он терпел все приставания к себе, даже порой очень интимного характера. Много отвечал на их вопросы и очень аккуратно отводил от тех тем, о которых им еще ну очень рано слышать, за что я ему была благодарна. Сразу видно, что прожил мужчина много лет и набрался терпения, да и его отношения с сыном говорили о любви к тому.
Но и сам его сын, лежа, все, как мог, переносил так же стойко, как и отец. Но, видимо, эти двое своими пальчиками его не осматривали, а больше щекотали, ведь производить диагностику с помощью пальпации не просто, нужен хороший опыт.
Пока мы смеялись, наблюдая за столь потешной картиной, со стороны столов, на которых стояли образцы, появился булькающий звук, и мы все уставились на контейнеры.
В одном из контейнеров, взятый маленький образец, бился о стеклянные стенки. Он маленькими щупальцами, как у осьминога, крепился и пытался вылезти. Его хаотичные движения были похожи на то, что он бьется в агонии. Метание черной кляксы, окруженной разноцветным газом, было завораживающим ужасном. Мне казалось, что напряги я немного слух, смогу услышать исходящие от нее стоны.
Такой реакции мы не ожидали, я предполагала, что, оставаясь в без магическом коконе, они впадут в анабиоз, но, как оказалось, нет. И такая реакция была пока только у одного образца, и он был взял от цветного кокона. Остальные образцы оставались стабильными и не шевелились.
— Что происходит с этим образцом? — высказал вслух вопрос Малыш за нас всех.
— Точно не знаю, но очень похоже, что мы видим предсмертную агонию. Только почему? Образец не может жить вне материнского кокона? Или это из-за того, что он полностью отрезан от магии, а она ему нужна для жизни? — пока говорила, заметила, что клякса стала все менее активной, цветной газ вокруг нее стал более тусклым, и он рассеивается.
— Народ, а он действительно умирает! Вы только посмотрите, он уже не дёргается почти, и весь цветной газ исчез! — так же констатировал синял, смотря на все это с такими же, как у нас, сильно удивленными глазами.
— Ну, видимо, у нас есть уже хорошие новости! — прогресс с проклятьем хоть и маленький, но есть, что меня очень обрадовало.
— Какие еще хорошие новости есть у моей жены? — послышался голос Мрака из моего кома.
— Привет, дорогой! Сейчас покажу! — повернула ком на контейнер с образцом и быстро рассказала в двух словах, что у нас тут происходит.
— Вы в закрытой части лаборатории, судя по вашей необычной экипировки! Кстати, что это такое, никогда раньше не видел? — Мрака заинтересовал мой защитный костюм, но сейчас я была не готова об этом говорить.
— Защитный костюм на случай непредвиденных ситуаций! Но самое интересное, почему умирает образец? — это было сейчас важнее всего.
— Как думаешь, сколько осталось времени, прежде чем образец умрет? — теперь отодвинув Мрака, перед нами было взволнованное лицо эльфа.
— Абсолютно без понятия, но умирает он очень быстро, или уже умер, не знаю. А нет, еще шевелится, но очень слабо. Но для чего это тебе? — ответила ему, какие-то странные у него вопросы, точно что-то задумал.
— Мы уже недалеко от корабля, скоро прибудем, попробуй дать ему каплю магии, чтобы убедиться в причине его возможной гибели. Так же можно попробовать воздействовать на него эмпатически, магической подпитки у него практически при этом не будет, а вот информацию мы наверняка сможем узнать хоть какую-то! — а эльф-то интересную мысль подал, молодец, видимо, я уже очень устала за сегодня и думаю плохо.
— Хорошо, попробуем! А вы давайте быстрее домой тогда! — на что мне радостно кивнули и отключились.
Чему эльф так обрадовался после моих слов, чтобы они ехали быстрее домой, я так и не поняла. Приедет узнаю, или ему сейчас Мрак по ушам его длинным надаёт, если тот что-то задумал. Хозяйничать в своей лаборатории я ему не дам. Но есть возможность, что он такой же слегка помешанный ученый, поэтому так и обрадовался применить свои способности на ранее не известной части твари. Все это время мужчины больше смотрели за моими действиями, чем активно участвовали в процессе. Еще живя на Земле, я поняла, что мужчины не готовы смотреть за героическими подвигами и талантами женщин, даже когда их любят. Но гордиться своими малыми победами они могут парой годами. Поэтому очень старалась привить своим четырем сыновьям более высокие старты по отношению к подвигам. Возможно, благодаря этому все счастливо женаты, что видно по ним самим и их женам.
— Ну что, как мы будем кормить твоего нового подопытного? — поинтересовался Малыш.
— Ты же понимаешь, что открыть контейнер — это очень опасно? — тут уже синял стал выдвигать теории против мыслей эльфа.
— Как бы мне не хотелось говорить этого, но в данном случаи эльф прав. Сейчас мы можем понять причину, по которой умирает образец. А вот насчет его мыслей по поводу поговорить с образцом с помощью эмпатии, я конечно сомневаюсь, но попробовать точно стоит, — хоть я и была согласна с их опасениями, но идея мне нравилась.
— Вот тогда пусть свой мозг под это и подставляет, раз такой инициативный! Так как кормить думаешь? — согласился Малыш.
— Кормить планирую просто! Где разряженные амулеты? Волью туда самый возможный минимум, и положим в контейнер. Ты же видишь, что образец уже не может подняться, поэтому немного приоткроем крышку и закинем туда амулет! — самый простой и быстрый способ как мне показалось, учитывая отсутствие времени подумать о способах.
— Ты не боишься, что, когда откроется контейнер, эта тварь, собрав свои последние силы выпрыгнет оттуда? — спросил синял, вот только другого варианта все равно нет.
— У тебя есть другое предложение? — может он что получше придумал, а то только критикует.
— Нет, ты же знаешь. Но извините, что я за вас всех беспокоюсь! — обиженно ответил синял.
— Марк, дело не в твоем беспокойстве за нас, а то, что вариантов
