начала стекаться в нечто, напоминающее человеческую фигуру.
Будь Гермиона верующей, то точно перекрестилась бы, не поверив своим глазам: смесь из воспоминаний и крови материализовалась в точную копию Айзека. Разве что выглядела она какой-то неживой, отчего больше напоминала восковую фигуру.
— Зачем нужно стекло? — полюбопытствовал Эддингтон, вплотную подойдя к упомянутой перегородке между комнатами. В отличие от Гермионы и МакГонагалл, испытывающих шок, граничащий с ужасом, молодой профессор с нескрываемым восторгом в глазах наблюдал за работой «Духа разума».
— Во время одного из экспериментов дым выпустили в ту же комнату, в которой находился подопытный в компании приставленных к нему охранников. Толком и не успев принять человеческий облик, дух налетел на одного из тех бедолаг и просочился в его тело через рот и ноздри. Как итог, парень свихнулся из-за еще одной личности, обосновавшейся в его голове, и угодил в отделение для душевнобольных. Еще вопросы, или мы наконец-то можем начать?
— Можете начинать.
Погасив свет в комнате взмахом палочки, Сэвидж переключил внимание на нечто, скрывающееся по ту сторону стеклянной перегородки:
— Покажи нам, как все было на самом деле.
Дух покорно склонил голову, после чего его телесная оболочка рассыпалась подобно замку из песка, который обрушился под влиянием неожиданно налетевшего ветра. Дым замерцал, беспокойно мечась из стороны в сторону, и вскоре перед глазами наблюдающих возникла немного мутная, но вполне различимая цветная картинка.
Две мужские фигуры, в которых Гермиона узнала Лео и Айзека Шаффиков, стояли посреди поляны с пожухшей травой, скрываясь от моросящего дождя под большим черным зонтом. Справа от них можно было заметить свежие могилы, на надгробиях которых лежали скромные букеты из свежих белых хризантем.
— Вот, возьми, — произнес мужчина, одетый в строгий костюм траурного цвета. Он протянул племяннику волшебную палочку и, когда тот, немного поколебавшись, все же взял ее, ласково потрепал его по голове. — Уверен, твой отец хотел бы, чтобы она осталась у тебя как память о нем.
— А мамина? — с надеждой в голосе спросил его Айзек, держа отцовскую палочку как священную реликвию.
— Мне жаль, приятель, но они ее не нашли.
Повернувшись к наблюдающим спиной, они зашагали прочь, держа путь к выходу с кладбища. Невесть откуда взявшийся ветер развеял их фигуры, обращая воссозданное воспоминание в скопление красного дыма.
Однако не прошло и секунды, как появилась новая картинка. Это был хорошо знакомый мраморный холл Гринготтса.
— Подпись, пожалуйста, — сидящий за высокой стойкой гоблин протянул дяде Айзека какой-то пергамент, и мужчина, обмакнув перо в чернила, тут же расписался в нем, после чего передал документ в длинные узловатые пальцы существа. — Деньги, пожалуйста.
Лео положил на стол крупный кожаный мешок, по размерам сопоставимый с головой взрослого человека, и работник банка, проверив несколько золотых монет на подлинность, с трудом поднял его, убирая под стол.
Получив ключ и попрощавшись с банковским работником, мужчина приобнял племянника за плечи, и они покинули здание Гринготтса, выходя на улицу.
— Поздравляю с открытием первой банковской ячейки, — попытался приободрить племянника мистер Шаффик. — Может, роскошный мэнор на эти средства и не купишь, зато вполне сможешь приобрести какую-нибудь квартирку в Лондоне после окончания Хогвартса.
— Как будто эти деньги смогут заменить мне родителей, — буркнул Айзек и, скинув руку дяди с плеча, уверенно зашагал вдоль улицы, намереваясь как можно скорее покинуть Косую Аллею.
Почему-то Гермиона была уверена, что речь шла о деньгах, которые выплатили семьям тех, чьи родные погибли во время нападения Пожирателей смерти на чемпионате по квиддичу. И Айзек был абсолютно прав, сказав, что никакие богатства не способны унять боль от утраты родителей.
Но не успела она толком переварить увиденное, как ее взору явилось очередное воспоминание.
Одетый в школьную форму Айзек с трудом протиснулся сквозь скопившуюся в вестибюле толпу из дурмстрангцев, беседующих со студентками Хогвартса, и пулей вылетел на улицу. Перейдя на бег, он стремглав понесся прочь от замка, держа путь в Запретный лес. Мальчик уверенно петлял между деревьев, словно успел хорошо выучить эту часть окрестностей школы. В конце концов он вышел на просторную поляну, окруженную большими валунами и высокими кустами. Вытащив неизвестный фолиант в потрепанном переплете, он скинул рюкзак возле поваленного дерева и уселся на землю. Читая страницу за страницей, Айзек то и дело отвлекался, чтобы опробовать изучаемые заклинания в действии.
Наблюдая за ожившими перед глазами воспоминаниями, Гермиона поймала себя на мысли, что на уроках Айзек никогда не демонстрировал подобные успехи в колдовстве. Взять хотя бы то же самое Калеско, которое мальчик за стеклом в это самое мгновение применял на небольшой яме, заполненной водой. Если на уроках у профессора Флитвика Айзек обратил отведенную ему жидкость в лед, то тут вполне успешно подогрел ее.
Неожиданно из кустов показался детеныш соплохвоста. Увидев Айзека, он сразу же ринулся в атаку, извергая хоть и небольшую, но все же порцию огня. Умело уклонившись, мальчик нанес противнику ответный удар, в результате которого волшебное создание отлетело назад и ударилось о валун. Часть неокрепшего панциря с треском отломилась и упала на землю, приземляясь рядом с лежащим на спине телом. Айзек, в свою очередь, в спешке подобрал с земли сумку, после чего попятился назад, в любой момент готовясь отразить очередную атаку соплохвоста. В конце концов он скрылся в чаще леса, и картинка поплыла, обращаясь в скопление красного дыма.
В нескольких последующих воспоминаниях, в каждом из которых Айзек становился все старше и старше, Гермиона не раз видела его тренирующимся в Запретном лесу. И, по правде говоря, с годами он становился все более искусным волшебником.
Мерцающий дым вновь превратился в четкие фигуры, на сей раз воссоздавая внутреннее убранство лавки «Горбин и Бэркес». Несмотря на то, что лицо слоняющегося вдоль витрин человека было скрыто, все присутствующие безошибочно определили, кем именно он являлся.
— Могу я вам чем-то помочь? — любезно предложил помощь хозяин лавки, выходя в зал. От одного только вида его лица у Гермионы руки сами собой сжимались в кулаки.
— На самом деле да, — ответил Айзек, предусмотрительно понизив голос. — Я ищу нечто, что обречет моего врага на мучительную смерть.
Мистер Горбин тут же расплылся в довольной улыбке и жестом позвал покупателя следовать за ним. Вернувшись за прилавок, он принялся вытаскивать из ящиков один артефакт за другим, попутно рассказывая Айзеку о том, как именно они убьют неугодного ему человека.
— А что это? — ни с того ни с сего спросил молодой человек, случайно увидев на соседней тумбе осколок, лежащий поверх черной бархатной подушки. По размерам он был не больше пяти
