Дядя Юлий.
Подвергал за полу куртки Непоциана.
- Я боюсь, что в столице меня будут мучить, а потом убьют, не мог бы ты за меня заступится. А я тебя буду должна одно желание.
Герой опустил голову и внимательно посмотрел на меня своими равнодушными глазами.
- Договорились.
Голос Непоциана был такой же равнодушный и незаинтересованный.
Повернувшись я показал графу язык и не в силах сдержать радость заскакал по палубе.
"Самое худшее, что мне могут сделать это оправить на каторгу, а уж убежать оттуда, это только вопрос времени".
В столицу мы прибыли через полтора суток, проделав путь в добрый десяток тысяч километров, без единой посадки. Приземлились на окраине Эзерума на какой то военной базе, едва ступив на землю, как меня заковали в полный комплект кандалов, причём явно изготовленных под конкретного героя. В комплект входили ножные кандалы ограничивающие мой шаг до мелкого семенения, причём кольца были просто чудовищной толщины, минимум пять сантиметров, соединялось это всё короткой стальной полосой соответствующей толщины. По какой-то причине ручные браслеты были мощнее, толщина стенок колец была почти вдвое больше чем у ножных, высота тоже впечатляла, кандальные кольца закрывали мои предплечья полностью, от кисти и до самого локтя, здесь как и в ножном комплекте роль соединяющей цепи исполняла стальная полоса толщиной с моё бедро. Также в комплект входил стальной ошейник с массивной цепью и поясное кольцо к которому крепились ручные кандалы.
Я не сопротивлялся, потому как золотой герой никуда не делся и всё с тем же индифферентным видом находился неподалёку.
Несколько дюжих солдат взялись за цепь на ошейнике и потянули меня, как собаку на поводке, в казематы.
В плохо освещённых подземных коридорах базы, я незаметно попробовал ручные кандалы на прочность, они едва слышно заскрипели и чуть-чуть поддались.
"Ошибка. Их можно взять на излом. Похоже местные кузнецы раньше никогда не делали кандалов, для героев моего уровня".
Через пару минут блужданий по лабиринту коридоров и лестниц меня завели в темноте помещение пропахшее кровью и испражнениями.
"А вот и пыточная. Сейчас будут пугать".
Совместными усилиями мордоворотов и палача, сухонького старичка в кожаном переднике, меня подвесили на стену, как пояснил мне комендант базы, типичный вояка с квадратной челюстью, "согласно протоколу общей безопасности".
С любопытством стал осматривать каземат, в пыточной камере я был в первые.
"Всё по средневековым канонам. Очень атмосферно".
Железные крюки вбитые в закопченые стены с висящими на них цепями смотрелись жутковато. Рядом с длинным столом на котором в образцовом порядке были разложены разнообразные инструменты, стояла жаровня в которой лежали несколько железных прутьев, раскалённых до малинового свечения.
"Будь я действительно маленьким ребёнком испугался бы до мокрых штанишек".
Повесив меня на стену солдаты ушли, комендант, мерзко ухмыльнувшись вышел за ними.
Старый палач мне жутко улыбнулся и буквально вонзил мне в лицо взгляд своих блеклых бесцветных глаз.
- Ничего ни хочешь мне сказать прежде чем мы начнём?
Голос был под стать внешности тихий и шелестящий.
- Хочу.
Бодро отозвался я.
- А тебе в таком переднике не жарко?
На мгновение лицо палача дрогнуло и я успел заметить мгновенное замешательство.
"Ай-яй-яй, кажется у кого-то спектакль по запугиванию сорвался. Неужели меня считают на столь тупым. Даже идиоту ясно, что простой человек ничего не сможет сделать этими инструментами серебряному герою".
Я был уверен, что пытать меня они не осмелятся, незримая, но от того не менее грозная тень золотого героя нависала над моими палачами.
Позвенев инструментами и покорчив мне страшные рожи, палач понял, что только веселит меня, зло сплюнув на пол ушёл, бурча под нос ругательства. Через двадцать минут, когда я незаметно для себя стал засыпать, дверь отворилась и в камеру вошли несколько человек.
Дальше последовал допрос, где на меня кричали, пытались оказать психологическое давление и угрожали, один особо ретивый даже несколько раз замахивался. Когда мне надоело слушать бесконечные вопросы я погрузился в свой внутренний мир и стал наблюдать за сильно подросшей душой Эльки, которая с упорством бульдога продолжала "грызть" голые ядра душ, не давая им уйти на круг перерождения.
Не смотря на моё молчание, следствию это нисколько не помешало, буквально на следующий день был назначен суд, о чем мне любезно сообщил всё тот же вояка-комендант, такая оперативность наталкивала на мысль, что приговор уже вынесен, а суд не более чем фарс, чтобы продемонстрировать народу законность моего наказания.
Утром за мной пришли два незнакомых серебряных героя, молча сняли меня со стены и не опуская на пол понесли на выход. Кормить меня похоже никто не собирался.
Во дворе нас уже ждала закрытая карета, куда герои не слишком вежливо меня затолкали, сами устроились по бокам.
- Дяденька я кушать хочу.
Тоненьким жалостливым голоском обратился я к герою сидящему справа. Выражение на лице было самым милым и просящим, что только смог состроить.
Мужчина повернул голову и холодно ответил.
- Я знаю кто ты.
Убрав с лица кавайную мину насупился.
Суд проходил во дворце юстиции за закрытыми дверями. Но несмотря на это зал был полон, в основном это были военные в немалых званиях, но попадались и небольшие группки гражданских.
Под поднявшийся гул голосов меня внесли в зал и как животное засунули в стальную клетку, дверь с лязгом захлопнулась и суд начался.
Со скамейки стоящей рядом с моей клеткой поднялся юноша и настороженно кося на меня испуганными глазами встал поблизости.
Со стула справа от мордатого судьи встал крепкий мужчина и представившись помощником судьи Антонио Азарини, принялся представлять участников суда. Имя судьи, обвинителя и ещё ряд каких-то непонятных личностей я пропустил мимо ушей. Испуганный дурачок оказался моим защитником, которого мне, как военнослужащему выделила армия.
Помощник судьи представляя моего адвоката назвал его виконт Бубантус Сумманус. Больше не обращая внимания на монотонный голос помощника я тихо позвал защитника.
- Эй! Бубантус, как считаешь каковы наши шансы?
Юноша вздрогнул и непроизвольно отступил от клетки на шаг, герои стоящие по бокам насторожились.
- Простите но я...
Голос Бубантуса задрожал и сломался. Но через полминуты справившись с собой Сумманус продолжил.
- Я только час назад получил назначение и не успел ознакомиться с делом.
Новость меня нисколько не удивила, кивнув сам себе перестал обращать внимание на Бубантуса.
Пока я общался с защитником обвинитель зачитывал длиннющий список моих прегрешений, причём перечислял, только доказанные преступления, многое осталось следствию неизвестным либо недоказуемо.
"А ведь получается, что они давно под меня копают, такой
