— Бр-р, доктор, какая отвратительная фигура! Скажи на милость: что у тебя за фантазия держать перед собой такую страшную образину?
Я рассмеялся.
— Это, Иван Дмитриевич, мой верный приятель.
— Хорош приятель! Разве ты не знаешь поговорки: мертвый живому не товарищ?
Путилин подошел вплотную к скелету.
— Экая отвратительная голова! Как грозно-насмешливо оскаливает она свой рот! Словно смеется над всем живущим, реально существующим: на-ка, погляди, во что обратишься ты скоро.
Я удивленно посмотрел на Ивана Дмитриевича.
— Что это ты сегодня, Иван Дмитриевич, так мрачно расфилософствовался? Плюнь на моего приятеля и принимайся за чай. Ром великолепный, твоей любимой марки.
— Отлично, великолепно! Что у тебя это пугало — сборное?
— Да. Оно славно сработано. Смотри.
Я подошел к моему костлявому приятелю и заставил его проделать перед Путилиным всевозможные штуки: он кланялся своей страшной головой-черепом; грозил рукой; передвигал ногами, словно танцуя какую-то зловещую пляску смерти.
— Помилуй Бог, твой приятель действительно преинтересный господин! — воскликнул Путилин. — А совсем сложить его ты можешь?
— Сколько угодно. Вот смотри. — Я сложил скелет в три части.
— Видишь, какой он получился маленький? Моего приятеля удобно перевозить, ему немного надо места.
— Как называется эта кость?
— Берцовая.
Путилин перевел разговор на другие темы, поболтал около часу, напился чаю и уехал.
ОПЯТЬ КОНТРАБАНДИСТЫ У ЮВЕЛИРА. — ЧУДЕСНОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МОЕГО СКЕЛЕТАНа другой день я заехал к моему знаменитому другу.
— Ну, доктор, черт бы побрал твоего страшного костлявого приятеля! — такими словами встретил меня Путилин.
— Что случилось? За что ты сердишься на него? — рассмеялся я.
— Да какже: всю ночь меня душил отвратительной кошмар. Твой скелет не отходил от меня ни на шаг.
— Что же он делал с тобой?
— Душил меня, показывал язык и хохотал. Я проснулся, облитый холодным потом.
— Гм... я думаю, что в твоем кошмаре неповинен бедняга.
— Так что же за причина?
— Не переложил ли ты вчера в чай лишней дозы ямайского? — пошутил я.
Путилин рассмеялся.
— Нет, доктор, ты сделай уж такую милость: когда я приезжаю к тебе, закрывай хоть простыней, что ли, твоего приятеля!
— Ваше превосходительство, вас желает видеть ювелир господин Д. — доложил дежурный агент.
— Попросите.
Путилин быстро мне шепнул:
— Держу пари, к нему, наверное, вновь пожаловали таинственные контрабандисты.
Вошел почтенный немец-ювелир.
— Здравствуйте, любезный герр Д.! — улыбнулся Путилин.
— Имею честь кланяться вашему превосходительству! — расшаркался тот. — Я позволил себе побеспокоить вас.
— Чтобы сообщить, что к вам пожаловали еврей и поляк?
Д. удивленно-испуганно поглядел на гениального сыщика.
— Вы уже это знаете, ваше превосходительство?
— Я не сомневался в том, что они явятся. Ну-с, с чем же они к вам пожаловали?
— Они заявили, что едут за границу и спросили меня, не дам ли я им заказ.
— И вы, конечно, дали, как я вас просил об этом?
— Я не смел ослушаться приказания вашего превосходительства.
— Отлично, герр Д.! На какую сумму вы заказали?
— Тысяч на восемьдесят.
— Браво! Что вы заказали?
— Бриллианты, изумруды, рубины и сапфиры.
— Они просили у вас часть денег вперед?
— Да, просили авансом десять тысяч рублей, но я, конечно, отказал, сказав, что имею обыкновение платить за товар, который держу в руках.
— Совершенно справедливо. Скажите, герр Д., не спрашивали ли они у вас про утерянную ими записку?
— Как же, как же, ваше превосходительство! Это были их первые слова. Особенно интересовался еврей. «Не забыл ли, не обронил ли я у вас, господин Д., одной записки?» — допытывался он. Я позвал лакея и спросил его, не находил ли он на полу какой-нибудь бумажки, лакей ответил, что не помнит, что если он и нашел, то, считая ее ненужной, вымел и выбросил в мусор.
— Какое впечатление произвело это сообщение на них?
— Еврей, по-видимому, остался доволен, потому что дал целковый на чай лакею.
— Скажите, господин Д., вы дали срочный заказ?
— Да. Я заявил им, что мне камни необходимо иметь как можно скорее.
— Что они ответили на это?
— Они сказали, что выезжают сегодня же вечером и что вернутся сейчас же, как только приобретут драгоценности.
— Ну, вот и все, господин Д. Вы поступили дельно и толково. В награду я обещаю вам похлопотать перед графом Л.-М., чтобы вам простили ваше знакомство с сими контрабандистами и не взыскивали с вас пошлины за тот товар, который вы получили в последний раз. Д. рассыпался в благодарностях и откланялся. Когда мы остались одни, Путилин обратился ко мне:
— Ну, доктор, готовь чемодан.
— Мы едем?
—Да.
— Куда?
— Я тебе говорил уже: на границу.
— Когда же мы поедем?
— Завтра вечером, а может быть и послезавтра утром.
Я вернулся домой, пообедал и поехал по вечерней визитации больных.
Вернулся я часов в девять вечера. Мне надо было занести в мою докторскую книгу ход болезни некоторых пациентов. Я вошел в кабинет, подошел к письменному столу и зажег свечи.
Вдруг случайно взор мой упал на нишу и в ту же секунду у меня вырвался возглас недоумения и почти испуга:
— Что это? Где же он?
Ниша была пуста. Моего приятеля-скелета не было! Я в сильнейшем изумлении оглядел весь кабинет, так как у меня явилась мысль: не переставил ли мой Никифор скелет в какое-нибудь другое место?
Увы, нигде его не оказалось!
Тогда я позвонил.
— Что это, Никифор? Где скелет? Куда он делся?
Мой слуга посмотрел на нишу, и на его лице появилось не меньшее, чем и у меня, удивление.
— Господи помилуй, куда же он делся?! — в испуге воскликнул он.
— Куда он делся! Куда он делся! — передразнил я моего верного слугу, вспылив. — Это не ты у меня должен спрашивать, а я у тебя.
— Видит Бог, не знаю... Он все время стоял здесь.
— Так куда же, черт возьми, скрылся он?! — затопал я ногами. — Не ушел же он сам!
Никифор хлопал глазами.
— Поми... помилуйте-с, Иван Николаевич, нешто онимогут ходить?
Я обратился в Путилина и, подобно моему знаменитому другу, приступил к дознанию.
— В мое отсутствие был кто-нибудь у нас?
— Никого-с. Ни единой души.
— Ты это твердо знаешь?
— Как нельзя лучше. Потому что я в комнате своей сидел.
— И никуда не отлучался из квартиры?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
