О том же Деникин писал Пилсудскому, призывая забыть старые исторические счеты и выступить плечом к плечу против красных. Он писал:
"Станем на реальную почву: падение Вооруженных сил Юга России или даже значительное их ослабление поставят Польшу лицом к лицу с такою силою, которая, никем более не отвлекаемая, угрожает самому бытию Польши и гибелью ее культуры. Всякие заверения большевиков в противном - обман..."
Варшава оставалась глуха, ослепленная национальным гонором и преувеличенным мнением о собственном могуществе. Посланник Деникина полковник Долинский под предлогом формальных недочетов в его грамотах вообще не был принят в качестве официального представителя и подвергся всяческим унижениям. Генералу Бриггсу, прибывшему в Варшаву от Антанты по русскому вопросу, социалист Пилсудский откровенно заявил, что в России ему "не с кем разговаривать, так как и Колчак, и Деникин - реакционеры и империалисты".
Надо отметить, что Франция и Англия старались подтолкнуть Польшу к союзу с белогвардейцами или по крайней мере к организации взаимодействия. Но строптивый "дитятко", вскормленный ими, упорно спускал пожелания "старших" на тормозах. Отговаривались поляки как попало - то заявляли, что Деникин якобы вообще не признает независимости Польши - хотя такая проблема перед белым командованием вообще не стояла, Польша была признана еще Временным правительством. То говорили, что связываться с Деникиным бесполезно - у него, мол, все равно нет никаких полномочий, и он будет ждать указаний Колчака. Хотя полномочия для сношений с сопредельными державами Деникину были предоставлены Колчаком, и поляков он поставил об этом в известность. (Парадокс ситуации заключался еще и в том, что Деникин, обвиняемый Пилсудским в антипольских настроениях, сам родился в Польше, был поляком по материнской линии, и дома разговаривал с матерью только по-польски - она до конца жизни так и не выучила русского языка.)
Цель перемирия с большевиками была ясна - выиграть на ослаблении во взаимной схватке "русских" сторон - и красных, и белых. Британской миссии во главе с членом парламента Мак-Киндером удалось все же сломить антирусское упрямство Пилсудского. Тем не менее он сообщил, что зимой наступать не сможет из-за расстройства тыла и разрухи на занятой территории. Обещал начать активные действия весной. А большевики тем временем сняли с польского фронта лучшие дивизии. Против Деникина отсюда были переброшены 43 тыс. штыков и сабель. Красные войска спокойно развернулись к полякам тылом, начиная наступление на Киев и Чернигов...
72. Удар Махно
В адрес деникинской администрации было высказано много упреков в некомпетентности, слабости, злоупотреблениях. Причины недостатков были те же, что у администрации Колчака. Не было подготовленных кадров - откуда бы им взяться в хаосе войны и перемен власти? Да и шли в местную администрацию далеко не лучшие люди - либо те, кто оказался негоден для военной службы, либо желающие ее избежать. Назначались и офицеры - из престарелых, увечных, временно оставшихся без должности. Естественно, для них дела гражданского управления оказывались филькиной грамотой, в которую предстояло или вникать самому, или полагаться на помощников. Кто-то так и делал, пуская все на самотек. Так что упреки в значительной мере справедливы. Многие авторы даже видят причину поражения Деникина в том, что его администрация не справилась с задачей установления законности и правопорядка на освобожденной территории...
Но при этом упускается один важный фактор. Время. С этой задачей не смогла бы справиться никакая, даже гениальная администрация, потому что кропотливая работа по восстановлению порядка, разрушавшегося в течение трех лет, успела только-только начаться. На большей части территории Добровольческой армии (на Дону и Кубани было свое самоуправление) гражданская власть назначалась в июле-августе 19 г. А уже в октябре она была сметена. Одной из главных причин поражения Деникина часто называют и то, что он не сумел найти контакта с украинским крестьянством, восторженно встретившим белогвардейцев, но вскоре сменившим отношение на враждебное. Утверждение абсолютно голословное (как и "вина" Колчака, не сумевшего найти контакта с сибирским крестьянством). Действительно, сытому и богатому украинскому крестьянству нужен был Деникин в качестве освободителя от большевиков. Но он ему был совершенно не нужен в качестве власти. Оно не хотело никакой власти. Поэтому ни Деникин, ни Петлюра, как бы хороши или плохи они ни были, не способны были стать идеалами украинского мужика. Таковым стал Махно.
Сам батько после летнего разгрома какое-то время обретался у Петлюры, занимая фронт в районе Умани. Тут он оправился от поражений, восстановил силы, впитывая в свое воинство бегущих от Деникина красноармейцев. К нему начали интенсивно переходить и петлюровцы - "головной атаман" старался наладить в подчиненных ему войсках хоть какую-то дисциплину, а у батьки была вольная партизанщина. Параллельно фронту тянулись многочисленные обозы разбитой одесской группировки большевиков, советских учреждений и беженцев, старающиеся проскочить к своим между белыми и петлюровцами. Устраивая на них налеты, Махно набрал большое количество лошадей и повозок, обеспечив себе дальнейшие операции. Особенно возросла его главная ударная сила - тачанки. Кстати, для справки - тачанка никак не могла быть "ростовчанкой", "киевлянкой" и т. п. Это были легкие и прочные рессорные повозки, применявшиеся в хозяйствах немецких колонистов на Херсонщине и в Таврии. Махно в свое время стал "первооткрывателем" боевых свойств такого транспорта и добывал их всеми путями. Вот и тачанки, во множестве реквизированные красными у колонистов при отступления, большей частью угодили к батьке.
С Петлюрой Махно было явно не по пути - "самостийна Украина" его ни капельки не интересовала, лидерства тут ему не светило, к тому же промежуток между украинцами и деникинцами, обеспечивавший безбедное существование, сомкнулся - с юга подходили части ген. Шиллинга, и фронтальные бои с ними грозили очередным разгромом. Батька решил бросить Петлюру. 26 сентября он внезапно поднял свои банды и повел на прорыв. Два полка ген. Слащева, стоявшие против него, были разгромлены. Махно стремительно рванулся на Кривой Рог и Александровск ( Запорожье). Пехота была посажена на тачанки и телеги, утомившихся лошадей меняли у крестьян. 5 октября батько оказался у Днепра. Разбросав малочисленные белые войска, наскоро стянутые для прикрытия переправ, он перескочил на Левобережье, взял Александровск, а 7-го, одолев за 11 дней около 600 км, появился в Гуляй-Поле.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
