— Сэр, вы не заметили старушки у нас в лавке?
— Какой старушки? Я никакой старушки не заметил, — ответил король.
Надо вам знать, что король потому не заметил никакой старушки, что эта старушка была для него невидима, а видима только для мальчика мистера Пиклза. Может, это получилось потому, что мальчишка так возился и так брызгался водой и с такой силой швырялся рыбами, что, будь она для него невидима, он испортил бы ей платье.
Тут как раз прибежала и старушка. Она была одета в богатейшее платье из шелка, переливающегося разными цветами, и пахла сушеной лавандой.
— Вы король Уоткинз Первый? — спросила старушка.
— Да, — ответил король, — моя фамилия Уоткинз.
— Если не ошибаюсь, вы папа прекрасной принцессы Алисы? — спросила старушка.
— И восемнадцати других милых деток, — ответил король.
— Слушайте! Вы идете на службу? — сказала старушка.
Тут король сразу же догадался, что она, должно быть, фея, — иначе как она могла знать, куда он идет?
— Вы правы, — сказала старушка, отвечая на его мысли. — Я добрая фея Грандмарина. Внимание! Когда вы вернетесь домой, вежливо попросите принцессу Алису скушать немного лососины — вот той, что вы сейчас купили.
— Лососина может ей повредить, — сказал король.
Старушка так рассердилась на эту нелепость, что король очень испугался и смиренно попросил у нее прощения.
— Слишком уж много твердят: одно вредно, другое вредно, — сказала старушка с величайшим презрением. — Не жадничайте! Должно быть, вам самим хочется съесть всю лососину.
Выслушав этот упрек, король повесил голову и сказал, что никогда больше не будет говорить про вредное.
— Так будьте паинькой и не делайте этого, — сказала фея Грандмарина. — Когда прекрасная принцесса Алиса согласится отведать лососины — а я думаю, она согласится, — вы увидите, что она оставит рыбью косточку на тарелке. Попросите ее высушить эту косточку, натереть ее и полировать, пока она не заблестит, словно перламутр, а потом пусть бережет ее как подарок от меня.
— Это все? — спросил король.
— Потерпите немножко, сэр, — строго заметила ему фея Грандмарина. — Не прерывайте других, пока они не кончат говорить. И что это за привычка у вас, взрослых, — вечно вы всех прерываете.
Король опять повесил голову и сказал, что больше не будет.
— Так будьте паинькой и не делайте этого, — сказала фея Грандмарина, — передайте от меня привет принцессе Алисе и скажите ей, что рыбья косточка — волшебный дар, которым можно воспользоваться только один раз; но в этот единственный раз косточка даст принцессе все, чего она пожелает, если только она пожелает этого вовремя. Вот мой завет. Не позабудьте его.
Король хотел было спросить: «А можно узнать почему…», но фея пришла в ужасную ярость.
— Будете вы паинькой или нет, сэр?! — вскричала она, топнув ногой. — Почему да почему! Вечно вы хотите знать почему… Потому! Вот вам! Получили? Надоели мне ваши взрослые «почему»!
Старушка до того рассвирепела, что король страшно испугался и сказал, что если он обидел ее, то очень раскаивается и никогда больше не будет спрашивать «почему».
— Так будьте паинькой и не делайте этого! — сказала старушка.
Тут Грандмарина исчезла, а король ушел и все шел и шел, пока не дошел до своей конторы. Там он все писал, писал и писал, пока не настало время идти домой. Дома он, по приказу феи, вежливо попросил принцессу Алису отведать лососины. А когда принцесса с большим удовольствием скушала лососину, он, как и предсказывала фея, увидел на тарелке рыбью косточку и передал дочке завет феи, а принцесса Алиса заботливо высушила косточку, натерла ее и отполировала так, что она заблестела, словно перламутр.
И вот наутро королева уже собиралась встать с постели, как вдруг сказала:
— Ох, горе мне, горе! Ох! Голова моя, голова! — и упала в обморок.
В это время принцесса Алиса заглянула в дверь спальни спросить насчет завтрака, но, увидев свою царственную маму в таком состоянии, сильно встревожилась и позвонила в колокольчик, чтобы вызвать Пегги — так звали лорда-камергера. Но тут она вспомнила, где стоит флакон с нюхательной солью, влезла на стул и достала флакон; а потом влезла на другой стул, у кровати, и дала королеве понюхать этот флакон; а потом соскочила на пол и принесла воды; а потом опять вскочила на стул и намочила лоб королеве; коротко говоря, когда лорд-камергер пришла, она — такая милая старушка — сказала маленькой принцессе:
— Какая проворная! Все сделала не хуже меня самой!
