— Люди, мы столкнулись с худшим несчастьем, когда-либо угрожавшим империи: широкомасштабным вторжением существ нечеловеческой природы, явно настроенных захватить наш мир. Их полно во всех крупных городах, с которыми нам удалось связаться. Но мы отнюдь не беспомощны. У нас есть силы обороны и хорошо вооруженные регулярные войска. Скоро они прибудут сюда. Тем временем мы должны изо всех сил постараться сдержать врага. Сипуна выбрана штаб-квартирой наших сил в этом районе. Остальные войска развертываются в других местах. Меня назначили командовать обороной здесь, и мне нужны в помощники достойные мужчины и женщины. Для начала я должен реквизировать припасы, чтобы поддержать наши усилия. Я составил списки и раздам их через несколько минут. А сейчас прошу вызваться желающих поработать на пунктах сбора.
— Сбора чего? — поинтересовался пухлый горожанин средних лет.
— Всего, что есть в городе и необходимо для борьбы с йлокками,— объяснил я ему.
— Что еще за «локи» такие? — не унимался он.
— Мы выяснили, что негуманоидные захватчики называют себя йлокками.
— Не... что? — выкрикнул кто-то.
— Йлокки — не люди,— пояснил я.— Похоже, они грызуны, потомки высокоразвитых крысоподобных предков, уходящие корнями в меловой период.
— Я одного из них видела, как по мне, вполне человек,— заверещала тощая женщина,— Вы просто пытаетесь оправдаться за убийства безобидных иностранцев!
— И близко вы его видели? — перебил я ее.
— За полквартала,— пробрюзжала она. — Такой же человек, как и я. На нем была шинель и все остальное!
— Если бы вы видели их так близко, как я, то поняли бы, что они не люди,— уверил я ее,— В любом случае, мы не собираемся оставаться безучастными, в то время как они захватывают нашу страну.
Вскочил молодой крепыш.
— Я видел, как двое из них взломали дверь бакалеи,— сообщил он.— Сбили хозяина с ног. Я слышал вопли изнутри и что-то вроде взрыва. Люди они или нет, мы не потерпим такого здесь, в нашем собственном городе! Полковник, я готов делать все, что угодно, лишь бы вышвырнуть их отсюда.
Высказались и другие, за и против. Немногие, кто видел крысюков вблизи, попытались рассказать о них остальным, но столкнулись с неожиданно упорным сопротивлением, в основе которого лежала теория, что правительство преследует несчастных иммигрантов. Наконец я положил конец полемике, треснув стулом пару крепких с виду детин, которые придвинулись ко мне и начали пихаться. Складной стул из легкой стали не самое страшное оружие, но оба наглеца отпрянули для перегруппировки. Тогда мне пришлось выхватить табельный пистолет и проделать дыру в потолке, чтобы привлечь всеобщее внимание. В комнате назревал бунт, но после выстрела все мигом притихли. Плотный детина с расквашенным носом протиснулся ко мне и встал напротив.
— Валяй, пали в меня! — бросил он вызов.— Твои фашистские штучки тут не пройдут!
— Нос утри,— посоветовал я ему.— Не собираюсь стрелять ни в кого, кроме врагов. И никогда не встречался с фашистами. Муссолини давным-давно умер.
Он фыркнул, повернулся к комнате, полной разгоряченных горожан, и начал вещать. Я схватил его за воротник куртки и развернул обратно.
— Не знаю, кто ты такой, жиртрест,— сообщил я ему,— и знать не желаю. Сядь и заткни пасть.— И я от души подтолкнул его в нужном направлении.
Он споткнулся, упал на спину, поднял глаза и завизжал. Парень с окровавленной головой подскочил к нему, чтобы помочь встать.
— Ну же, мистер Борг, пожалуйста, возьмите меня за руку,— кулдыкал он, нехорошо поглядывая на меня.
Борг встал без труда, пробежал вдоль стены к двери и выскочил наружу. Тощая женщина, которая настаивала, что йлокки всего лишь безобидные иностранцы, бросилась за ним. Стало чуть потише.
— Послушайте! — Мне пришлось кричать, чтобы быть услышанным.— Это война! Мы должны победить. Если кто-то еще не уверен, на чьей он стороне, сейчас самое время решить. Все, кто хочет покорно сдаться и позволить мерзким крысам захватить власть, вставайте сюда, пожалуйста!
Раздалось шарканье, но никто не сдвинулся с места.
— Отлично,— констатировал я,— Ну, раз определились, пора за работу.
Я выдал им сводку наших ресурсов: сто пятьдесят более или менее обученных военных, двести десять горожан и еще восемьдесят пять беженцев из Стокгольма и других мест, в том числе слишком много женщин, детей и стариков. У нас имелось шесть автобусов и пять тяжелых грузовиков (у одного полетела ось), несколько местных машин и четыре легких грузовика; одно полевое орудие с пятьюдесятью снарядами, двадцать шесть охотничьих ружей, шесть револьверов, каждый с небольшим запасом патронов, а также десяток новых антиразрушительных устройств. Вдоволь воды из городской сети; склад, наполовину забитый едой, в основном консервами; разнообразные одеяла; запасная одежда и так далее. Погода в Швеции склонна портиться ни с того ни с сего.
— Мы в довольно неплохой форме и можем продержаться,— подбодрил я их.— Но долгой осады нам не вынести. Свежие овощи начнем выдавать по карточкам прямо сейчас.
— Да ну,— выкрикнул тощий неотесанный тип.— Это ты о моих овощах говоришь.
Я пообещал ему компенсацию, и он успокоился. Забавно, как люди могут думать о деньгах, когда весь их образ жизни да и сама жизнь поставлены на карту.
Вошел Ларс Бурман. Я посылал его на разведку, чтобы узнать, сколько у нас врагов.
— Мы в ловушке,— выпалил он, прежде чем я успел заткнуть его.— Они окружили город, засели на соседних фермах и выставили заставы на всех дорогах. Их сотни, а то и тысячи! Похоже, мы не получим никаких подкреплений.
Когда он закончил, мое маленькое собрание вновь очутилось на грани бунта.
Я успокоил горожан, пообещал им, что работы хватит на всех, и поподробнее расспросил Лаоса о дислокации войск. Крысюки окружили город тонкой линией: мы с легкостью прорвем ее, если куда-нибудь соберемся. Похоже, на полевой штаб в палатке им наплевать.
— Пока,— сообщил я публике, перекрывая гомон,— посидим тихо, следующий шаг оставим за ними.
Толстый старик, бывший армейский офицер, пробился вперед.
— Вероятно, они начнут наступать, когда решат, что мы достаточно ослаблены голодом и нервным стрессом,— сказал он мне,— Войдут в город по главным улицам, и там-то мы и будем их поджидать. Предлагаю поставить восьмидесятивосьмимиллиметровку на площади, где ее можно будет вертеть и тем самым держать под обстрелом все улицы, по которым они наступают.
Я согласился и выбрал десять крепких парней из толпы в командиры отделений, велел набрать до пятидесяти добровольцев каждому, вооружить их как можно лучше, расставить на боковых улицах и приготовиться атаковать любую колонну, которая вздумает по ним пройти.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