Но это еще не самое худшее, что случилось с доброй королевой. О нет! Она тяжко и очень долго болела. Все это время принцесса Алиса всегда старалась угомонить всех семнадцать человек маленьких принцев и принцесс, одевала и раздевала их, нянчила ребеночка, кипятила воду в чайнике, разогревала суп, выметала камин, капала лекарство, ухаживала за королевой, вообще делала все, что могла, и была так занята, так занята, так занята, как только можно — ведь во дворце было не очень много слуг по трем причинам: потому, что у короля не хватало денег, потому, что его не собирались повысить по службе, и потому, что до дня следующей квартальной получки жалованья было так далеко, что он казался почти таким же далеким и маленьким, как любая звезда.
Но в то утро, когда королева упала в обморок, где же была волшебная рыбья косточка? Да в кармане у принцессы Алисы! Принцесса уже вынула ее, чтобы привести в чувство королеву, но потом положила на место и начала искать флакон с нюхательной солью.
Когда в то утро королева пришла в себя и задремала, принцесса Алиса спешно побежала наверх рассказать одну особенную тайну одной своей особенно задушевной подруге — герцогине. Люди думали, что это кукла, но на самом деле она была герцогиня, хотя никто, кроме принцессы, об этом не знал.
Эта особенная тайна была тайной волшебной рыбьей косточки, и герцогиня отлично ее знала, потому что принцесса рассказывала ей все. Принцесса стала на колени перед кроватью, на которой, широко раскрыв глаза, лежала герцогиня в парадном туалете, и шепотом открыла ей тайну. Герцогиня улыбнулась и кивнула. Конечно, люди могут подумать, что она никогда не улыбалась и не кивала; но она часто это делала, только никто, кроме принцессы, про это не знал.
Затем принцесса Алиса бегом сбежала вниз, чтобы опять дежурить в комнате королевы. Она часто дежурила в комнате королевы совсем одна; но пока королева хворала, принцесса каждый вечер дежурила вместе с королем. И каждый вечер король сурово смотрел на принцессу, удивляясь, почему она не вынимает волшебной рыбьей косточки. Всякий раз как принцесса Алиса замечала это, она бежала наверх, чтобы еще раз шепотом рассказать про тайну герцогине; а еще она говорила герцогине: «Они думают, что мы, дети, все делаем без толку, по-дурацки!» А герцогиня, хоть она была самой великосветской герцогиней на свете, подмигивала ей.
— Алиса! — сказал король как-то вечером, после того как принцесса пожелала ему спокойной ночи.
— Что, папа?
— Куда девалась волшебная рыбья косточка?
— Она у меня в кармане, папа.
— А я думал, ты ее потеряла.
— Конечно нет, папа!
— Или позабыла о ней.
— Вовсе нет, папа!
А в другой раз страшный маленький кусака-мопс из соседней квартиры бросился на одного юного принца, когда тот, вернувшись домой из школы, стоял на крыльце, и напугал его до полусмерти, а принц ткнул рукой в оконное стекло, и вот из руки у него потекла кровь, и все текла, и текла, и текла. Тут семнадцать человек маленьких принцев и принцесс увидели, как из него течет кровь, и все течет, и течет, и течет, и сами тоже испугались до полусмерти и раскричались так, что все их семнадцать рожиц посинели сразу. Но принцесса Алиса закрыла рукой все их семнадцать ротиков, один за другим, и уговорила сестриц и братцев вести себя потише, чтобы не беспокоить больную королеву. А потом она сунула раненую руку принца в таз со свежей холодной водой и, в то время как принцы и принцессы таращили на него свои дважды семнадцать — тридцать четыре (запишем четыре, три в уме) глаза, принцесса Алиса осмотрела руку, чтобы узнать, не осталось ли в ней осколков стекла; но, к счастью, осколков не осталось. Тогда она сказала двум толстоногим принцам, маленьким, но крепким:
— Принесите мне королевский мешок с лоскутками: мне нужно шить и кроить, резать и прилаживать.
И вот оба маленьких принца схватили королевский мешок с лоскутками и притащили его, а принцесса Алиса села на пол, взяла большие ножницы, нитку с иголкой и принялась шить и кроить, резать и прилаживать; потом сделала бинт, перевязала руку принцу, и перевязка держалась замечательно; а когда все было сделано, она увидела, что ее папа, король, заглядывает в дверь.
